Проект Бродяги

Фелы принуждали Совет атаковать. И Совет был согласен. Если в первой волне пойдут фелы, чего те решительно не хотели делать, справедливо полагая, что на то союзники и нужны, чтобы погибать вместо них. Негуманоиды терять войска без пропорционального ослабления недавних соперников не желали и клевретов своих не пускали.

Руководство синюшных плюнуло, устроило чистку рядов инквизиции и повторило попытку добычи бесценных сведений. Целью был какой‑то деятель королевского рода, вроде бы один из сыновей. На этот раз неустановленные «похитители» живыми с планеты убраться не сумели. Лаанморы приняли меры. Доказательств своей причастности синюшные никаких не оставили, в этом они уже тогда были профессионалами. Но отсутствие следов тоже след немалый. А может это были и вовсе не они, а спецслужбы негуманоидов. У них ведь тоже были спецслужбы. А затем лаанморы официально объявили войну. Фелам. Чьи границы были тогда очень близко к родной системе инопланетян. Границы отодвинули дальше, буквально испарив пятую часть флота синюшных. Правда и от флота маленькой, но гордой расы осталась едва ли половина.

Фелы потребовали от Галактического Совета объявить войну лаанморам, и были посланы по известному адресу. Торговлю энергией по цене все еще меньшей возможной себестоимости ее самостоятельной добычи с молодыми расами то те не прекращали. Негуманоиды тоже особых причин вставать грудью за территорию врага, с которым много лет воевали, не хотели.

Механоиды, сообразившие, что это их шанс послали к лаанморам дипмиссию с предложением мира и несколькими устаревшими для них, но передовыми для остальной галактики технологиями. Те подарок приняли. Мир подписали.

Фелы в Совете устроили если не истерику то что‑то близкое. Заявили, что механоиды и лаанморы заключили союз, и они объявят войну негуманоидам, если те немедленно не возобновят боевые действия. Медузы щупальцами пошевелили, в том что заменяет им мозги почесали и решили не поверить. Как они будут атаковать их пусть и сократившиеся в числе, но все еще грозные пояса обороны своими сильно поредевшими силами, если в пору расцвета на это не решились? И главное, каковы перспективы в войне на три фронта? Негуманоидам то лаанморы войны не объявляли. Да и с механоидами как показывает практика можно договориться.

Что говорилось на том Совете на том заседании за закрытыми дверями можно только догадываться. Но судя по всему фелы пригрозили новой волной всеобщего уничтожения. Остальные выслушали их и содрогнулись, решив в этот раз пойти на поводу у воинственных фанатиков. Повторения кошмара не хотелось никому. Включая и фелов, поэтому дело решили разрешить мирным путем. К разумным машинам была послана делегация с предложением вернуться в обитаемый ареал и беспрепятственным пропуском их флота через всю территорию союзников. В случае отказа – новая всеобщая война без ограничений. Механоидам, как выяснилось, тоже свойственно желание жить. Они согласились, при условии, что с лаанморами тоже будет заключен мир. Дипломаты, хорошенько подумав, согласились. Все равно надавить на эту расу без применения ОМП не получиться, а она и ответить может. Границы территории большой четверки были определены, наблюдательные посты и буферные зоны из незаселенных систем тоже. Общей проблемы больше не было и совет самороспустился.

Шло время. Молодые цивилизации, нахватавшиеся за время войны знаний, стремительно развивались и пытались догнать лидеров. Те, конечно, их притормаживали, как могли, но галактика большая, контролировать даже четверть ее дорого и почти невозможно. А в случае чересчур сильного притеснения какой‑либо расы она просилась под крылышко к другой сверхдержаве, которая обычно принимала беглянку с некторыми льготами. Случались конфликты лидерующих рас, междоусобицы и прочие досадные инциденты, но полноценные войны все же не было. Статус‑кво все же сохранялся, а мощь младших цивилизаций росла. Когда у молодого государства появлялось космическое ОМП, давить на него становилось делом небезопасным для всех окружающих и потому можно было считать его независимым. Фелы и союз негуманоидов де факто отхватили себе громадные территории, которые до сих пор полностью обжить не смогли, да и научная база у них все еще была лидирующей в галактике по большинству направлений благодаря взятой форе. Хотя фанатики и вели завоевательную политику по отношению к наиболее слабейшим государствам, но делали они это скорее из принципа, чем по необходимости. Механоиды, не переставая, окапывались в своих системах, видимо твердо решив пережить следующую войну на уничтожение с минимальными потерями, и дефицитные ресурсы получали благодаря торговле сложной техникой, разрыв в превосходстве которой над продукцией органических рас сократился, но сохранялся. Лаанморы стабильно продавали всем энергию не то чтобы даром, но близко к этому. И технологии их так никто и не открыл. Разве что политика их стала более открытой и к ним стали пускать туристов и частных предпринимателей.

После четвертого места в галактике начиналась такая катавасия, что разобраться в том, кому принадлежит пятое место непонятно. Слишком много претендентов.

Последняя самоубийственная война всех против всех была около семи тысяч лет назад. За это время жизнь потихонечку отвоевала свои позиции. Возникли новые расы, в первый раз выходившие в космос. Исчезли некоторые старые, чьи выжившие представители не сумели размножиться или бесповоротно одичали после рукотворного апокалипсиса. Большинство оправилось от полученных ран, но растеряло большую часть истории и знаний, так как в годы упадка информационные носители шли по цене мусора. Шли войны, заключались и расторгались союзы. Вечный мир и добрососедские отношения держались с эпохи прошлых катастроф или нарушались на следующий же день после постановки подписей. Обычно, впрочем, дружили друг с другом те, кто был только шапочно знаком со своим партнером из‑за каких‑либо преград. К примеру, крупных войн гуманоидов с обителями газовых гигантов кроме первой межрасовой войны новой эпохи зафиксировано не было. А не нашли столь разные существа поводов для взаимного уничтожения или хотя бы более менее продолжительного контакта. Зато междоусобицы и тех и других были прекрасно известны.

В общем, в очередной раз политики договаривались не применять друг против друга подобного уничтожающего все подряд оружия и втихую копили силы. Но нового витка уничтожения всего живого можно было ждать еще восемь тысяч лет или же не успеть проснуться на следующий день.

Планета Цитрон 2, на которую нас занесло, принадлежала к столичной системе империи Фэкс. И система тоже, между прочим, называлась Фэкс. А планета – Цитрон, да еще и два. Хотя первый был расположен совсем в другой системе. Почему так я хотел было разобраться, но потом передумал. Времени у меня конечно много, да и глаза читать с голографического монитора пока не устали, но вот скучающий вид Аошины говорил сам за себяи поэтому я решил ограничиться еще всего одним запросом. Интересовала меня псионика. Она же, если верить своим глазам и тому, что демонстрировал Ментан – магия.

Определение, первым попавшееся мне на глаза гласило: 'Псионика – способность биологических объектов, обладающих определенным врожденным или же приобретенным искусственным путем данными, менять различные характеристики окружающего мира'. Естественно я ничего не понял и полез разбираться дальше. Как оказалась под псионикой понимали возможности изменения свойств любого объекта. Любых, включая заряд, импульс, пространственные координаты и атомарный состав. То есть было сказано, что можно сделать с помощью псионики, но не было сказано как.