Помни меня

За обедом Менли рассказала Адаму об этом разговоре.

— Не думаешь ли ты, что это подло? — спросила она, накладывая ему вторую добавку чили. — Из того, что рассказала Эми, Керри Белл трудолюбивая мать с трехлетним малышом.

— Это лучшее из твоих чили, — заметил Адам. — Отвечаю на твой вопрос. Я хорошо знаю Керри Белл. Она прибиралась в коттедже, который я снимал в прошлом году, когда приезжал сюда один. Но я также знаю, что Элейн много трудится. Это ведь не случайно, что она добилась такого успеха. Она ничего не оставляет на волю случая. Если Элейн считает, что сплетни Керри Белл ухудшат ее шанс продать дом, Керри у нее не будет. О, я говорил, что кроме еды мне нравится и обстановка?

Менли выключила верхний свет и включила настенные бра. Они сидели напротив друг друга за обеденным столом. Все папки Фоби Спрэгью, книги, рисунки и записи Менли отнесла в библиотеку.

— Я подумала, что раз мы здесь едим, стыдно устраивать такую свалку, — объяснила она.

Это только часть правды, призналась она себе. Остальная часть заключалась в том, что от вернувшегося к вечеру Адама она получила папку от Генри Спрэгью, и проглядев ее, поразилась рисунку Мегитабель и Эндрью на корабле. Они точь-в-точь такие, какими она представляла их себе. Должна быть еще такая картинка среди всех этих бумаг, думала она, и я должна увидеть ее. Но это еще один пример забывчивости.

Тогда Менли решила отложить исследование о Ремембер-Хаус и начать статью для «Тревел Таймс». Она позвонила Джен Палей, которая согласилась договориться о посещении некоторых старинных домов.

— Истории, которые вы рассказывали мне о домах, где люди чувствуют чье-то присутствие, подошли бы, — сказала она Джен. — Я знаю, что понравится редактору.

А я хочу узнать, что говорят эти люди, подумала Менли.

— Ты сегодня начала писать или все еще изучаешь папки Фоби? — спросил Адам.

— Ни то, ни другое — я работала над другим, — она рассказала о своем звонке Джен и что планирует делать.

Не тороплюсь ли я с объяснениями, спросила себя Менли. Звучит так отрепетированно.

— Истории о привидениях? — улыбнулся Адам. — Ты же не веришь в эту чепуху.

— Я верю в легенды, — она заметила, что чили исчез с его тарелки. — Ты голоден. Что ты ел за ланчем?

— Гамбургер, но это было давно. Лейн была со мной. Мы обсуждали ее свидетельские показания на слушании.

В том, как отзывался Адам об Элейн, всегда сквозила теплота и даже какая-то интимность. Ей надо спросить.

— Адам, у тебя когда-нибудь были близкие отношения с Элейн, я имею в виду не просто дружеские?

Ему стало неловко.

— О, мы встречались подростками, и иногда, когда я приезжал на Кейп во время учебы на юриста, мы бывали вместе.

— И никогда с тех пор?

— О, черт возьми, Мен, ты же не ждешь от меня, чтобы я рассказывал тебе о своих похождениях? Перед тем, как я встретил тебя, я привозил своих девушек на уикэнд, когда у матери еще был большой дом. Иногда я приезжал один. Если никто из нас не был занят, мы с Лейн ходили куда-нибудь. Но это было так давно. Никаких больших дел.

— Понятно.

Брось, приказала себе Менли. Самое последнее, что тебе сейчас надо, так это обсуждать Элейн.

Адам протянул руку через стол.

— Я с единственной девушкой, которую когда-либо действительно любил и с которой хотел быть всегда, — сказал он. После паузы он добавил: — У нас было столько взлетов и падений за пять лет, сколько не бывает за всю жизнь у большинства людей. Меня заботит только, как благополучно пройти через все и снова оказаться на твердой земле.

Менли коснулась его рук кончиками пальцев, потом отдернула.

— Адам, ты пытаешься что-то мне сказать, да?

С возрастающим ужасом она слушала его план.

— Мен, когда я говорил с доктором Кауфман, она сказала, что тебе следует пройти интенсивное лечение. Одно дело вспомнить несчастный случай. Но другое — вообразить, что слышишь, как тебя зовет Бобби и бегать по дому, разыскивая его. Она хочет поместить тебя в больницу на короткое время.

Именно этого она и боялась.

— Мне лучше, Адам.

— Я понимаю, как ты стараешься. Но после слушания было бы лучше последовать ее совету. Ты же доверяешь ей.

В эту минуту Менли ненавидела его и понимала, что это видно по ее лицу. Она повернулась и увидела, что он положил старинную куклу в высокий стульчик Ханны. Теперь кукла таращила на нее неподвижные фарфоровые голубые глаза, пародия на чудо, каким была Ханна.

— Мы не говорим о доверии доктору Кауфман, мы говорим о доверии мне.

63

Джен Палей была удивлена и польщена, когда позвонила Менли. Менли спрашивала ее о старых домах с легендами.

— Я имею в виду хорошие образцы ранней застройки и истории о необъяснимом, о призраках, — пояснила она.

Джен охотно согласилась стать гидом. Она немедленно составила список мест, куда повезет Менли.

Они обязательно посетят старый дом Дилленгема в Брустере. Это второй старейший дом на Кейпе. Почти все, кто когда-либо жил в нем, утверждали, что видели женщину на пороге одной из спален.

Другое место — это Деннис-Инн. Владельцы даже придумали имя буйному привидению, постоянно наводящему беспорядок на кухне. Его назвали Лилиан.

Они могут навестить Сару Най, подругу, о которой она рассказывала Менли на вечеринке у Элейн. Сара была уверена, что делит дом с леди, для которой он был выстроен в 1720 году.

А как насчет морского домика в Гарвиче, где теперь на первом этаже мебельный магазин?

Владельцы утверждают, что у них живет привидение, и убеждены, что это шестнадцатилетняя девушка, умершая в этом доме в девятнадцатом веке.

Джен сделала несколько звонков, договорилась о встречах и перезвонила Менли.

— Все улажено. Я заеду за вами в десять часов.

— Прекрасно. Джен, вы знаете что-нибудь о старинной кукле, которая была у Фоби Спрэгью? Генри сказал Адаму, что она настаивает на ее принадлежности Ремембер-Хаус.

— О, она нашла ее? — воскликнула Джен. — Я так рада. Том нашел ее за стрехой на чердаке. Бог знает, сколько она там пролежала. Фоби хотела показать ее специалистам. Она предполагала, что эта кукла могла принадлежать Мегитабель. Я тогда не понимала, что у Фоби начинаются неприятности с памятью. Она положила ее куда-то, а потом не смогла найти.

— Почему она решила, что это кукла Мегитабель?

— Фоби рассказывала, что читала в мемуарах, как после отъезда мужа с ребенком, Мегитабель видели на вдовьей дорожке с куклой на руках.

Август, 12

64

Почти всю пятницу Скотт Ковей провел на лодке. Он взял с собой корзинку с едой, принес удочки и провел самый спокойный день за последние недели. В полной мере вернувшееся золотое тепло августа сменило зябкость последнего дня. Океанский ветер опять стал нежным. Ловушки на омаров были полны.

После ланча он вытянулся на палубе, подложив руки под голову, и репетировал свидетельские показания, которые будет давать в среду. Он старался вспомнить все возможные неприятные вопросы, о которых его предупреждал Адам Николс, и как следует отвечать на каждый из них.

Его связь с Тиной прошлой зимой будет самой большой проблемой. Не выглядя хамом и дешевкой, как суметь дать понять судье, что это она преследовала его?

И тогда ему вспомнилось кое-что, сказанное Вивиан. В июне, когда он успокаивал ее после очередного из ее обычных приступов неуверенности, она вздохнула:

— Скотт, ты из тех потрясающих мужчин, в которых влюбляются все женщины. Я стараюсь с пониманием относиться к этому. Это не твоя вина — ты ничего не можешь с этим поделать.

— Виви, мне придется благодарить тебя за помощь при прохождении через это слушание, — громко сказал он, посылая ей воздушный поцелуй в небо.

65

Всех уточек собрали, усмехнулся Нэт Куган, читая список свидетелей, которых они приглашали повесткой на слушание. Он сидел в кабинете окружного прокурора в Барнстейбле.