Навстречу любви

— Привет, Пол. Рад, что увиделся с тобой. Уже собирался уходить, — искренне воскликнул Наулз и крепко пожал доктору руку.

У Пола вдруг возникло ощущение, что этот мужчина и есть хозяин дома, а он всего лишь робкий и неуверенный в себе посетитель.

Обменявшись рукопожатием, Джеймс отошел в сторону, окинул оценивающим взглядом доктора и с сочувствием проговорил:

— Ты выглядишь таким усталым! Просто изможденным. Ты слишком много работаешь. Все еще, — он игриво кивнул, — стараешься заработать все деньги на свете?

— Есть такое дело, — пытаясь отделаться шуткой, равнодушно сказал Пол.

Джеймс Наулз ожидал совсем другого ответа, поэтому несколько растерялся, и на мгновение его словесный фонтан иссяк. Затем, вновь обретя дар речи, гость воскликнул:

— Знаешь, что я придумал, Пол. Вы с Бет должны непременно пойти со мной в субботу на обед к моему боссу.

— Да, но мы не знаем твоего босса, а он нас, — проговорил Пол, направляясь к шкафчику с винными бутылками.

— О, это совсем не проблема. Он сказал, что я могу привести с собой пару друзей, и я тут же подумал о вас.

— Спасибо, — поблагодарил Пол и взял бутылку с шотландским виски, налил немного себе, сделал глоток и добавил: — Боюсь, в субботу я буду очень занят. Более того, я уже договорился о встрече в клубе.

— А мне бы хотелось пойти, — заявила Бет, впервые заговорив с того момента, как Пол вошел в комнату. При этом она не пошевелилась, не повернулась и не взглянула на мужа, предоставив ему возможность обозревать ее изящную спину и тщательно уложенные волнистые волосы.

— Сходи одна, — сказал Пол. Он знал наверняка — Бет пойдет туда в любом случае, что бы он ни сказал. И к тому же она меньше всего на свете хотела, чтобы муж пошел с ней. Ему это тоже вряд ли бы доставило удовольствие.

— Как жаль! Тебе бы наверняка понравилось. Когда мистер Кальверт Хоган приглашает в свой дом гостей, то нет щедрее хозяина. Публика тоже заслуживает внимания.

— Я не сомневаюсь. — Пол одним глотком осушил остатки виски, налил себе еще немного и с бокалом в руке подошел к камину.

Поняв, что муж Бет не собирается никуда уходить, Наулз засуетился, и, слегка наклонившись над диваном, на котором сидела хозяйка, фамильярно улыбнулся, и игриво проворковал:

— Что ж, детка, мне пора, я убегаю. Так до субботы, Бет?

Вместо ответа, женщина встала и бесстрастным голосом произнесла:

— Буду готова.

— Превосходно! Великолепно! Спокойной ночи, Пол. — Снова дружеский обмен рукопожатиями.

Доктор промолчал. Наулз кивнул и вышел из гостиной. Бет за ним следом.

Они заговорили очень тихо, но до Пола донеслись обрывки фраз.

— Он совсем не переменился. Боже! Все такой же странный малый. Не представляю, как ты это выносишь, — проговорил поклонник Бет. — Только не расстраивайся, детка, мы наверстаем все в субботу. Да?

Потом послышалось подозрительное шуршание — они, по всей видимости, обнялись.

Доктор снова подошел к шкафчику с винами и наполнил себе бокал. Тут же одним глотком выпил. У него не было сил что-либо говорить, спрашивать, выяснять. Почва уже давно ушла у него из-под ног. Если бы он сам переспал с десятью женщинами, то и тогда вряд ли смог простить Бет за шашни с этим Наулзом. Отвратительный тип. И речь здесь не идет о сексе. Под маской порядочности и светского лоска скрывается самовлюбленность, грязная, мелочная и лживая душонка.

Сейчас лучше всего побыстрее подняться к себе в комнату, чтобы не столкнуться с ней лицом к лицу. Не хочется ни говорить, ни выяснять отношения. Все уже в прошлом. Ничего, кроме раздражения и усталости. Он уже месяцами пребывает в таком состоянии. Он устал, очень устал. Ему просто необходимо немного отдохнуть и сменить декорации.

Пол все еще стоял перед камином, когда Бет вошла в гостиную и стала наводить порядок. Отряхнула и поправила подушки на диване, поставила стулья в ряд у стены.

— Мне никто не звонил? — спросил он.

— Нет, иначе я бы сказала тебе об этом.

— Я в этом совсем не уверен. Такое ведь случалось.

Выпрямившись, Бет насмешливо посмотрела на мужа:

— Я никогда не делала так намеренно. Просто могла забыть.

— Можно написать записку.

Ее губы сложились в сердитую линию. Лицо слегка покраснело, тело напряглось.

— Разве я твой секретарь? Если ты хочешь, чтобы все звонки записывались, найми кого-нибудь к телефону.

— Я просил тебя делать это только два вечера в неделю.

— Два вечера! Это слишком много. С какой стати это должна делать я? Может, ты собираешься заплатить мне? Что ж, было бы совсем неплохо. Я бы собственноручно заработала эти крохи. Другие доктора действительно оплачивают услуги своих жен и их работу по дому. Но только не ты, не великий доктор Хиггинс.

— Повторяю тебе. — Он старался говорить ровным тоном. — Я не собираюсь увольнять Элси из-за твоей мимолетной прихоти.

Бет молча посмотрела на него, кровь отлила у нее от лица. Затем она сказала:

— Черт тебя возьми! И твою Элси. И твою Мэгги. Эти изъеденные молью няньки носятся с тобой как с писаной торбой.

Бокал в руках Пола был пуст, и он едва сдерживался от желания швырнуть его прямо в лицо своей жене и посмотреть, как он разобьется на сотню мелких осколков. Он осторожно поставил его на шкаф и быстро, не оборачиваясь, вышел из гостиной.

Войдя в свою комнату. Пол задумался. Что-то надо немедленно делать. Но что? Ясно одно — так дальше продолжаться не может. Год за годом… Невыносимо. Он должен развестись с ней. Но как сделать это, чтобы не нанести вреда своей карьере и работе? Он может попросить ее написать заявление о разводе, в котором Бет мотивирует такое желание грубым обращением мужа. Но она не пойдет на это. Она сделает все, чтобы уничтожить его, разрушить карьеру, лишить дома и положения в городе. Именно такую цену придется заплатить ему за свою свободу. По крайней мере, он прекрасно все это осознавал и не пытался себя обманывать.

Через несколько минут Пол отправился в ванную комнату, наполнил ванну, насыпал морской соли и лег в теплую воду. Теперь только так он мог остаться наедине с собой и расслабиться. Вскоре послышались шаги — жена прошла по коридору в свою комнату. Он попытался вспомнить, когда в последний раз был в ее спальне. Лет пять назад. Она болела, и ему пришлось пригласить Джона Прайса. Тогда-то Пол и зашел к ней в комнату, как будто между ними все в порядке. Он покачал головой. Нет, пять лет назад у них далеко не все было гладко. Они состоят в браке уже шестнадцать лет. Лишь первый год можно назвать счастливым. Потом началось притворство. В день похорон его матери Пол перенес свои вещи в другую комнату. Разумеется, с точки зрения физиологии непростительно оставлять женщину одну. К тому же это и психическая травма. Но к такому шагу подтолкнула его сама Бет. Вряд ли какому мужчине понравится, когда из него делают посмешище.

Выйдя из ванны, Пол вернулся в свою комнату, выключил свет и лег в кровать. Он хотел хорошо выспаться, так как на этой неделе его вызывали к пациентам три ночи подряд. Но сон почему-то к нему не шел. Поворочавшись с боку на бок, Пол решил сходить за спиртным, хотя за вечер он уже выпил предостаточно.

Он снова включил свет и, выбравшись из теплой постели, направился к стенному шкафу. Вытащив наполовину опорожненную бутылку с виски и массивный бокал, доктор вернулся и сел на край кровати. Налив виски, одним глотком выпил и через минуту повторил процедуру. Что ж, если даже это не поможет, то уже ничто не поможет. Хотя он почувствовал, что его мышцы расслабились, а сознание несколько затуманилось, по-прежнему Морфей не раскрывал ему своих объятий. Даже наоборот, все мысли Пола каким-то образом сфокусировались на наиболее существенных проблемах, преследовавших его сегодня днем. Появилось раздражение и прямо-таки агрессивное желание избавиться от этого мучительного состояния.

Ему вдруг захотелось вскочить с кровати, выбежать из комнаты и ворваться в спальню жены. С грохотом ногой открыть дверь и наклониться над Бет. У Пола просто зачесались руки от желания немедленно осуществить свой план. Какое наслаждение увидеть перед собой ее испуганное и удивленное лицо! «Ты сука! Грязная маленькая сука!» — крикнул бы он ей. Он всегда хотел сказать ей это. Если бы он набрался смелости и сделал так, возможно, все бы само собой разрешилось. Она бы наверняка ответила ему: «Что ты хочешь сказать? Кто это здесь маленькая грязная сука?» О! Он бы сказал ей все, что думает по этому поводу. Он бы сказал ей!