Страница 2 из 16
Однотипные «Имперьюз» и «Уорспайт» среди современных английских кораблей резко выделялись расположением артиллерии и формой корпуса. Чтобы понять причину появления во флоте «владычицы морей» столь необычных для него кораблей, в которых заметно проглядывало французское влияние, следует вернуться к 1880 году, когда Совет Адмиралтейства признал необходимость закладки нескольких броненосцев 2-го класса для службы в дальних морях, где значительное беспокойство Англии могли доставить русские броненосные крейсера. Учитывая, что новым кораблям во время военных действий придется вести не эскадренный бой, а одиночные дуэли, для них решили применить «французскую» систему расположения ГК — ромбом (по одному орудию в оконечностях и по одному с каждого борта). Теоретически это позволяло сконцентрировать в любом направлении огонь трех орудии, тогда как традиционная «британская» система обеспечивала бортовой залп из четырех орудий, но в нос и корму могли стрелять только два. Заложенные в 1881 году «Имперьюз» и «Уорспайт» официально числились как «барбетные корабли со стальным бронированием», но среди английских моряков они считались «белыми слонами» (аналог нашей «белой вороны»). Кроме необычного для флота «владычицы морей» расположения орудий и формы корпуса с заваленными вверху бортами, эта пара странным образом сочетала длинноствольные казнозарядные орудия и полную парусную оснастку. Британский адмирал сэр Джон Коммерел считал их «самыми неудачными из современных кораблей, плохо спроектированными, плохо построенными и абсолютно опасными»… для собственного экипажа. Возможно, это была и слишком резкая критика, но ни одного положительного отзыва об этих кораблях в документах того времени не нашлось. После переклассификации в «защищенные крейсера» (protected cruisers — так англичане называли свои бронепалубные крейсера в отличие от броненосных — belted cruisers) их снисходительно называли «полезными флагманскими кораблями на дальних станциях». Известный английский историк О.Парке писал: «Лучшее, что может быть сказано об «Имперьюз» и «Уорспайт», так это то, что они могли давать бортовой залп из трех 9,2-дюймовых и пяти 6-дюймовых орудий на скорости 16 узлов».
Специалисты МТК, загипнотизированные отличными проектными элементами «Имперьюз», выбрали именно этот корабль в качестве прототипа. Привлекало также разнесение орудий главного калибра далеко друг от друга, что повышало его живучесть, и наличие полной парусной оснастки. Последнее наряду с деревянной и медной обшивкой подводной части корпуса продолжало считаться обязательным для русских крейсеров, вынужденных из-за отсутствия угольных и ремонтных баз вне метрополии совершать длительные переходы без докования и догрузки угля.
Проект на основе «Имперьюз» подготовили очень быстро и 19 ноября 1882 года его утвердили. Если бы в МТК дождались хотя бы спуска «Имперьюз», который состоялся за сутки до начала работ на стапеле Балтийского завода, то там, возможно, изменили бы свое высокое мнение об этом корабле. Английский крейсер не имел запаса водоизмещения, поэтому, когда по требованию Совета на нем увеличили на 500 т нормальный запас угля, поставили более тяжелые орудия новых систем, увеличили экипаж на 84 человека при соответствующем увеличении запасов снабжения и добавили еще 10 т парусной оснастки, осадка возросла настолько, что броневой пояс при нормальной нагрузке возвышался над водой всего на 0,36 м — почти в 3 раза меньше проектного значения. До критического предела снизилась и остойчивость. Сказалась также строительная перегрузка, в целом нехарактерная для английского кораблестроения. Чтобы хоть как-то компенсировать увеличение осадки, пришлось на 0,3 м увеличить толщину деревянной обшивки по ВЛ. В результате водоизмещение корабля получилось 8500 т вместо проектных 7400 т, а боевые и мореходные качества «Имперьюз» уже тогда вызвали беспокойство у лордов Адмиралтейства.
По сравнению с прототипом на новом русском корабле предусматривалось увеличение диаметра барбетов на 1,5 м, чтобы они могли вместить 229-мм орудия Обуховского завода. (Установить 280-мм пушки не удавалось по весовым соображениям, к тому же орудия этого калибра системы 1877 года оказались неудачными и в серийное производство не пошли.) Это сразу привело к увеличению водоизмещения на 105 т. Изменялось и расположение машинно-котельной установки, проект которой разрабатывался в Управлении главного инженер-механика флота генерал-майора А.И.Соколова. Желание сохранить отработанные на Балтийском заводе паровые машины двойного расширения и цилиндрические котлы (завод в 1882 году изготовил такие механизмы для крейсера «Владимир Мономах» и заканчивал машину для «Дмитрия Донского») заставило увеличить размеры машинного и котельных отделений (МКО), что повлекло за собой удлинение броневого пояса. Просторные МКО, с одной стороны, облегчали обслуживание механизмов, но, с другой стороны, их большие объемы и отсутствие в них водонепроницаемых переборок снижали живучесть корабля. Зато перенос в корму машинного отделения, на прототипе расположенного между котельными, позволил обойтись одной дымовой трубой. В полтора раза увеличивался запас угля, а суммарная дополнительная нагрузка в 390 т подняла проектное водоизмещение до 7782 т. Длина корпуса возросла на 1,83 м, осадка на 0,1 м.
Уже в ходе постройки, в январе 1885 года, когда выявилась задержка с разработкой современного станка с коротким откатом для 229-мм орудий образца 1877 года, решили установить в барбетах по два 203-мм орудия образца 1884 года, для которых имелись станки Вавассера. Перевооружение повышало вес бортового залпа и скорострельность артиллерии ГК и позволяло уменьшить диаметр барбетов с 7,62 до 7,0 м, что при облегчении оконечностей давало надежду на улучшение мореходных качеств корабля. Новые чертежи барбетных установок, получивших также тонкое круговое бронирование, пришлось разрабатывать уже строителю «Адмирала Нахимова» — корабельному инженеру полковнику Н.А.Самойлову, впоследствии главному инспектору кораблестроения.
Первоначальный проект броненосного крейсера «Адмирал Нахимов» с 229-мм орудиями в барбетных установках.
Постройка и испытания
Контракт с Балтийским заводом в Санкт-Петербурге (тогда он назывался Балтийским железо-судостроительным и механическим обществом) на постройку нового корабля Морское ведомство подписало 27 апреля 1883 года. Корабль начали строить в специально сооруженном эллинге завода 7 декабря, а 2 апреля следующего года его зачислили в списки Российского Императорского флота. Название ему присвоили в честь русского адмирала П.С.Нахимова, героя Наварина, Синопа и Севастополя. Торжественную церемонию официальной закладки провели в июле 1884 года, чтобы ее мог почтить «высочайшим присутствием» отдыхавший в Петергофе Александр III, большой любитель такого рода мероприятий. Посещение верфей, где закладывались и спускались на воду броненосцы и крейсера быстро растущего Балтийского флота, входило в «обязательную программу» летнего отдыха государя.
Не пропустил император и спуск корабля на воду, который состоялся в понедельник 21 октября 1885 года. Царская чета и сопровождавшие ее великие князья, чины двора и генералы свиты прибыли на катерах к пристани завода, где их встретили управляющий Морским министерством генерал-адъютант И.А. Шестанов и директор завода отставной капитан-лейтенант М.И.Кази. Сначала в присутствии высоких гостей произвели торжественную закладку минного крейсера «Лейтенант Ильин», а затем перешли на соседний эллинг, где возвышалась громада «Адмирала Нахимова». На церемонии присутствовали также почти все адмиралы Петербурга и Кронштадта, большое число офицеров, гардемаринская рота Морского корпуса и «множество посторонней публики».
Поднявшись на борт, Александр III принял рапорт командира корабля капитана 2 ранга К.К.Деливрона (Де Ливрона) и после осмотра крейсера в 11 часов 50 минут приказал начать спуск. Тотчас застучали топоры и молоты рабочих, выбивающих подпоры, и в начале первого часа крейсер тронулся с места, плавно сойдя в невскую воду под звуки государственного гимна и крики «ура!». Сразу же на флагштоке «Адмирала Нахимова» взвился императорский штандарт, которому отсалютовал стоявший выше по реке корвет «Витязь». Здесь же на Большой Неве выше Балтийского завода под флагами расцвечивания стояли императорские яхты «Держава», «Александрия», «Царевна», «Стрельца», пароходы «Нева» и «Петербург». Когда «Адмирал Нахимов» достаточно завернул вниз по течению, с него последовательно отдали два якоря, задержавшие крейсер точно посередине реки. Короткая двадцатиминутная церемония завершила почти двухлетний напряженный труд рабочих завода.