Предательство в Крондоре

— Они отступили, — раздалось в ответ.

— Что ж, ты выиграл для нас время, — Джеймс похлопал Патруса по плечу.

Локлир присел недалеко от них и устало вытянул ноги.

— Пошевелиться не могу!

Джеймс решительно поднял его.

— Ты должен. Они вернутся. Патрус, а ты не сможешь повторить этот фокус?

Тот покачал головой.

— Мне нужны ингредиенты, а чтобы достать их, требуется время — ведь нужно искать в лесу.

— Вот что странно… — начал Локлир.

— Что? — быстро спросил Джеймс.

— Где их маги?

Глаза Джеймса расширились.

— О боги! Если это представление не заставило их бежать, они сейчас где-то рядом.

— И что из этого следует? — встревожился Локлир.

— Что нас провели.

— Не понимаю, — откликнулся Локлир, опять садясь на каменный пол.

— Если они не здесь, то они где-то еще! — сердито сказал Патрус. — Я знаю, что ты устал, но это не оправдывает твою глупость.

— Оставьте меня в покое, — сказал Локлир с наигранной жалостью к себе. — Я наслаждаюсь своим заблуждением. Даже сейчас мне кажется, что я слышу звук труб королевского войска.

Джеймс застыл и прислушался.

— Тебе не кажется. Я тоже слышу.

Сквайр вскарабкался на стену. Его умение сохранять равновесие и железные нервы, обретенные в пору воровской юности, помогли ему удержаться на острие одного из зубцов. Джеймс всмотрелся в даль, пытаясь сквозь еще висевший в воздухе дым разглядеть дорогу, и радостно крикнул:

— Я вижу знамя Аруты! — Он спрыгнул вниз. — Опустите мост!

Как на крыльях сквайр понесся вниз по ступеням. Патрус и Локлир еле успевали за ним. К тому моменту, как они достигли внутреннего двора, решетка уже поднималась, и Джеймс смог проскользнуть под ней. Добежав до конца опускающегося моста, он прыгнул вперед, не дожидаясь, пока мост коснется земли.

В руке он держал меч, на случай если среди множества лежавших вокруг тел обнаружится кто-то живой. Арута и его личная стража уже ехали ему навстречу. Остановившись перед Повелителем Западных земель, Джеймс нарочито бодро заявил:

— Я уже начал было думать, что ты пропустишь все веселье!

— Не хотел, чтобы меня посчитали невежливым, — откликнулся Арута. — Как люди?

— Плохо. Барон Габот и его офицеры убиты. Большинство солдат либо мертвы, либо ранены, а уцелевшие совершенно выбились из сил. Еще один день — и встречать вас было бы некому. Не хочу показаться невежливым, но что тебя так задержало?

— Мы отправились в путь, как только обо всем узнали. Твои гонцы попали в засаду и были взяты в плен. На то, чтобы сбежать и добраться до меня, им потребовалось некоторое время. Они прибыли лишь три недели назад. Что насчет подкрепления с Юга?

— Ничего. Я уже послал гонцов в Ромней, Долт и даже в Рилланон.

— Войска могут уже быть в пути, — заключил Арута, — если не были также схвачены. Оуин сообщил мне, что ты убил главаря ночных ястребов, но они, должно быть, внедрили сюда агентов еще до этого.

— Боюсь, мы никогда не сможем до конца уничтожить эту гильдию убийц, — вздохнул Джеймс. — Они как легендарный змей Кешианских подземелий: отрубаешь ему голову, но тут же вырастает новая. Возвращаясь к делу, могу сказать, что все это могло быть лишь уловкой.

Видя вокруг себя ужасающую картину разрушений, Арута покачал головой:

— Очень дорого обошлась нам эта уловка.

— И все же это лишь блеф. Когда Патрус, старый чародей, которого мы здесь повстречали, применил свою магию, никакого ответного волшебства не последовало.

— Известно что-нибудь об этих Шестерых? — поинтересовался Арута.

— Когда мы последний раз о них слышали, они были на Западе.

— Запад! — Арута выругался. — Возможно, это была чудовищная хитрость, которая стоила нам нескольких тысяч солдат и времени на дорогу из Сумрачного леса.

— Ты привел все свои войска?

— Нет, гарнизон рядом с Сетаноном я оставил на месте, а всех остальных взял с собой. Я пошлю патрули в горные проходы, чтобы выяснить, много ли сил у врага.

Арута выглядел обеспокоенным. Джеймс часто видел на его лице тревогу, и очень редко эта тревога была безосновательной.

— Идем в замок, снимем с тебя командование, сеньор, и во всем разберемся. — Арута повернулся и передал приказы молодому офицеру, затем добавил: — Я оставил Гардана рядом с Высоким Замком, а капитана Филиппа в гарнизоне Сетанона. Думаю, мы можем на них положиться. Они не позволят Делехану развить молниеносное наступление, какими бы уловками он ни пользовался, — и, взглянув на Джеймса, он закончил: — После того как ты поешь, поспишь, а затем снова поешь, я хочу, чтобы вы с Локлиром и с патрульным отрядом направились обратно в Сетанон.

— Опять дальняя дорога… — поморщился Джеймс.

— Мы взяли с собой жреца-целителя, и он поможет тебе.

Джеймс взглянул на Аруту, надеясь, что тот шутит. Убедившись, что это не так, он обреченно выдохнул:

— Хорошо.

Аруту по-прежнему не покидала тревога.

— Что такое, ваше высочество? — встревожился и Джеймс. — Я слишком долго вас знаю, чтобы не понять этого взгляда.

— Я беспокоюсь об Оуине с Горатом. Я послал их за Пагом, чтобы он помог мне разобраться с этими Шестерыми. Но если они попали в засаду между Малак-Кроссом и Крондором или если Паг покинул Крондор для одной из своих таинственных прогулок и Кейтала не смогла его найти… В любом случае когда появятся эти Шестеро, нам понадобится чародей.

— Есть у меня один, — улыбнулся Джеймс.

— Тот, который устроил представление с громом и молниями? — Арута вскочил в седло.

— Да, — Джеймс направился обратно к замку. — Он — большой оригинал, и я думаю, ты найдешь его забавным. На пару минут.

Джеймсу немного полегчало, когда он увидел легкую улыбку Аруты.

Горат взглянул на западню и замер. Угодившее в нее существо выглядело как кролик в панцире или как длиннолапая черепаха, но в любом случае, им впервые попалось съедобное с виду существо, которое не было насекомым. Этот мир изобиловал насекомыми — от небольших комароподобных малявок, рой которых не давал покоя Горату, стоило ему остановиться, до тараканоподобных страшилищ размером с кулак темного эльфа.

Он нашел дюжину съедобных корешков и колючий фрукт с вязкой мякотью, похожий по вкусу на кислую дыню, очень сочный.

Еще они нашли колодец рядом с древним храмом и соорудили из старого куска кожи, найденного в храме, мех для воды.

— Горат!

— Сейчас, сейчас, — попытался подумать он. Ему по-прежнему было трудно разговаривать мысленно с Гаминой, но постепенно он привыкал. Главное, необходимо сфокусироваться. Он представил себя кричащим на нее. — Я, похоже, поймал ужин, — подумал он.

И ощутил молчаливый призыв к терпению.

Панцирный кролик шевельнулся, и моррел дернул, затянув петлю вокруг правой задней его лапы. Горат в одно мгновение схватил зверя и, научившись на горьком опыте, перевернул вверх тормашками и сломал ему шею. Потом резким движением вытащил тело из-под панциря. Он знал, что, если не сделать этого очень быстро, мясо окажется ядовитым и совершенно негодным в пищу. Он положил тушку в свой походный мешочек.

Развернувшись, Горат поторопился к Гамине.

— Что случилось? — спросил он, зная, что она прочитает его мысли быстрее, чем слова достигнут ее ушей.

— Оуин и отец нашли другой тайный источник маны.

— Как они считают, этого будет достаточно?

— Может быть, — ответила Гамина, и тут он увидел ее.

Она повернулась, и он последовал за ней в заброшенный храм. Неизвестно почему — может, из страха перед валкеру или Пагом, Горатом и Оуином, а может, из-за религиозного запрета, — но змеелюди не пытались туда проникнуть.

Они атаковали, когда Паг и Оуин пошли искать ману, необходимую для запуска рифтовой машины. Гамина пыталась прочесть мысли змеелюдей, но потерпела неудачу, так как панат-тиандн, или шангри, как они сами себя называли, являли собой странный гибрид очень простого и очень развитого мышления. В повседневной жизни они были примитивны и суеверны, оставаясь на уровне животных, однако в использовании магии оказывались на высоте. Как заметил Паг, ирония заключалась в том, что змеелюди были заперты на планете, на которой магию приходилось собирать по крупицам.