Страница 42 из 449
‑Интересно, много ли людей на него откликнулось?
‑Наверное, не очень, иначе весь поток представляли бы выходцы из России.
‑Или была установлена квота не больше стольких‑то от каждой страны.
‑Может быть. Хотела бы я посмотреть на то объявление, – заявила Таисия. – Кто‑нибудь из вас взял его с собой?
‑Я, – отозвался Эрик.
‑Пошли, покажешь.
И они направились в апартаменты нашего героя. Раскрыв сумку, Эрик вытащил из нее тот самый рекламный вестник, благодаря которому они с Гекой оказались здесь.
‑Ой, и у меня был точно такой же номер! – воскликнула Дина.
Однако дальше их ждало глубокое разочарование – даже тщательный просмотр каждой страницы – разве что не обнюхивали их! – не позволил обнаружить предмет их поисков.
‑Но как же так, я видел его собственными глазами!
‑И я тоже. Тем не менее, нумерация страниц сохранена, никто их отсюда не вырывал.
‑Значит, то была иллюзия. И увидеть сообщение мог лишь тот, кто имел достаточный потенциал. Вот и ответ на вопрос – далеко не все, кто листал вестник, даже очень внимательно, могли ее увидеть. Теперь надобности в ней нет, вот волшебство и закончило свое действие.
‑Ну и ладно. Давайте лучше чай пить. Вон у Эрика кипятильник есть.
‑А не боишься, что согласимся? Придется вам посуетиться, чтобы нас ублажить. Правда, Дина?
Та мотнула головой, очевидно, изображая согласие. Зато, увидев на столе читаемую Эриком книгу, весьма заинтересовалась:
‑В библиотеке взял? Когда прочитаешь, предупреди, зайдем вместе в библиотеку, перепишу ее на себя. Заодно надо будет взять что‑нибудь из саграновского списка.
‑Да‑а, если бы нашего сегодняшнего препода не остановили, он бы продиктовал, наверное, половину содержимого библиотечных фондов.
‑Чтобы студенты не скучали. Ничего, если из пластиковых стаканчиков?
‑Наливай! Кто на рынке работал, тех такими вещами не смутишь.
Гека притащил из своей комнаты еще один стул, и девушки были усажены за стол, в то время как наши друзья расселись на кровати. Первой речь завела бойкая Таисия:
‑Жаль, чаем не чокаются, а то отметили бы первый слет земляков. Но, может, оно и к лучшему – от спиртного потом последствия разные нехорошие бывают (Гека слегка покраснел, догадываясь, в чей огород полетел камень). У меня предложение: раз уж оказались на чужбине, на другом конце земного шара, давайте держаться вместе и выручать друг друга, если понадобится. Представители многих других народов в чуждой, а подчас даже враждебной обстановке держатся вместе, тронь одного – все земляки тут же на выручку прискочут. А у нас подчас с точностью до наоборот бывает – не только помощи не дождешься, так еще и 'по дружески' подножку подставить норовят. Так что давайте постараемся, чтобы у нас такого не было.
‑Да кто против‑то?
‑В том‑то и беда, что на словах все 'за', а как до дела… Ладно, не будем о грустном. Расскажите лучше, кто‑нибудь из вас пробовал на самом деле вертеть кристалл?
‑Я, – снова откликнулся Эрик.
‑Ну, и как ощущение?
‑Как будто попал в снегопад желтой метели, а снежинки оказались на ощупь теплыми.
‑А у меня ничего подобного не было, – пожаловалась Таисия. – Только голова закружилась. И все. Может, не у всех сразу? В любом случае надо пробовать дальше. Геке похвастаться было нечем.
‑Дина, что расскажешь ты?
‑Немного: слабое ощущение, как будто уносит ветер, к тому же быстро закончившееся.
‑Значит, наибольших успехов из нас добился Эрик, ему и карты в руки. Как только сможешь осуществить какое‑нибудь заклятие, поделишься опытом, ладно?
Дальше разговор перешел в плоскость воспоминаний о школьных годах. Как выяснилось, дальше всех та беззаботная пора отстояла от Дины, уже три года как окончившей общеобразовательную гимназию в городке Лямино, что в ста километрах от Голдтауна, – бывшем научном центре, потерявшем на рубеже веков свою былую славу вследствие почти полного прекращения финансирования научных исследований. Семья Дины, когда‑то внесшая немалый вклад в дело развития отечественной науки, не смогла приспособиться к новым реалиям жизни и постепенно скатилась до полунищенского существования. Родичи тем не менее считали, что дочь должна продолжать семейные традиции и поступить на физический факультет ГГУ, однако Дина отказалась – не нужно было быть великим провидцем, чтобы видеть, что наука, процветавшая здесь когда‑то, уже никогда не возродится. Поэтому вместо подготовки к вступительным экзаменам пошла на курсы секретарей‑референтов и вскоре получила место в одной небольшой фирме, где работала и за секретаря, и за курьера одновременно. По делам службы приходилось часто бывать в Голдтауне, где и был приобретен тот самый рекламный вестник. Поскольку предки продолжали моральное давление, убеждая, что отсутствие высшего образования в их семье – позор, Дина и откликнулась на объявление об Академии Волшебства, в котором ее больше всего и привлекла возможность уйти из‑под контроля старших и при том не думать каждодневно о дне грядущем. По поводу своей будущей профессии она не заморачивалась.
‑За ближайшие два года вполне можно выбрать колдовство по душе. Мы еще даже не всех преподавателей повидали. Может, другие будут не столь суровы.
‑Посмотрим. По теории вероятности нам рано или поздно должно повезти.
‑Как и везде – у одних на уроках отдыхаешь душой, а у других минуты считаешь, побыстрей бы все закончилось, или трясешься, чтобы не вызвали. Вон в моем классе по биологии учительница была – как начнет рассказывать, заслушаешься, не заметишь, как и звонок прозвенел, да такие факты приводила – ни в одном учебнике не найдешь. Мои одноклассники, кто биологию на вступительных сдавал, почти все пятерки получили. А на математику ходили, как на казнь – училка, что ее вела, тетка противная, урок начинала со стандартной фразы – мол, кому сегодня будем двоечку ставить? После таких слов, естественно, никакого желания штудировать алгебру уже не возникало. Может, потому у меня в институте такие проблемы с математикой? Я физически не мог заставить себя взять в руки учебник!
‑Не волнуйся: едва ли в Академии Волшебства тебя заставят решать дифференциальные уравнения. Однако на встрече с ректором тот что‑то говорил про латинский язык. А у меня и с английским в школе было немало проблем.
‑Ну, уж все вместе как‑нибудь справимся. Не может быть такого, чтобы среди нас четверых не нашлось никого, кто смог бы его одолеть.
‑В отечественной классической литературе – помните? – латынь клянут на чем свет стоит, представляя вещью прескучнейшей и не особо нужной в жизни.
‑Скорей всего, большинство писателей не особо и затрудняли себя ее изучением, отсюда такое отношение. Вряд ли она намного труднее английского или немецкого.