Клинки свободы

— Это точно, — поддакнул задумавшийся Герд. — Да без всякой метательной снасти они бы добили нас, случись дело где-нибудь в саваннах. Стоять целую ночь в строю, в тяжелых доспехах, без капли воды и крошки еды, отбивая беспрестанные атаки…

Тут он резко повернулся и встретился глазами с улыбающимся маршалом.

— Вы? Как это может быть?

— Я все время находился рядом и следил за твоими действиями. — Артив обнял маркиза. — Надо сказать, не без удовольствия. Ты все делаешь правильно, как истинный военачальник.

Маркиз что-то неразборчиво забормотал, не разжимая объятий, а Артив вдруг подумал с щемящей грустью:

«Сколько лет я брожу по этому истерзанному миру, воюю, терплю поражения и побеждаю, а сына так и не нажил. А ведь жизнь может закатиться за самый черный горизонт, из-за которого нет возврата. Что же я оставлю после себя, кроме пепелищ да груды костей и искореженного металла?»

Под холмом комендант растерянно бродил среди своих воющих и рычащих воинов.

Вглядевшись в одного из лемутов, который сосредоточенно зализывал рану на лапе, он вздрогнул и отвернулся.

«Власть — это конечно здорово, — подумал он. — Но провести всю жизнь среди вот этих… Они выковыривают глаза раненым, отсекают кисти и вешают себе на шею в качестве амулетов, пробуют на мертвецах острие захваченного оружия, лакают теплую кровь прямо с земли. Но возврата, похоже, нет».

В это время он поравнялся с грудой тел, сброшенных в небольшой овражек.

Задумчиво проходя мимо, он пропустил момент, когда один из раненых гвардейцев поднялся и бросился на него со спины.

— Прислужник Нечистого, погонщик хищных тварей, предатель рода человеческого, сдохни! — прошептал солдат, зажав рот офицеру и дважды ударив его в бок ножом.

Последнее, что увидел комендант, была серая пустота, надвигающаяся на него со всех сторон. Из нее к умирающему тянулись сотни бесплотных пальцев, и слышались странно искаженные голоса, как две капли воды похожие на голос Джозато.

Гвардеец отбросил обмякшее тело, но рука его зацепилась за нечто, висящее на шее мертвеца. Он рванул и высвободил кисть. На ладони поблескивал голубой амулет, от которого струилась какая-то странная сила, вызывающая отторжение и ужас.

Раненый вскрикнул, словно раненая птица, зашвырнул далеко свой странный трофей и опустился на землю.

Многочисленные раны не позволяли ему не то что идти, но и ползти к своим. Убийство коменданта оказалось последней вспышкой, за которой наступала смерть.

Через некоторое время пробегавший мимо солдат-крыса принюхался к неподвижному телу, потом повернулся и осмотрел коменданта. Что-то смущало лемута в этом обычном мертвеце, которых было полно на ночном поле. Остаток силы амулета еще курился над трупом.

Не в силах совладать с собой, Человек-Крыса стал с жадностью поглощать эту силу. Делал он это единственным, возможным для себя способом. В темноте далеко разносился хруст костей и другие звуки, сопровождающие пожирание тела несостоявшегося ученика Джозато.

Амулет шлепнулся у самого склона осажденного холма и вскоре тускло блеснул при свете луны. Один из дозорных, выставленных Гердом, принес его маршалу.

— Ах, вот оно что! — с мрачной радостью сказал командор, осматривая знакомую ему деталь из колдовского арсенала. — Выходит, орда больше не имеет защиты. Эх, будь сейчас поблизости отец Вельд! Он просто прогнал бы их куда-нибудь или заставил броситься в море! Но ничего, даже я, скромный дезертир из воинства тьмы, найду этой штуке применение.

— А что, это могущественный колдовской талисман? — спросил Герд. — Мы сможем низвести на землю молнию с небес или вызвать у врага расстройство желудка?

Артив с улыбкой повесил голубой кристалл себе на шею.

— Если бы слуги Нечистого могли совершать столь грозные вещи, нас бы уничтожили еще во Флориде, юноша. Это всего лишь защита от ментальных излучений чужого мозга, а также аналог нашего сигнального рога. Древний боевой клич вселяет в сердца воинов храбрость и верность долгу, не так ли? А это штука вселяет в головы лемутов желание рвать на части врагов Нечистого.

Немного погодя командор добавил с тихой грустью:

— Раньше и у меня был такой. Скажу тебе, лишаясь его по воле Амибала, я испытал самые черные мгновения своей жизни. Он срастается с психикой своего хозяина, а вырвать его можно лишь насильно, с немалыми муками для того, кто лишается этого источника неограниченной власти над рабами Нечистого.

— Выходит, орда лишена управления? — спросил Герд, которого интересовала исключительно практическая сторона вопроса.

— В общем и целом — да, — ответил Артив. — В ночной неразберихе кто-то из наших пристукнул вражеского колдуна.

— Или просто сорвал эту штуку у него с тощей шеи, — сказал Герд.

— А вот это вряд ли, — одними губами улыбнулся Артив., но глаза его остались холодными, словно перед ними стояла картина его собственных былых мучений. — Лысый адепт завопил бы так, что не услышать его было бы невозможно. Вероятнее всего, главный в этом нападении уже мертвее мертвого.

— Туда им всем лысым и дорога, — пожал плечами Герд. — Может, выбросить эту штуку, или лучше сохранить для отца Вельда. Он любит совать нос во всякие колдовские дела.

— Выкидывать не стоит. Их не так уж и много изготовляют на острове Манун, каждая — большая ценность. Будь сейчас с нами старина Кен, он бы постарался переправить трофей в разведку Атви или в северные Аббатства.

Артив мрачно усмехнулся:

— Когда утром начнется настоящий бой, я воспользуюсь этой дрянью, чтобы лишить лемутов их дикой ярости и боевого духа.

— А как подобное будет возможно? — удивился Герд.

— С помощью кристалла, находящегося в отряде лемутов, опытный колдун на расстоянии накачивает в него нечто, именуемое отцом Вельдом «ненавистью ко всему живому». Эта ненависть подавляет в них желание спасаться бегством, избегать увечий, лишает всего, что в них есть от животного, делая самым настоящим адским бичом.

— Ну и что с того? — не понял слов командира Герд. — Да и колдун, как ты говоришь, давно уже мертв.

— Нет, убита мелкая сошка. Может быть, просто один из мелких прислужников зла или обычный наемник, пират, запуганный обыватель, наконец. Его задача — быть рядом с лемутами и носить на шее амулет, не более. А настоящую работу делает опытный негодяй, который следит за всем с помощью кристалла со стен крепости или с опушки леса. Когда я командовал рейдерским корпусом Зеленого Круга, лемутами моего бродячего воинства управлял либо дрессировщик Шагр, либо даже сам мастер С'лорн со своего корабля.

— А после твоего перехода на нашу сторону? — спросил Герд.

— Думаю, что капитан Юлл так близко подошел к темному источнику власти Нечистого, что вполне мог выполнять эту функцию. Кроме того, вспомни, кто являлся Наместником Флориды? Сам личный воспитанник мастера С'лорна, проклятый Черный Герцог, сын ведьмы Фуалы, господин Амибал собственной персоной. Колдун такого калибра может координировать действие многих независимых отрядов рабов Нечистого.

— Отлично, но мы отвлеклись. — Герду становилось откровенно скучно. Он с нетерпением ждал утра, когда можно сойтись с врагом грудь в грудь, без лишних хитростей. — Ты сможешь убить с помощью этой штуки или нанести определенный вред колдуну, который ведет в бой орду Нечистого?

— Вряд ли, — покачал головой Артив. — Я никогда не вникал в магические приемы, да и, лишившись своего амулета, наверняка утерял и ту толику ментальных умений, которой обладал.

— А если попробовать? — спросил Герд.

— Юноша, это не трофейный вид оружия. Сие — творчество некромантов с Острова Смерти! Амулету не все равно, в чьих он руках.

— Даже так? Умное оружие? Это даже интересно, — беспечно сказал Герд.

— Умное и злобное оружие, — наставительно изрек маршал. — Связавшись с его помощью с колдуном, я открою свой мозг Великой Пустоте!