Пещера чудовищ

Впоследствии Лавро узнал, как удалось ему избавиться от путешествия на суд владыки: когда обнаружилось исчезновение зверя, в погоню за ним был послан старик — отец Аталдатл, так как только он, сама Аталдатл и ее преемница были посвящены в тайну безопасного выхода из страны. Старику не удалось настигнуть зверя, и тот благополучно отправился в свою дальнюю прогулку, закончившуюся встречей с Лавро и бегством зверя в обратном направлении.

Старик решил выждать возвращения зверя, — он знал, что, не найдя себе достаточно пищи, гигант недолго побродит в чужом мире. Так и случилось: зверь вернулся через несколько дней и так ослабел, что не смог преодолеть крутого подъема на тайную тропинку, сорвался в озеро под водопадом и погиб. Неожиданное появление Бригиды помогло старику с честью выйти из затруднительного положения. Он оглушил невиданного, странно одетого карлика и принес его с собой, сообщив дочери все подробности приключения.

Аталдатл велела объявить народу, что вместо провинившегося зверя «великий отец» прислал к ней странного карлика, который должен возвестить ей волю Ванифалиту относительно пастуха стада. Жрице нужно было время, чтобы обдумать судьбу несчастного пастуха: уничтожить его, узнавшего, хотя и невольно, тайну выхода из страны, предписывало благоразумие и закон, но было трудно сразу найти ему заместителя, так как звери требовали особых приемов. К тому же разгар рабочей поры не позволял взять в пастухи кого-либо из мужчин, без ущерба для общей пользы.

Закон повелевал также уничтожить и нового пришельца, — однако неожиданные таланты «карлика» дали мыслям жрицы новое направление. Горячее заступничество за пленника молодой Фарунх, преемницы и помощницы Аталдатл, решило участь Бригиды.

Народу была сообщена воля «владыки света»: прежний пастух призывается в Страну Отца, а вновь присланный карлик назначается по повелению Ванифалиту хранителем стада; посему даются ему все права гражданина страны великанов, и подобает относиться к нему с должным уважением, как к слуге «отца света».

Такова была страна, где Лавро приходилось начинать новую жизнь…

IX. Новые обязанности

Когда новая покровительница Бригиды — жрица Фарунх объяснила ему пастушеские обязанности, украинец был в большом смущении, он боялся не справиться с несколькими сотнями гигантских зверей, из которых каждый мог убить его «легким» ударам лапы. Очевидно, понимая его тревогу, Фарунх дала ему нужные указания: объяснила жестами, даже целыми немыми сценами, как нужно обращаться со стадом в разных случаях, как надо колоть дубинкой упрямящихся гигантов или колотить их по голове толстым ее концом. К зверям надо подходить всегда смело, решительно, впрочем избегая попасть им под ноги, не тревожить их во время сна и во время первой вой еды, когда они голодны; никогда не бить вожака стада, старого громадного самца, так как, несмотря на присущую этим зверям доброту, вожак может быть очень опасен, если его разозлить, например, не позволив вести стадо туда, куда он захочет.

В заключение Фарунх дала Бригиде горшок с мазью, к запаху которой звери привыкли, и велела охотнику намазать этой мазью тело, а затем заменить свое платье одеждой великана, что было довольно затруднительно, так как «костюмы» мужчин племени были все велики для Лавро. Только костюм подростка, сшитый из шкурки молодого животного, оказался впору. Когда переодевание было закончено, Фарунх объявила, что первое время будет сопровождать нового пастуха, помогая ему постигнуть «тонкости обращения» со зверями, и указала при выходе из каменного храма нишу, стоя в которой надо ожидать появления зверей из берлог.

Вооруженные тяжелыми копьями-дубинами из крепкой пальмы, Фарунх и Бригида взобрались в нишу и стали ждать. Ждать пришлось недолго. Как только выходное отверстие храма побледнело в первых лучах зари, из берлог, откуда распространялось удручающее зловоние, послышалось дружное многоголосое хрюканье и стрекотание; потом раздался топот тяжелых шагов — и гигантскими меховыми шарами в полумраке стали выкатываться звери, следуя за важно выступавшим впереди вожаком. Когда вышли последние животные, Фарунх спрыгнула вниз и пошла за стадом, Бри-гида последовал за ней.

Вожак во главе своей неуклюжей армии с быстротой, трудно вязавшейся с громадными размерами тварей, устремился вдоль набережной, миновал изгиб скалы и повернул к лесу. Пройдя район, где деревья были частью поломаны, частью смяты, — очевидно, место пастбища в предшествовавшие дни, — вожак первый накинулся на толстое высокое дерево. Гигант обхватил его передними лапами и, упираясь грузными задними ногами и хвостом в землю, стал гнуть к себе роскошную крону. Однако, дерево было крепко и плохо поддавалось. Голод, близость еды и сопротивление дерева приводили зверя в ярость. По временам, разевая пасть, он испускал короткое гневное стрекотание и так тряс дерево, что ломались огромные листья и дождем сыпались куски коры. От этих титанических раскачиваний у подножья дерева образовались огромные бугры. Наконец, с оглушительным треском лопнули корни, и дерево стало валиться. Гигант отскочил в сторону с удивительной легкостью и, когда завтрак рухнул, с жадностью набросился на сочную крону. Тем временем остальные звери атаковали другие деревья.

Фарунх объяснила, что, когда взрослые звери наедятся, надо выгнать стадо из зарослей, нельзя позволять молодежи зря баловаться и ломать молодые деревья, ибо леса становится все меньше, что сильно тревожит правительницу.

Трудно было Бригиде в первый раз справиться со стадом. Лавро запыхался, даже подумывал присесть отдохнуть где-нибудь в холодке, но, взглянув, как ровно и спокойно дышит Фарунх, как бодро выступает вслед за стадом — устыдился. Не доходя до полосы лугов, вожак присел на корточки, затем грузно повалился на бок и растянулся, лениво вылизывая брюхо, очевидно, готовясь спать. Стадо последовало его примеру, причем некоторые звери, покряхтывая, стали кататься по земле, выгоняя из густой шубы паразитов и древесных клещей, а другие, подойдя к озеру, пили, плеща длинными оранжевыми языками и очень забавно чихая, когда брызги попадали им в ноздри.

Бригида и Фарунх присели в тени деревьев, на опушке заросли. Жрица пояснила знаками, что теперь стадо проспит до второй половины дня и, таким образом, пастух может отдохнуть довольно продолжительное время. Она попросила украинца снова спеть что-нибудь, и, пока он пел, внимательно следила за его ртом, горлом и дыханием. Несколько раз Фарунх пыталась сама запеть, но это ей не удалось: из горла ее выходило лишь весьма неприятное хрипение. При очевидном наличии сильного и приятного тембра голоса, жрица совершенно не имела понятия о том, как придавать звукам, выходящим из гортани, форму отдельных нот, слагающихся в мелодию.

Лавро с величайшим старанием принялся обучать свою покровительницу пению, но из первого урока толку не вышло — быть может, потому, что сам учитель не уяснял себе механизма пения, а пел бессознательно, как поют птицы.

Покончив с уроком пения, Лавро не без успеха стал обучаться языку великанов: он указывал жрице разные предметы вокруг себя, прикасался к глазам, носу и пр., производил жевательное движение, изображавшее понятие «есть», «пить», «глотать», затем вопросительно взглядывал на Фарунх, а та называла нужное слово, причем часто ее ответы приводили Лавро в веселое настроение. Так, например, узнав, что «по-великански» нос называется «баубл», Бригида расхохотался до слез, повалившись навзничь на траву и, к немалому изумлению собеседницы, снова и снова принимался хохотать, повторяя:

— А и що ж то за умора… Який же ж це у биса «бубл»!

Фарунх, в конце концов, с беспокойством схватила себя за нос, чем вызвала у охотника новый взрыв хохота.

Вообще в этом странном языке было много слов с окончаниями на слоги «овл», «катл», даже «ритл» и «митл»…

Веселый урок кончился тем, что Лавро стал учить жрицу по-своему, по-украински, но и тут дело не обошлось без курьезов, так как Фарунх не могла повторить многих слов и вообще все слова украинские коверкала на свой «бублый» лад, так что из «журыться» (грустить) у нее получилось какое-то нелепое слово. Так или иначе, но время до полудня пролетело весело и незаметно. В полдень пастух и жрица пообедали лепешками, а затем вздремнули, проснувшись вместе со стадом, уходившим под предводительством вожака к лугам «на ужин».