Страница 120 из 138
Установить, что за каждый неправильный арест наряду с работниками НКВД несет ответственность и давший санкцию на арест прокурор.
4. Обязать органы НКВД при производстве следствия в точности соблюдать все требования уголовно-процессуальных кодексов.
В частности: (...) 5. Обязать органы Прокуратуры в точности соблюдать требования уголовно-процессуальных кодексов по осуществлению прокурорского надзора за следствием, производимым органами НКВД.
В соответствии с этим обязать прокуроров систематически проверять выполнение следственными органами всех установленных законом правил ведения следствия и немедленно устранять нарушения этих правил; принимать меры к обеспечению за обвиняемым предоставленных ему по закону процессуальных прав и т.п.
6. В связи с возрастающей ролью прокурорского надзора и возложенной на органы Прокуратуры ответственностью за аресты и проводимое органами НКВД следствие признать необходимым:
а) установить, что все прокуроры, осуществляющие надзор за следствием, производимым органами НКВД, утверждаются ЦК ВКП(б) по представлению соответствующих обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий и Прокурора Союза ССР;
б) обязать обкомы, крайкомы и ЦК нацкомпартий в месячный срок проверить и представить на утверждение в ЦК ВКП(б) кандидатуры всех прокуроров, осуществляющих надзор за следствием в органах НКВД;
в) обязать Прокурора Союза ССР тов. Вышинского выделить из состава работников центрального аппарата политически проверенных квалифицированных прокуроров для осуществления надзора за следствием, производимым центральным аппаратом НКВД СССР, и в двухмесячный срок представить их на утверждение ЦК ВКП(б).
7. Утвердить мероприятия НКВД СССР по упорядочению следственного производства в органах НКВД, изложенные в приказе от 23 октября 1938 года. В частности, одобрить решение НКВД об организации в оперативных отделах специальных следственных частей. (...)
Установить, что все следователи органов НКВД в центре и на местах назначаются только по приказу народного комиссара внутренних дел СССР.
8. Обязать НКВД СССР и Прокурора Союза ССР дать своим местным органам указания по точному исполнению настоящего постановления. (...)
СНК. СССР и ЦК ВКП(б) предупреждают всех работников НКВД и Прокуратуры, что за малейшее нарушение советских законов и директив партии и правительства каждый работник НКВД и Прокуратуры невзирая на лица будет привлекаться к суровой судебной ответственности.
Председатель Совета народных комиссаров СССР В. Молотов.
Секретарь
Центрального Комитета ВКП(б) И. Сталин».
Однако новый нарком не сразу добрался до самых высоких чиновников. Для этого требовалось время. Только 17 июня 1939 года Берия направил Ворошилову «имеющийся в НКВД СССР компрометирующий материал на работников Главной военной прокуратуры». Он был основан на показаниях ранее арестованных бывших заместителей и помощников Главного военного прокурора:
Гродко, Иосселья и Казаринского, а также бывших прокуроров военных округов: Оганджаняна, Бермана, Малкиса Малютина, Кузнецова.
В сообщении Берии указывалось, что в Главной военной прокуратуре существует еще не выкорчеванная заговорщическая организация, которую возглавляет сам Главный военный прокурор Н. С. Розовский. В нее входят два прокурора ГВП (Л. М. Брайнин и Д. С. Клебанов) и два помощника ГВП (Л. М. Калугин и А. Х. Кузнецов).
Вскоре он был арестован. Следствие длилось почти два года. И только за неделю до начала Отечественной войны он наконец предстал перед Военной коллегией Верховного суда СССР, осудившей его на 10 лет лагерей и 5 лет поражения в политических правах. Но Розовский протянул недолго и умер в ИТЛ в 1942 году. Одновременно с бывшим Главным военным прокурором оказался под следствием и его приятель — заместитель Вышинского.
Судьба заместителя Прокурора Союза ССР Григория Константиновича Рогинского описывается в книге государственных советников юстиции А. Г. Звягинцева и Ю. Г. Орлова «Заговор прокуроров». Именно он курировал органы НКВД, утверждал почти все обвинительные заключения по контрреволюционным делам, участвовал в подготовительных заседаниях Военной коллегии Верховного Суда СССР, присутствовал во время казни лиц, осужденных к расстрелу. А, в отсутствие Вышинского, исполнял и обязанности Прокурора Союза ССР.
Рогинский тоже родился в еврейской семье — в 1895 году в г. Бобруйске и также совершил головокружительную карьеру. До Октябрьской революции он нигде не работал, давая лишь частные уроки. В партию он вступил сразу после революции и уже в 1918 году двадцатитрехлетний коммунист встретился с Н. В. Крыленко, являвшимся тогда Председателем революционного трибунала и главным обвинителем по политическим делам. Эта встреча и определила его жизненный путь. Молодой человек приглянулся «прокурору», и он взял его к себе техническим секретарем.
Григорий быстро завоевал доверие Крыленко и вскоре стал его «правой рукой», выдвинувшись к 1922 году в число основных сотрудников трибунала. Позже он работал в системе Верховного Суда РСФСР: в Ростове-на-Дону, на Дальнем Востоке, а в 1925 году вернулся в Москву, где занял должность прокурора уголовно-судебной коллегии Верховного Суда РСФСР. В 1928 году он стал старшим помощником Прокурора республики. В этом качестве он принимал участие во всех важнейших процессах того времени: шахтинском, промпартии и др.
В 1929–1930 годах Рогинский был прокурором Северо-Кавказского края, затем снова оказался в Москве, и, когда Крыленко занял пост наркома юстиции РСФСР, он ввел своего протеже в коллегию наркомата.
Здесь Рогинский, вплоть до назначения Прокурором РСФСР Вышинского, фактически являлся заместителем Крыленко по прокуратуре. По свидетельству Крыленко, назначение Вышинского прокурором республики Рогинский воспринял «болезненно». «Он считал себя как бы обойденным, — вспоминал Крыленко, — и первое время отношения у них с Вышинским не налаживались...» Однако они «приработались», и, когда в июле 1933 года Вышинского назначили заместителем Прокурора Союза ССР, он «потянул» за собой и Рогинского.
Первоначально тот занял в прокуратуре должность старшего помощника прокурора, а в апреле 1935 года был утвержден вторым заместителем Прокурора Союза ССР. Легкий на подъем, он часто выезжал в командировки — Дальневосточный край, Закавказье, Украина, Свердловск, Ростов-на-Дону и др. Он стал депутатом Верховного Совета РСФСР, даже получил орден Ленина.
Курируя от прокуратуры НКВД, позже Рогинский быстро нашел общий язык с заместителем Ежова Фриновским. Он бесстрастно утверждал все обвинительные заключения следственных органов, в том числе и на своих бывших сослуживцев. В их числе оказались: первый Прокурор Союза ССР И. А. Акулов, и. о. прокурора республики Ф. Е. Нюрина и ранее «облагодетельствовавший» самого Рогинского нарком юстиции СССР Крыленко,
Вместе с Фриновским он присутствовал на казни Акулова, и, когда приговоренный, обращаясь к заместителю Ежова, сказал: «Ведь вы же знаете, что я не виноват», —Рогинский «стал осыпать бывшего прокурора бранью». Его карьера прервалась в августе 1939-го, после того как Вышинский перешел в Совнарком СССР, новым Прокурором Союза ССР стал Панкратьев. 5 августа 1939 года Политбюро ЦК ВКП (б) утвердило следующее постановление КПК при ЦК ВКП (б): «За преступное отношение к жалобам и заявлениям, поступающим в Прокуратуру Союза ССР, т. Рогинского, несущего непосредственную ответственность за работу аппарата по жалобам и заявлениям, снять с работы зам. прокурора СССР. Поручить партколлегии КПК обсудить вопрос о его партийном положении».
Почти месяц Рогинского не тревожили, но затем, по завершении работы специальной комиссии ЦК, осуществлявшей проверку деятельности бывшего зам. Прокурора СССР 5 сентября 1939 года его арестовали. Постановление на арест, которое вынес помощник начальника следственной части НКВД, утвердил нарком внутренних дел Берия, а санкцию дал прокурор Панкратьев.