Страница 24 из 25
Потап витиевато выругался. Хороша задачка! Прискакал пацан лет не то семи, не то восьми. «Чужие наших стреляют!» А ты изволь на основании такой информации план предоставить.
– Малой прибалтов видел? – уточняет Олег.
– Видел. Они выходили из Маргузора. Топают к Пасруду, прямым ходом к басмачам.
М-да… Еще и чухна… Забить и забыть? Никто их туда не толкал. Вот только есть еще кое-что. Разорив один кишлак, пойдут в другой. И так, пока дорога не кончится. А кончается она здесь, в лагере…
Тем временем заговорил Бахреддин:
– У меня два автомата. Двое, кто стрелять умеет, найдутся?
Олег с Лехой переглянулись и дружно уперлись взглядом в Потапа.
– Отставить массовый героизм! – негромко произнес тот. – Первое. Идти надо. И пойдем. Иначе они придут сюда, и будет еще хуже. Второе. Пойдем мы. Мужики, простите, но вы потенциальные трупы. Сами поймите. Четверо пойдут. И Бахреддин водителем.
– Шестеро, – сказал Олег.
– Камикадзе?
– Да.
Потап задумался. Штатских брать? Хоть и парни резкие, но… Что впятером на полста идти, что всемером. Самоубийство, блин. Рискнуть? С другой стороны, стрелять умеют, биатлонисты. Две тройки получаются. Лишними не будут, наверное…
– Ты живых людей кончал, камикадзе? Или товарищ твой?
– До конца нет. Но почти.
Упертый парень. Такие или гибнут в первом же бою, или становятся генералами.
– Бери, – вмешался Виктор. – Не пожалеешь. А здесь я справлюсь.
Вряд ли отец бросал бы сына в бой, не видя в этом смысла… И Бахреддин поддакивает:
– Гуму ба хур, майор! Водилы они классные. Лучше только я.
Ладно, убедили.
– Хорошо. Только под пули не лезть. И подчинение полное.
Олег кивает. Вот и славненько…
– Добро. Старлей, снимайте брезент с «УАЗов», на «кабрах» поедем. Автоматы – мне и Малышу. Витя, ты на связи…
Окрестности Новосибирска, расположение N-ской десантной бригады
Владимир Пчелинцев (Шмель)
Ждать не пришлось. Окутанные маревом от горячих двигателей, на площадке начали останавливаться гости. Джипы, метко переименованные Соловьевым в джопы, несколько легковушек. Штук пять грузовиков, остановившихся поодаль.
Стало тихо. Очень тихо. Все ждали чего-то. Краем глаза майор увидел, как мелькнула с правой стороны хитро скалящаяся морда Урусова. Вдруг стало очень легко. И даже смешно немного. И пришло чувство, что все будет хорошо. И никак иначе. Потому что за спиной – батальон. И Аня…
Наконец дверь самого блестящего джопа открылась. И на потрескавшийся асфальт нагло ступила огромная туша будущего Повелителя мира. По крайней мере, было бы такое пузо у Пчелинцева, он на меньшую должность точно не согласился бы. Никогда не считавший себя мелким, майор на секунду даже удивился, узрев такое чудо. Килограммов сто пятьдесят как минимум.
Величаво покачиваясь на каждом шагу, туша проплыла метров десять и остановилась, отдуваясь и тяжело восстанавливая дыхание.
Комбат не сдвинулся ни на полшага. Ждал, положив руки на ремень. «Крутой Уокер, блин, с Дикого юго-востока». Мысли заставили улыбнуться. Получилось, что прямо в лицо новоприбывшему.
– Че лыбишься, вояка? Истерить собрался?
– И вам поздорову, гости дорогие! – издевательски обозначил поклон Пчелинцев и снова улыбнулся хряку: – С чем пожаловали? С вестями добрыми аль с подарками дорогими?
– Предъява к вам от братвы есть! – Хряк побагровел, наливаясь дурной кровью. Не к таким ответам он привык. Не ожидал от фраерка такого. Хоть и со звездами тот, только понту со звездей тех? Щас он его на четыре кости… Сам всех сдаст и раком станет…
– Ах, предъява… – протянул комбат, внимательно изучая ползущие по небу тучи. Те обещали скорый дождь. – И в чем же она состоит, любезный мой свин? Или вы, сударь, по другому ведомству кукарекаете?
– Чего?! – взревел оскорбленный до глубины души бандит. – Ты вообще рамсы попутал, лошара?!
Как по сигналу, из приехавших машин начали вылезать остальные. Кто с чем. Ружья разнообразнейшие, «макарки», с десяток «сучков», явно с ментов снятых… Разнобой. Кое-кто в бинтах перевязки, некоторые ствол одной рукой держат… Да, зацепило их. Так что ты, майор, очень дешево отделался.
– Что он делает вообще? – Урусов вздрогнул. Рядом улеглась Влада. Но сегодня уже не с карабином, а со снайперкой.
– Это ты здесь что делаешь? – рассерженно шепнул Андрей. – Сколько раз повторять – не лезь, куда не следует лезть. И вообще, ты меня как нашла?
– Так лучшая точка для стрельбы. Где ты мог быть еще? Что я, тебя не знаю разве? – Потерлась щекой о плечо мужа. – А про то, что я тут делаю, так это кто бы говорил. – Смешно наморщила нос и прильнула к прицелу.
– Разговаривают…
– А что им еще делать? Малой где? Опять на Аньку сбагрила?
– Ну да! И малого, и шахматиста. Он все порывался тоже явиться, так я ему приказала детский сад охранять.
– Ясно все с вами, жена. Закончим, напомнишь – задницу набью.
– Извращенец! – шепнула, тихонько засмеявшись, Влада. – И трепло. Который год обещаешь. А руки-то не поднимаются!
– Тихо!
Таджикистан, Фанские горы, альплагерь «Алаудин-Вертикаль»
Виктор Юринов (Дед)
Ребята уехали. Самое время начать прикидывать, что делать, если вместо них бандиты вернутся. Воевать здесь некому и нечем. С ледорубом против автомата не попрешь. С другой стороны, если один на один да на короткой дистанции… Значит, в лагере не воюем. А если и воюем, то тихо и из-за угла.
Для начала убрать отсюда детей и женщин, которых не так мало. Да и большинство мужиков заодно. Чтобы под ногами, а главное, под пулями не путались.
Куда убрать – понятно. Туда на машине не проедешь. Чтобы гости ножками топали. То есть для начала на Алаудины. И не к чайхане Али, а на дальний конец озера, откуда подходы хорошо просматриваются и можно быстро слинять дальше.
Беру Иру и иду к Руфине. Объясняю ситуацию. Вместе организуем подъем и отход. Не без эксцессов, естественно, народ вовсе не радуется. Но совсем уж грубых методов удается избежать, авторитета хватает. Пару врачей-мужиков сажаю после первого подъема, если что, могут и уйти быстро, и, наоборот, к лагерю спуститься.
В лагере остаюсь один. Успею уйти. И попартизанить успею, если наверх пойдут, не забыл еще, как это делается. Жаль, скорость уже не та… И сердечко бы не подвело… Боец на изокете…
Окрестности Новосибирска, расположение N-ской десантной бригады
Владимир Пчелинцев (Шмель)
– Так, значит, если я верно понимаю ваши претензии, то мне предложено добровольно впустить на территорию вверенного мне подразделения представителей вашего преступного синдиката для вывоза содержимого складов, а самому – удалиться с тем, что смогу унести? – Майор размеренно раскачивался на носках. Вперед-назад, вперед-назад. Ребята должны подойти, разобраться по секторам, перевести дыхание и выбрать цель. А для этого нужно время. Немного, но нужно. Вот и тяни, майор, до последнего. Тяни…
– Точняк ты все понимаешь! Губернатор Чукотки, нах! – Рожа заржала. – И бегом давай, пока я не разозлился.
– А если я разозлюсь? – миролюбиво спросил Пчелинцев. – Что тогда?
– Ты?! – Свин захлебнулся смехом, высоко запрокидывая голову. И захлебнулся кровью, когда в горло вошла пистолетная пуля, вырвав кусок плоти и перебив артерию.