Уркварт Ройхо. Гексалогия

К нам подъехал полковник, который услышал слова Нунца, одобрительно кивнул, и скомандовал:

— Ройхо и Альера проведите разведку вверх по течению реки, километра на два, не больше. Там пасека должна стоять, может быть, кто-то уцелел. Эхарт, ты с двумя бойцами поезжай левее, к горе. Тоже посмотри, что и как, а мы пока жрецов похороним. Собираемся здесь через полчаса. Скоро стемнеет, и оставаться в этом месте на ночь мне не хочется, а то мало ли кто на огонь налетит…

Альера и я, ехали по широкой тропе, и внимательно всматривались в густые заросли можжевельника и каких-то высоких темно-бурых папоротников, широкой каймой прикрывающих реку. Мы были постоянно настороже. И потому, когда один из высоких кустов на берегу дернулся против ветра, мы среагировали моментально.

Я сбросил поводья другу, который остановился на месте и стал готовить к бою арбалет, а сам спрыгнул на землю и с ирутом в правой руке, рванулся обшаривать подозрительное место. И в этот миг мне казалось, что по моему телу скользит чей-то недобрый взгляд, и оттого я двигался очень медленно и неспешно. Шаг-другой, поворошил папоротник и замер. Снова пара шагов, клинок впереди, опять остановка, и в какой-то момент, чувство опасности взвыло во мне, а в душе что-то дернулось, будто по туго натянутой струне ударили. Резко, я присел, и над головой пронеслась стрела.

Перекатившись, я переместился вперед, под самый куст, который дергался. Передо мной, в бурых папоротниках что-то промелькнуло. Я поднялся, и с высоты своего роста, увидел в зарослях крепкого белоголового парня лет семнадцати, со слабым охотничьим луком и парой тупых стрел в руках, которыми хорошо уток или гусей по осени бить, но уж никак не воевать.

— И-и-и-и! — заголосил парень, отбросил лук и стрелы, из ножен на поясе выхватил охотничий нож, и кинулся на меня. При этом он выкрикнул фразу, которая спасла ему жизнь: — Умри, проклятый ассир!

Понятно, что нападающий из своих, оствер, а значит, убивать его смысла не было. Я сделал шаг ему навстречу, левой рукой перехватил руку с ножом, на инерции движения выкрутил ее, заставил парня прижаться к земле, и сказал:

— Спокойно. Мы не ассиры, а остверы. Наемный отряд, который прибыл в храм. Ты меня понимаешь?

Пыхтение и ворчание местного жителя, который носом уткнулся в землю, продолжалось секунд десять, но, наконец, он пришел в себя, сориентировался, и просипел:

— Да, понимаю.

— Вот и ладненько, — я отпустил его и, дождавшись, пока он встанет, и отряхнет свою плотную шерстяную поддевку из серой собачьей шерсти и рваные широкие брюки, спросил: — Ты кто?

— Бор Богуч из деревни за рекой, — он махнул куда-то в сторону.

— Здесь, что делаешь?

— У жрецов грамоте и наукам всяким учился, ну и помогал им на пасеке. А сегодня ночью ассиры налетели, и давай всех без разбору убивать. Я вижу такое дело, деда Саира разбудил, на плечо его взвалил и сюда, в кусты.

— А Саир, это кто?

— Главный в храме, — уважительно произнес Бор. — Только древний очень, уже и не ходит почти, и дышит с трудом.

— И где он сейчас?

— Метров сто пятьдесят отсюда, возле речки, в самой гуще кустарника. У меня здесь шалаш рыбацкий, и он в нем. В книжку свою руками вцепился, что-то бормочет, и умирать собирается.

— Веди к нему. Надо его эликсиром целебным напоить. А лучше, пусть Саира маг посмотрит, и скажет, что ему правильней дать.

— Угу, пошли, — кивнул Бор.

Повернувшись к Альере, который караулил тропу, я выкрикнул:

— Виран, здесь живые! Главный жрец и парень из местных! Старик при смерти, помощь мага нужна, вызови его и полковника сюда!

— Сейчас! — откликнулся Альера. — Жди!

Оставив мою лошадь на месте, Виран развернулся, и помчался к храму, а я, в сопровождении мальчишки, раздвигая ирутом и свободной рукой густые заросли, направился к шалашу, который можжевельником был надежно прикрыт от взглядов со стороны тропы.

Через несколько минут я оказался в убежище, которое спасло Бора и жреца. И увидев находящегося в беспамятстве главного местного священнослужителя, высохшего и изможденного седого дедушку, который в одной длинной рубашке из домотканого полотна лежал на суконном одеяле, я подумал о том, что жить ему осталось всего ничего. Книги, про которую говорил паренек, у старика не было. Но под его одеждой проглядывал ровный плотный квадратик, примерно, двадцать на пятнадцать сантиметров, и сердце мое екнуло. Вот он, тот документ, который мне нужен. И тут же появилась подленькая мыслишка, а не забрать ли мне эту книгу себе, а старика и парня придавить по-тихому. Но я сразу же отогнал эту мерзость от себя подальше, пощупал пульс старика, удостоверился, что он еще жив, и подумав о том, что второй раз придется спасти человека в беспамятстве, покинул шалаш.

Парень остался на месте, а я вышел к своей лошади и снял с нее походный рюкзак, из которого собирался достать эликсиры. И в это время, со стороны храма, от которого мы с Альерой удалились на полтора километра, раздался взрыв, за ним сразу же еще один, и еще. Был бы я на Земле, то непременно решил, что минометы местность причесывают, а поскольку дело на Кама-Нио, то совершенно ясно, что в ход пущена магия, и чародеев минимум двое, один отрядный, применяет свой огненный талисман, а второй, наверное, ассир. Раз так, то дело плохо. Отряд полковника Плетта схватился с противником и, учитывая, что ассиры чувствуют себя в этих местах как дома и палят даже храмы, логично предположить, что "Рейдеры" будут вынуждены отступить.

— Ай, как плохо, — автоматически пригнувшись и, оглядываясь, прошептал я сам себе.

После чего, схватив примотанные к кустам поводья лошади, я потащил испуганное животное в заросли. Я не знал, что происходит в храме, но понимал, что если противник одолеет наемников, а так, скорее всего, и случится, то он вышлет на тропу разведку, и лошадь привлечет к моей скромной персоне и убежищу спасенных людей нездоровый интерес. А значит, лучше убрать ее подальше в кустарник и не отсвечивать.

— Что там!? — испуганно прислушиваясь к сотрясающим окрестности взрывам, спросил Бор.

— Не знаю, может быть, ассиры.

— И что теперь делать?

— Жреца лечить. Поможешь мне?

— А как?

— Подержишь деда, а я ему в глотку эликсир волью и не дам выплюнуть.

— Понял.

Процедура применения целебного эликсира прошла нормально, опыт у меня имелся. А старый жрец, видимо, совсем лишенный сил, даже не дернулся. Он принял в себя горький алхимический состав и не поморщился, а только чаще задышал. Однако вскоре его дыхание стало ровным, а забытье превратилось в спокойный сон, и значит, снадобье начало действовать.

Взрывы в районе храма, которых было около двадцати, тем временем, стихли. На помощь ко мне и старику никто не торопился, и я, снарядив арбалет, был готов принять бой. Но в быстро упавшей наземь ночной темноте, и проявившемся немного позже призрачном лунном свете, тропа вдоль реки была пустынна, и до утра все было спокойно.

Глава 21

Империя Оствер. Графство Кемет.

21.03.1404.

Боевой монстр под номером 27, безмозглое существо, способное лишь выполнять четкие приказы людей в коричневых мантиях со знаком двух треугольников соединенных между собой углами, не понимал своих внутренних чувств. Он был сыт, находился в состоянии покоя в своей клетке, ждал указаний, и все было как всегда. Но вдруг, он услышал имя Уркварт и насторожился. Затем до "двадцать седьмого" донесся чей-то голос, показавшийся ему смутно знакомым. И неведомая сила подняла его на ноги и бросила на толстые железные прутья, которые он хотел сломать, чтобы вырваться на волю, догнать всадника, голос которого взбудоражил мозг, и порвать этого человека на куски. И он бы сделал это, если бы не служители с парализующими дубинками в руках, которые быстро обездвижили его и на несколько часов лишили мутанта всяческих сил.