Страница 83 из 89
Глава XXV. КАТОЛИЧЕСКИЙ КОРОЛЬ
Со времен правления Якова I одним из главных факторов, определяющих историю Англии, была борьба между короной и парламентом. С восшествием на престол Якова II это противостояние вступило в новую фазу. Борьба словно началась заново: в 1685 г. английский монарх пользовался сильной властью, почти столь же абсолютной, как Тюдоры восемьдесят лет назад. Можно удивляться тому, что после поражения роялистов при Марстон-Муре и Нейзби и казни Карла I, после диктатуры Оливера Кромвеля и последовавшей за ней анархии, после воодушевления, охватившего нацию во время Реставрации, и бурных событий, связанных с «папистским заговором», Карл II сумел править страной три года без помощи парламента и передать корону протестантского королевства католику. Англичанам, жившим в конце XVII века, институт монархии представлялся настолько жизненно важным, что законный наследник трона без каких-либо препятствий взошел на престол — даже несмотря на то, что исповедовал веру, чуждую своим подданным.
На протяжении последних двух лет правления брата Яков являлся одним из главных лиц в королевстве. Карл не вмешивался в европейские дела, умел находить компромиссы с оппозицией, терпеливо добиваться своих целей. Благодаря этому он смог в течение двадцати пяти лет находиться у власти. Яков весьма успешно эксплуатировал достижения Карла. В том, что, несмотря на столь активное противодействие оппозиции, ему все же удалось спокойно взойти на трон, Яков видел подтверждение политических концепций, которых он всегда придерживался. В конце XVII в. образцом для всех монархов Европы являлся Людовик XIV. Якову представлялось, что для того, чтобы он соответствовал этому образцу, нужны только флот и постоянная армия, хорошо обученная и оснащенная. Вообще военный стиль руководства был ему весьма по душе: Яков сражался под командованием прославленного французского маршала Тюренна и участвовал в кровопролитных морских битвах. Главной своей целью новый король поставил формирование мощных морских и сухопутных сил, всецело зависящих от монарха и, кроме того, лично преданных его особе. От армии Яков ждал многого. Болтливый парламент, горделивая знать, ненавистные виги, англиканский епископат, протестанты различных толков — все тогда будут знать свое место, как только в руках короля окажется испытанное средство привести их к повиновению. Блеск и великолепие французской абсолютной монархии поражали всю Европу. Франция успешно преодолела трудности религиозных и гражданских войн, и французы сплотились под властью великого короля, представляя собой самую могущественную нацию Европы. Разве не достойна Британия занять такое же место, как и Франция, а ее правитель — достичь не меньшего величия, чем Король-Солнце?
Помимо этого, в душе король надеялся, что сможет примирить весь свой народ с католицизмом и. устранить раскол, со времен Реформации разделивший христианский мир.
Яков был твердо убежден, что все христиане в Англии должны относиться друг к другу терпимо, хотя историки до сих пор спорят, только ли к терпимости он стремился. Яков, обратившийся в католицизм в 1669 г., был фанатично предан своей вере и ради нее мог пойти на любые жертвы. Первым и наиболее закономерным шагом к восстановлению позиций прежней веры должно было стать возрождение религиозной терпимости. Яков, став королем, намеревался прежде всего не допустить преследований католиков; затем, желая предотвратить обвинения в пособничестве папизму, заявил о лояльном отношении ко всем диссентерам. Вполне возможно, что таким образом Яков внутренне убеждал себя, что стремится именно к равноправию взглядов, и хотел бы, употребив принадлежащую ему власть, стать отцом единой английской нации, не разделенной религиозными барьерами.
Решительный и упорный, Яков, таким образом, ставил перед собой большие планы.
Протестанты нимало не сомневались, что, обретя верховную власть, он обратит ее на пользу католицизму столь же решительно, как это сделал Людовик XIV: в том же году, когда Яков взошел на трон, король Франции аннулировал Нантский эдикт и окончательно сломил сопротивление гугенотов [157]. В письмах, сохранившихся до наших дней, Яков одобрял действия французского монарха. С другой стороны, в течение своего недолгого правления он всегда действовал в рамках веротерпимости. Его свергли с трона прежде, чем он успел перейти от нее к активным гонениям на протестантов, поэтому невозможно доказать, что он действительно стремился к подавлению силой любого инакомыслия. Сохранилась переписка Якова II с основателем и приором ордена траппистов [158] де Рансе, которую он вел в изгнании. Из нее видно, что бывший король не только сохранил чрезвычайную преданность католической вере, но и выражался о других вероисповеданиях вполне терпимо. Но к тому времени, если бы Яков II все же рискнул вернуться в Англию, в лучшем случае он мог надеяться на терпимое к себе отношение. Если бы в 1685 г. англичане поверили, что Яков, который всегда стремился к абсолютной власти и наконец ее добился, на самом деле намерен создать всем исповеданиям равные условия, то поступили бы очень неразумно. Но никто в стране не обманывался.
После восшествия на престол Якова II события развивались стремительно. Внезапная смерть Карла II резко изменила жизнь герцога Монмута. Последние несколько лет правления Карла герцог жил в Голландии. Он беззаботно проводил время в бесконечной череде праздников и развлечений, наслаждаясь обществом любовницы леди Уэнтворт. Монмут не терял надежд на то, что любящий отец уступит желанию английской нации и все же сделает его наследником престола, который он считал принадлежащим себе по праву рождения. Внезапно все мечты герцога рухнули: он понял, что надеяться на корону больше не может и отныне должен иметь дело со своим дядей, который не преминет расплатиться по старым долгам и притязаний на трон не простит. Вильгельм Оранский с готовностью принял Монмута в Голландии и ни в чем не отказывал ему, но в тот же день, когда в Гаагу пришло известие о смерти Карла, руководствуясь интересами государства, приказал принцу покинуть страну, дав напоследок неплохой совет — отправиться воевать на стороне императора против турок. Но Монмут оказался заложником английских эмигрантов, бежавших в Голландию после раскрытия «Ржаного заговора» против Карла и Якова. «Настало время востребовать свои права, — убеждали они его. — Сейчас или никогда!» Наверное, Монмут не возражал бы против того, чтобы и дальше спокойно жить в Голландии, но эти отчаянные безумцы направили его навстречу иной судьбе. Они все думали о популярности, которой пользовался незаконный сын Карла; перед глазами Монмута вставали толпы народа, восторженно приветствующие его в 1681–1682 гг. Разве вся Англия не поднимется за «нашего возлюбленного протестантского герцога»? Разве не предпочтет она его папистскому королю? Для отправки в Шотландию были подготовлены три суденышка, которые должны были доставить туда маркиза Аргайла, сына того самого Аргайла, который в свое время возглавлял ковенантеров и был казнен в 1661 г. после Реставрации Стюартов, и Р. Рамбольда. Еще трем кораблям, большинство пассажиров которых составляли бежавшие из Англии виги, предстояло перевезти в Англию мятежного герцога.
Яков взошел на трон так же легко, как в свое время Ричард Кромвель. Стремясь воспользоваться всей полнотой королевской власти, он действовал осторожно, и первое же его заявление принесло успокоение охваченной волнением стране. Король сразу же постарался рассеять все подозрения в склонности к мести или деспотическому правлению: «Я часто рисковал своей жизнью, защищая свой народ, и пойду на все, чтобы сохранить в неприкосновенности его права и свободы». Яков заявил, что полон решимости сохранять в неприкосновенности систему управления государством и церковью, установленную законом, оберегать права и прерогативы короны и не нарушать прав собственности. «Законы Англии, — сказал он, — вполне позволяют ее королю быть великим монархом». Ему даже приписывают слова о том, что его религиозные убеждения — это его частное дело. Тем не менее, едва ощутив себя полновластным королем, Яков уже во второе воскресенье после восшествия на трон публично посетил мессу в своей часовне. Герцог Норфолк, несший перед ним символы верховной власти, остановился у двери. «Милорд, — сказал король, — ваш отец пошел бы дальше». «Отец Вашего Величества не зашел бы так далеко», — возразил герцог. Эта публичная демонстрация приверженности католической вере сразу же вызвала беспокойство англиканского духовенства, но в стране, в целом благожелательно воспринявшей заявления нового короля, еще не знали о том, что Яков открыто ходит к мессе. Необходимо было созвать парламент, который утвердил бы выделенные Якову доходы. Палата общин оказалась лояльно настроенной по отношению к королю. Его доходы, с учетом возросших прибылей от торговли, составили 2 миллиона фунтов в год. Протест выразил только сэр Эдвард Сеймур, лидер тори, недовольный нарушениями, имевшими место во время предвыборной кампании. Он предупредил палату о неблагоразумии такого шага и потребовал отложить на некоторое время рассмотрение финансовых вопросов. Приободренный отношением парламента, Яков решил сначала действовать конституционными методами. Он надеялся добиться своих целей с общего согласия. Почти все министры сохранили свои места, Галифакс продолжал оставаться одним из главных лиц в Тайном совете. Все с нетерпением ожидали коронации.
157
Нантский эдикт был подписан французским королем Генрихом IV в 1598 г. Он позволил завершить религиозные войны во Франции и оформил компромисс между католиками и гугенотами: католицизм признавался государственной религией, но гугеноты получали право свободного исповедания кальвинизма, проведения богослужений (кроме ряда крупных городов, в том числе и Парижа); кроме того, гугеноты могли образовывать собственные политические организации и занимать государственные должности наравне с католиками, а также за ними оставили несколько крепостей, пользующихся полной автономией и не зависимых от государства; образовалось гугенотское «государство в государстве». Нантский эдикт был частично отменен Людовиком XIII в 1629 г. и полностью — Людовиком XIV в октябре 1685 г. — Прим. ред.
158
Орден траппистов — католический монашеский орден, основанный в 1636 г. аббатом цистерианского монастыря Ла-Трапп де Рансе. Орден отличался строгой аскетической дисциплиной: монахи питались овощами, фруктами и водой, одевались в простую рясу с капюшоном, носили деревянные башмаки и подпоясывались грубой веревкой. Молитвам они посвящали около одиннадцати часов в сутки, много времени уделяли физическому труду. — насчет намерений Якова: со все возрастающим недоверием англичане следили за каждым действием своего короля, направленным на упрочение веротерпимости. В Англии хорошо знали его характер и твердые убеждения и не сомневались в том, что, как только Яков окажется способен применить силу, им придется выбирать между мессой и костром. — Прим. ред.