Страница 32 из 117
– Двадцать пять процентов, – глухо прозвучал голос капитана.
Если бы Стайн подал полную мощность на генераторы тяги, то уйти от генаев, пользуясь целеуказаниями товарищей, получилось бы с легкостью. Но показать все возможности "Волкодава" ему было категорически запрещено спланированной Зальцбергом стратегией боя. Узнай противник реальную максимальную скорость новых тяжелых истребителей землян, то никогда бы не осмелился ослаблять засадную группу у входа в фарватер. Сгрудились бы в этом случае все генаи около аномалии под защитой главных калибров семи имеющихся у них здесь корветов и спокойно дожидались помощи, наверняка уже посланной из других солнечных систем. А так, видя якобы только чуть-чуть превосходящих их по скорости землян, все чаще ошибающихся, раз за разом наращивали атакующий ударный кулак, постепенно ослабляя засадный ордер.
– Парни сосредоточились! – скомандовал Джастин, и "Волкодавы" опять повернули на противника, в этот раз плотно прижавшись друг к другу и объединив щиты в общую систему. Тяжелые истребители шли напролом, не обращая внимания на огонь врага – засветить соединенную мощь защиты землян относительно слабые пушки генайских истребителей не могли.
– Клюнули! – обрадовано заорал Стайн, первым заметив начавшую разгоняться шестерку корветов.
– Это еще вопрос, – философски отреагировал майор, – взгляни в направлении тридцать два, тринадцать, ноль девять.
– Армада! – воскликнул капитан, выведя на боковой монитор указанный сектор.
"Похоже, приплыли…" – тяжело вздохнул про себя Павел. Пока еще далеко, относительно медленно – непрерывная стрельба из гравитационных пушек не позволяла использовать геперпространственные двигатели – но неудержимо накатывало огромное количество – больше тысячи – вражеских кораблей. Весь тот сектор на обзорном экране окрасился в ядовито-красный цвет от многочисленных отметок вражеских целей. Стянули вообще все имеющиеся в этом районе космоса боевые корабли?
– Но мы-то все равно успеваем, – хладнокровно сообщил Зальцберг, успев просчитать время, необходимое для прорыва к фарватеру. – Еще двадцать секунд – корветы как раз выйдут на дистанцию главного калибра – и рывок в сторону на полной скорости, с немедленным последующим огибанием ударной группы. Приготовились! – секунды тянулись выматывающе медленно. – Внимание, готовность к снятию ограничителей! – приказал Джастин и начал короткий отсчет: – Три, две, одна – начали!
Замедлившееся, кажется, время вдруг неудержимо рванулось вперед. Корветы противника успели дать сосредоточенный залп, но, не ожидая стремительного рывка "Волкодавов", промазали из-за малого упреждения. Земляне, обойдя на запредельной для врага скорости тяжелые корабли, уже мчались навстречу заметно оскудевшей засадной группе: всего один корвет и около семидесяти истребителей.
– Приготовиться к пуску торпед, – приказал подполковник Зальцберг. – Все на корвет.
Павел еще раз проверил установку целей у тяжелых "Шершней" нового образца – земные конструкторы очень постарались, готовя весьма неприятный сюрприз противнику.
– Внимание… залп! – скомандовал Джастин.
Торпеды – по восемнадцать штук с каждого "Волкодава" – рванули впереди тяжелых истребителей каждая по своей замысловатой траектории, беспрерывно дергаясь в разные стороны и сбивая прицел противнику. Выйдя на дистанцию прицельного выстрела зенитных турелей врага – подавляющая часть генаев мазала, не успевая отреагировать на рывки юрких стремительных "Шершней", но все-таки, строго по закону больших чисел, все семьдесят два маленьких аппаратика были накрыты вражеским огнем – торпеды окрасились сполохами огня – у них были индивидуальные генераторы защитного поля! – и продолжили атаку на корвет. Электромеханическое наведение по последнему засеченному сенсорами положению цели – такого противник никак не ожидал. Раньше на торпеды никто и никогда защиту не ставил – толку от нее, если примитивная система наведения слепла после первого же попадания. Но никак не в этот раз! Конечно, массированный огонь такого большого количества зенитных турелей все-таки сбил почти все торпеды, но три из них успели подойти на достаточное для эффективного подрыва расстояние. Три шестидесятимегатонных ядерных боеголовки взорвались в жалкой полусотне километров от никак не успевающего удрать корвета.
"Ярче тысячи солнц" – вспомнилось Павлу название читанной в юности по настоянию отца книги.** Мониторы кратковременно погасли из-за сильной засветки сенсоров и вновь засветились на значительно меньшей яркости.
Ударная волна, основной поражающий фактор ядерного оружия, как известно, в безвоздушном пространстве не распространяется. Но сверхмощное излучение трех "Кузькиных матерей"*** сожгло защиту корвета и нескольких находящихся близко к нему истребителей в какие-то секунды. Плазменные шары – все, что осталось от сгоревших кораблей противника – слились с тремя огромными ярко светящимися сферами термоядерных взрывов.
Уцелевшие генаи в первый момент порскнули в разные стороны, подальше от чудовищно гигантского плазменного шара, но, быстро сориентировавшись, вновь перекрыли землянам траекторию к фарватеру.
– Колонной, дистанция семнадцать тысяч, – выдал команду подполковник Зальцберг, исходя из предварительно сделанных расчетов, – Затонов замыкающим, – и на максимальной скорости выдвинулся вперед.
"Волкодавы", по-прежнему дергаясь в противозенитном маневре в разные стороны, упрямо шли напролом. Уже подлетая к врагам на дистанцию главного калибра многочисленных истребителей генаев, Джастин что-то сказал. Что конкретно, Павел не разобрал. Кажется "Будем жить, робяты!" Послышалось или нет?
Машина друга расцвела от сосредоточенного огня противника яркой многоцветной засветкой защитного поля. Большинство врагов мазало – противозенитный маневр подполковник выполнял мастерски – но даже относительно редких попаданий, увы, хватило – успев сжечь две машины противника, Джастин сам превратился в плазму.
– Бл…! – грубо выругался Стайн.
– Не-е-е-ет! – длинно с надрывом закричала Сюзанна.
– Держать дистанцию! – жестко скомандовал идущий следом за Зальцберг майор Бродбент. – Иначе его смерть бессмысленна.
Британец продержался значительно дольше Зальцберга – почти пятнадцать секунд – успев тоже захватить на тот свет двух врагов – противник просто не успевал зарядить генераторы пушек – но… тоже в какое-то страшное мгновение превратился в комок раскаленной плазмы. Капитан Стайн вообще практически смог проскочить скопление вражеских истребителей, но, заметив перенос огня на следующую за ним машину Затонова, резко развернулся и рванул в сторону истребителей врага.
Как погиб португалец, Павел не видел – рвал "Волкодава" в разные стороны, каким-то шестым чувством выдерживая направление на фарватер, и напряженно следил за индикатором мощности щитов. Сначала постоянно подергивающаяся от недостаточно точных множественных попаданий желтая полоска резко прыгала вниз – "Волкодав" получал почти полный заряд вражеской пушки – медленно-медленно пытаясь вернуться назад в зеленую зону. Потом опять ныряла, окрашиваясь пурпуром – двадцать процентов – но снова непонятным способом возвращая себе желтый цвет. Затем вообще надолго поселилась в красной зоне, каким-то чудом не падая до нуля. Когда сработал автоответчик – активизация минных полей на входе в аномалию – и пошли многочисленные сигналы срабатывания пусковых устройств автономных генераторов автоматических гравитационных пушек, стреляющих во все, что не подходило под категорию "Свой", подполковник был почти равнодушен, на автомате крутя противозенитный манер. Полоска индикаторов щитов как бы нерешительно замерла в красной зоне, чуть дернулась вниз – попадание было на самом пределе эффективной дальности – и, неожиданно окрасившись желтым, уверенно поперла вверх, за секунды дотянувшись до отметки ста процентов, зазеленела.