Падшая женщина

На участке росли два огромных дерева и роскошный куст роз. Несколько тюльпанов уже отцвели, но держались из последних сил. Зато анютины глазки распустились во всей красе. Странно, но могила не казалась заброшенной, хотя Вика ожидала увидеть заросли – дедушка умер больше двадцати лет назад. Она попыталась представить себе, каким дед, этот строгий мужчина, смотревший на нее с плиты, был при жизни. Но не получалось. Неужели она зря сюда приехала? Бабуля была права – зачем ей это понадобилось? Что она может изменить или сделать? Вот даже сейчас. Что? Выкорчевать деревья? Чем? Тут пила нужна – деревья сильные, в самом соку. Рвать траву? Но у нее не было ни перчаток, ни тяпки. Мыть? Но не было даже ведра. Вика рассердилась на себя – почему она не догадалась привезти хотя бы букет цветов, чтобы положить на могилу? Хоть как-то обозначить свое присутствие. Но ей это и в голову не пришло. Как будто и вправду она на экскурсию приехала, а не на кладбище. Но цветов здесь, слава богу, предостаточно. И вьюн, опоясавший надгробную плиту, жалко вырывать. Весь в голубых колокольчиках. А вот дерево лучше было бы выкорчевать. Просто удивительно, что сама плита – чистая. Наверное, здесь не бывает грязи. Другой климат.

– А можно я еще раз позвоню? – попросила она водителя. Ее телефон по-прежнему не подавал признаков жизни.

Он кивнул, даже не удивившись.

Вика набрала номер. Бабуля как будто ждала ее звонка, ответила сразу же.

– Нашла, – сказала Вика.

– Ты там траву подергай, что ли, – сказала бабуля раздраженно.

– Тут деревья, вьюн и даже анютины глазки, представляешь? У меня ничего нет с собой – ни лопаты, ни пилы, ни даже тряпки. Я не подумала, что надо взять. А руками не вырву.

– Анютины глазки? Откуда они там? – спросила бабуля.

– Не знаю. Может, с прошлых лет остались?

– Викуля, анютины глазки – однолетние растения! Их посадили в этом году. – Бабуля была явно взволнована.

– Бабуль, тут женщина одна на кладбище была, она помогла могилу найти, говорит, что здесь друг деда живет, они вроде работали вместе.

– Как его зовут?

Бабуля говорила таким голосом, что Вика испугалась и уже пожалела о том, что позвонила. Бабуля явно была не в себе и волновалась, что с ней случалось крайне редко.

– Его зовут Дмитрий Иванович Захаров. Мне зайти к нему?

– Зачем?

– Не знаю. Просто хотела узнать, каким был дедушка. Этот Захаров живет тут рядом.

– Я знаю, где он живет, – бабуля закашлялась.

– Что с тобой? Ты не болеешь? – Вика слушала, как бабуля пытается откашляться.

– Тебя привез мужчина, с которым я разговаривала? – спросила бабуля.

– Да, а что?

– Уезжай. Сейчас же. Скажи ему, что я попросила. Он мне обещал.

– Но почему?

– Ты меня слышишь? Садись в машину и уезжай. Никуда не нужно ходить. Поняла?

– Хорошо. Только не волнуйся, пожалуйста. А что с могилой делать?

– Стояла двадцать лет и еще простоит. А Лариске скажи, чтобы цветы свои в землю больше не тыкала.

– Лариске? Какой Лариске? – спросила Вика, но бабуля уже положила трубку.

Вика отдала телефон водителю. Они вышли с кладбища через ту же калитку, что и женщина с внуками, и встали у заброшенного здания.

– Бабуля сказала, что могила из окна здания видна. А тут даже окна нет, – сказала Вика, не зная, что делать дальше. Возвращаться? Искать друга детства деда?

– Тут было окно, – сказала жена водителя, – вон там. Только его заложили кирпичом.

Вика посмотрела туда, куда показывала женщина, но ничего не увидела. Обычная кирпичная стена. Видимо, это была такая особенность местных жителей – видеть то, чего не видят другие, будь то точка на горизонте или окно в стене, которого никогда не было и не могло быть.

– Захаров Дмитрий Иванович нас уже ждет, – сказала жена водителя. – Поедем к нему?

– Как ждет? Откуда он знает? – удивилась Вика.

Жена водителя улыбнулась и пожала плечами.

– Он уже через пять минут после того, как мы сюда приехали, об этом знал.

– Бабуля сказала, чтобы я возвращалась и никуда не заходила. Мне кажется, она что-то скрывает, все эти годы скрывала и сейчас не хочет, чтобы я узнала. Не знаю, что делать.

– А что ты сама хочешь?

– Не знаю. Ничего уже не хочу. Бабуля мне мало рассказывала. Говорила, что они тут с дедушкой жили. Моя мама еще маленькая была. Но в этом поселке дедушка родился, это я точно знаю. А жили они на улице рядом с переездом. И вроде дедушка даже начальником на заводе был. Потом они уехали. И все.

– Поехали, найдем, – предложила жена водителя, – это просто. Переезд тут один.

Они сели в машину и доехали до переезда. Водитель остановился. Вика смотрела на заасфальтированную дорогу, от которой шел пар, на большие дома за высокими заборами, на пустую улицу, по которой не бегали дети и стояла такая звенящая тишина, как будто даже за заборами жизни не было. Вике не захотелось выходить из машины. Нет, все было не так, как она себе представляла. Почему-то она думала, что поселок будет маленьким, с игрушечными домиками, яркими заборами, резными ставнями и доброжелательными, приветливыми жителями. Ей казалось, что здесь должно быть шумно и весело. Она придумала себе сказочную деревушку, а попала в обычный поселок, каких много.

– Я не знаю, что делать, – сказала Вика.

Водитель поехал прямо, но очень медленно. Свернул направо, сделал крюк и вернулся почти к кладбищу.

– Он дает тебе время подумать, – сказала его жена Вике. – Ты хотела поговорить с этим Захаровым?

– Не знаю, как-то неудобно беспокоить; наверное, нет. Да, точно нет. И бабуля была против. Давайте вернемся, – ответила Вика.

Водитель резко развернулся, и уже через пять минут они были на шоссе – ехали в сторону города. Вика думала, что сначала они завезут жену, но водитель привез ее сразу к гостинице. Вика расплатилась, прибавив к сумме плату за телефонные переговоры и «ожидание», но водитель вернул ей деньги.

– Спасибо, до свидания, – сказала Вика. Она еле дошла до номера. Накатила такая усталость, что она с трудом передвигала ноги. Тело саднило от царапин. Не раздеваясь, она рухнула на кровать и уснула. Проснулась от звука громкоговорителя – на набережной реки гуляли люди, играла музыка, дети катались на каруселях. Вика сходила в душ и решила выйти проветриться. К тому же очень хотелось есть.

Она спустилась на первый этаж и за столиком в баре увидела водителя. Тот пил кофе. Вика хотела сделать вид, что не заметила его, потому что сил на разговоры уже не осталось, но потом решила, что это будет неправильно, невежливо, и подошла поздороваться. В ту же минуту к столику подошла официантка и поставила еще одну чашку кофе.

– Это мне? – удивилась Вика.

– Да, – ответила официантка, в свою очередь удивившись вопросу. – А кому же еще?

Вика села за стол и с наслаждением отпила кофе.

– Моя жена ждет вас на ужин, – сказал водитель, – она расскажет про вашего деда. Сейчас поедем.

– А вы давно здесь? Специально меня ждали? – Вика не знала, что и думать.

Водитель не ответил. Он подождал, пока она допьет кофе, и пошел к машине. Ей ничего не оставалось, как последовать за ним. Вика узнала поворот и улицу, на которой играл в мяч все тот же мальчик. И мяч опять покатился под колеса, а водитель притормозил и дождался, пока мальчик перебежит улицу.

Водитель открыл ворота и жестом пригласил Вику зайти. За столом, который стоял на улице, сидели женщины, на участке играли дети. Вику встретили как давнюю знакомую, усадили за стол и поставили тарелку.

– Я подумала, что ты проснешься и будешь голодная, – сказала жена водителя.

– Спасибо. Простите, но я даже не знаю, как вас зовут, – тихо сказала Вика.

– Наташа, – улыбнулась женщина – А я, кстати, разговаривала с этим Захаровым. Он мне сам позвонил.

– Как? Откуда он узнал ваш номер? – удивилась Вика.

– Я той женщине, с кладбища, его оставила. На всякий случай. Да это не проблема – номер узнать. Тут все, считай, знакомые. – Наташа опять улыбнулась.