Страница 66 из 76
Хватка Кэри на моей руке ослабла. Плечи опустились.
— Татьяна беременна.
— Чего? — Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. Небольшой ресторан был полон людей, криков, заказов за прилавком, стуком посуды, поэтому было достаточно тяжело что-либо услышать. Но я все-таки уловила те два слова, вылетевшие из уст Кэри, так, словно он прокричал их. — Ты прикалываешься?
— Хотел бы. — Он одернул руку и убрал назад челку, упавшую на глаз. — Не то, чтобы я не хочу иметь ребенка. Это часть жизни очень классная. Но… черт. Не сейчас, понимаешь? И не с ней.
— Как, черт возьми, она умудрилась залететь? — Кэри всегда тщательно заботился о своей защите, прекрасно осознавая, что так, как он жил было достаточно рискованным стилем жизни..
— Ну, я засунул свой член в нее и..
— Заткнись! - Я огрызнулась. — Ты же осторожен и внимателен в этом деле.
— Ну, вообще-то да, но натягивание «носка» на это не гарантирует защиту. — Устало сказал он. — И Тат не принимает таблетки, потому что, по ее словам, это заставляет ее срываться и слишком много есть.
— Боже. — Мои глаза жгло. — Ты уверен, что ребенок твой?
Он фыркнул.
— Нет, но это не говорит о том, что он не мой. Она на 6-ой неделе, поэтому все возможно.
Я обязана была спросить.
— Она собирается его оставить?
— Я не знаю. Она думает над этим.
— Кэри… — Я не смогла сдержать слезу, скатившуюся по моей щеке. Мое сердце разрывалось за него.
— Что ты собираешься делать?
— Что я могу сделать? — Он резко придвинулся спиной к креслу. — Это ее решение.
Его бессилие, должно быть, убивало его. После того, как его мать подарила ему жизнь, сама того не желая, она привыкла использовать аборт, как средство против увеличения числа рождаемости. Я знала, что это преследовало его. Он сам мне сказал.
— А что если она решит идти до конца со своей беременностью? Ты сделаешь тест на отцовство, да?
— Бог мой, Ева. — Он посмотрел на меня раскрасневшимися глазами. — Я не задумывался так далеко вперед. Что, черт возьми, я должен сказать Трею? Все только-только стало налаживаться между нами и мне придется ошарашить его этим? Он бросит меня. Все закончится.
Глубоко дыша, я выпрямилась в кресле. Я не могла позволить Кэри и Трею разойтись. Сейчас, когда у нас с Гидеоном все было хорошо, настало время исправлять остальные аспекты жизни, которые я предпочитала отрицать.
Он тяжело сглотнул.
— Ты нужна мне.
— Ты тоже мне нужен. Мы будем вместе и разберемся со всем этим. — Я выдавила улыбку. — Я никуда не уезжаю, как и ты. За исключением Сан Диего на следующих выходных. — Поспешно уточнила, попутно напоминая себе поговорить об этом с Гидеоном.
— Слава Богу. — Кэри снова наклонился ближе. — Я бы все отдал, чтобы покидать мяч в корзину с доктором Трэвисом прямо сейчас.
— Это точно. — Я не играла в баскетбол, но знала, что это выражение могу использовать и по отношению к Доктору Трэвису.
Что бы он сказал, узнав, насколько далеко мы отошли от дорожек, на которые он нас поставил несколько месяцев назад, чтобы мы оказались в Нью-Йорке. Когда мы собирались вместе последний раз, мы составили план нашей большой мечты. Кэри хотел быть звездой в рекламе Super Bowl, а я одной из тех, кто появляется на заднем плане этих реклам. Сейчас он был на грани возможного отцовства, а я была замужем за самым сложным мужчиной, которого когда-либо встречала.
— Доктор Трэвис сойдет с ума — пробормотал Кэри, читая мои мысли.
По каким-то причинам, это заставило нас рассмеяться до слез. КОГДА я вернулась на рабочее место, то обнаружила еще одну стопку межведомственных конвертов. Закусив нижнюю губу, я пересмотрела их все, пока не нашла тот, который надеялась обнаружить.
«Я могу придумать много способов для использования этой цепи, Миссис Х. (Ева написав записку использовала идиому ball and chain — шар и цепь. прим. перев.) Ты очень насладишься всеми ими. Твой Х»
Черные тучи, оставшиеся после ланча, улетучились.
После взрывающего мозг откровения Кэри, встреча с Жиро едва ли могла отметиться в моем что-еще-пойдет-не-так списке.
Он уже был в вино-баре, когда я пришла. Одетый в идеально выглаженные брюки и кристально белую рубашку с подкатанными рукавами и открытой горловиной, выглядел он хорошо. Обычно. Но это не помогло ему выглядеть более расслабленным. Мужчина был, словно на игле, вибрирующее напряжение или чтобы то ни было съедало его.
— Ева, — поприветствовал он меня с неподдельным дружелюбием, которое не понравилось мне в первый раз, он снова поцеловал меня в обе щеки. — Encante (фр. прекрасная, волшебная)
— Не такая уж блондинка сегодня для вас, я правильно поняла?
— Ах. — Он выдавил улыбку, но она не повлияла на выражение его глаз. — Я это заслужил.
Я присоединилась к его столику у окна, и сразу же после этого наш столик обслужили.
Ресторан, казалось, был построен достаточно давно. Предложенное им место когда-то было Пабом, от которого осталась плитка на потолке и деревянный бар. Он был декорирован хромированными вставками и винной стойкой позади бара, которая больше походила на абстрактную скульптуру.
Жиро открыто изучал меня, пока официант разливал вино. Я понятия не имела, что он ищет, но он определенно что-то искал.
Как только я сделала глоток прекрасного вина, он уютно устроился в своем кресле и круговыми движениями взболтал вино в стакане.
— Вы встречались с моей женой.
— Да. Она красавица.
— Это так. — Он опустил взгляд в стакан с вином. — Что еще вы думаете о ней?
— Почему имеет значение, что я думаю?
Он снова посмотрел на меня.
— Вы видите в ней соперницу? Угрозу?
— Ни то, ни другое. — Я сделала еще один глоток вина и заметила черным бэнтли SUV, протискивающийся в узкое место у обочины в непосредственной близости от окна, где сидела я. Энгус был за рулем и явно проигнорировал дорожный знак «Нет парковки», напротив которого он парковался.
— Вы настолько уверенны в Кроссе?
Мое внимание снова обратилось к Жиро.
— Да. Но это не значит, что я не желаю, чтобы вы забрали свою жену и вернули ее во Францию.
Его губы изогнулись в виде мрачной улыбки.
— Вы влюблены в Кросса, да?
— Да.
— Почему?
Это заставило меня улыбнуться.
— Если вы думаете, что сможете разобраться, что такого в нем видит Коринн с помощью моего видения, забудьте об этом. Он и я, мы… у нас все иначе, нежели у других людей.
— Я видел это. В нем. — Жиро сделал глоток вина, смакуя его, прежде чем проглотить.
— Простите, но я не понимаю, почему нахожусь здесь. Что вы хотите от меня?
— Вы всегда такая прямолинейная?
— Да. — Я пожала плечами. — Я становлюсь нетерпеливой, когда меня пытаются смутить.
— Тогда и я тоже буду прямолинеен. — Он вытянул руку и поймал мою левую. — У вас линия загара от кольца. Значимого кольца. Помолвка, я полагаю?
Я посмотрела на руку и увидела, что он прав. На безымянном пальце остался след, который был на несколько тонов светлее, чем остальная часть кожи. В отличие от мамы, у которой была бледная кожа, я унаследовала теплый оттенок отца и легко загорала.
— Вы очень проницательны. Но я бы была очень признательна, оставь вы свои доводы при себе.
Он в первый раз искренне улыбнулся мне.
— Возможно, после всего этого я заберу свою жену.
— Я думаю, вы могли бы, если бы попытались. — Я выпрямилась, решив, что сейчас самое время, чтобы уйти. — Знаете, что однажды сказала мне ваша жена? Она сказала, что вы беспристрастный. Вместо того, чтобы ждать, когда он вернется, вам следовало бы просто забрать ее. Я думаю, это именно то, что она хочет.
Он тоже встал вместе со мной.
— Она преследует Кросса. Я не думаю, что женщина, которая гонится, заметит мужчину, который гонится за ней.
— Этого я не знаю. — Я вытащила 20-долларовую купюру из кошелька и положила на стол, несмотря на его хмурый взгляд. — Она согласилась выйти за вас замуж, ведь так? Чтобы вы ни делали раньше, сделайте это снова. До свидания, Жиро-Франсуа.