Страница 3 из 5
Его пальцы сжались в кулак, что в реальности поблизости от него нет никакой коленки с шелковистой кожей.
Когда же в последний раз он ласкал женщину? Должны же были остаться в жизни женщины, которые не стремились бы увлечь мужчину к алтарю!
Те серьезные голубые глаза, розовые губки, изящные скулы в интригующем противоречии с веснушками, разбросанными по такому очаровательному носику, могли заворожить мужчину по меньшей мере на несколько дней. Между блондинкой и ним произошла настоящая химическая реакция, Валентино был уверен в этом. Поездка стала бы прекрасной возможностью заложить фундамент для недолгого курортного романа.
Он нахмурился. Без сомнения, эта блондинка получит несколько приглашений еще до окончания вечера, хотя Валентино и надеялся: она не примет ни одного. Он также надеялся, что австралийка доберется до Позитано на автобусе. Учитывая эту удивительную беспечность, с которой Валентино сталкивался на протяжении многих лет, он даже начал сомневаться: можно ли женщинам путешествовать в одиночестве?
Мысли его привычно потекли в другом направлении, с которым он постоянно сталкивался на службе. Как же много всех этих столпов общества связано с криминалом! В последнее время, куда ни глянь, повсюду коррупция. Иногда Валентино жалел, что не может избавиться от всего одним пожатием плеч, сбросить всю эту грязь, как отмершую кожу. Забыть о преступлениях и освободиться от мыслей об угрозе терроризма, наркотиках, рабстве, мошенничестве с кредитными картами и постоянном разбазаривании национальных богатств. Просто расслабиться и отдохнуть, как простой обыватель. Насладиться с хорошенькой женщиной, оценив достоинства ее личика и фигуры.
И какого личика!
Валентино вздохнул.
Снова вернувшись к реальности, он заметил — очередь за арендованными машинами увеличилась, к другим офисам также устремились люди. Он дотронулся до локтя дяди, чтобы привлечь его внимание, но было слишком поздно.
В «Да Винчи ауто» закончились машины.
— Ну вот и все! — протянул дядя, хлопнув себя по лбу. — Теперь еще и забастовка водителей автобусов. Сначала поезда, теперь автобусы. К чему мы катимся? Что нам теперь делать?
Мысли Валентино тотчас же устремились к австралийке. Интересно, а что делает она? Он до сих пор чувствовал угрызения совести, что вмешался в ее ситуацию, пусть и преследуя самые благие намерения. В конце концов, обеспечивать безопасность людей входило в его работу, не так ли?
* * *
Новость обрушилась на Пию, как удар.
Водители покинули свои автобусы, напуганный представитель что-то объяснял пока еще немногочисленной, но сердитой толпе. Все словно приостановилось.
Говорили именно то, о чем Пиа не хотела слышать. В таком же подвешенном состоянии находилась и ее жизнь больше чем полгода. Она намеренно проделала весь этот путь через полмира с желанием разорвать безопасный кокон, в котором пребывала, и заново окунуться в прекрасную жизнь, чтобы насладиться ею в полной мере!
Но все это невозможно, пока она не покинет аэропорт.
Представив себе, что ей придется задержаться здесь на несколько часов, а может, и дней, Пиа не смогла сдержать стона. Упав в кресло, она закрыла глаза. Как обычно, причиной всех ее бед был человек. К этому времени она могла бы уже ехать вдоль побережья Амальфи, если бы тот мужчина не вмешался в разговор. Ей надо было проигнорировать взгляд карих глаз!
Наверное, это было предзнаменование? Возможно, она совершила ужасную ошибку, согласившись пожить у Лорен?
Пиа тут же побранила себя за эту мысль.
Нужно сконцентрироваться на позитивном. Она прошла долгий путь — от той робкой мышки, прячущейся в своем домике день и ночь, с замками на дверях и включенным во всех комнатах светом, до той Пии, какой стала.
А ведь что было? Каждый вечер — один и тот же карри, приготовленный в микроволновке. Каждую ночь — одинокая постель…
И вот она сделала значительные шаги вперед, начиная с первого осознанного решения снова начать жить с сердцем, полным надежд, и в ожидании чуда. Ее дух, ее уверенность возросли во много раз. Иначе как она могла бы взойти на трап самолета? Пиа даже стала думать о том, чтобы снова попытать счастья во встречах с противоположным полом, хотя на этот раз она будет осмотрительнее.
Да, когда-то она ошиблась, позволив себе влюбиться и поверить в то, что любовь станет ее рулевым в будущем и навсегда.
Настало время перемен. Любовь — это безумие, заканчивающееся слезами. Гораздо лучше весело проводить время с человеком, который нравится, но при этом помнить: следует расстаться с ним до того, как любовь разобьет сердце. И больше никогда не встречаться с прилизанными парнями, помешанными на спорте, и болтунами, готовыми встречаться с женщиной, только когда она здорова и при этом достаточно хорошенькая. Ну конечно, им же необходимо похвастаться ею на какой-нибудь вечеринке.
В следующий раз, надумав встречаться с мужчиной, Пиа позаботится о том, чтобы ее избранник не был лишен чуткости. Чтобы он не был высоким и сексуальным. Следующий ее парень не будет поигрывать мускулами. И в любом случае она не выберет мужчину, который слишком сильно потянет одеяло на себя.
Да, да! Чем больше Пиа думала на эту тему, тем больше склонялась в пользу милого, скромного парня, который бы не думал ежеминутно о спорте и поддержании собственной фигуры. Кому нужны красавчики? Красавчики слишком высокомерны и эгоистичны, к тому же они рассматривают женщин только в качестве своей добычи. Такие подходят лишь для кратковременного романа, какого-нибудь наполненного страстью уик-энда, но для постоянной жизни, повседневной рутины они совершенно не годны. Подойдут те, кто способен ее понять, например мужчины, связанные с искусством и обладающие творческим воображением. Как скульптор или музыкант…
Пиа взяла газету, которую кто-то оставил на кресле, и попыталась прочесть и понять статью на первой полосе. Слава богу, в школе она проходила итальянский, должны были сохраниться хоть какие-то остатки школьного запаса.
Насколько Пиа сумела понять, предприимчивый вор снова украл какую-то малоизвестную вещь из каирского музея, на этот раз полотно Моне. Тут же была фотография картины, которая, конечно, не могла соперничать с оригиналом. Если она не ошибается, на картине были изображены несколько камышей и пара водяных лилий.
Нет, все-таки ее итальянский недостаточно хорош. Пиа отложила газету в сторону, вытянула ноги, положила голову на руку, закрыла глаза и стала думать о будущем.
В прекрасном итальянском Позитано никто не знал — одиннадцать месяцев назад в банке мужчина в лыжной шапочке сунул Пии в лицо пистолет, заставив ее поверить в то, что она вот-вот встретит свою смерть.
Как хорошо, что здесь никто не знает, как одна маленькая драма изменила ее жизнь, не предполагает, в кого она превратилась и кем была в течение нескольких месяцев! В одну минуту Пиа из безрассудной, жившей сегодняшним днем, получавшей удовольствие от жизни, от мужчин, от встреч с друзьями, от своей работы женщины превратилась в…
До того момента она не имела ни малейшего понятия о стрессе. Все те маленькие страхи, которые есть в жизни каждого человека, вдруг переросли в огромные фобии. Она и представить не могла, что с ней произойдет нечто подобное. Пиа вдруг стала испытывать все существующие страхи и шагу не могла ступить, чтобы не представить себе, как она тонет, умирает или как ее убивает какой-нибудь мужчина в лыжной шапочке…
Однако самым страшным было то, что она утратила способность рисовать.
Каждый раз, когда Пиа об этом вспоминала, у нее в животе все переворачивалось, однако усилием воли она отгоняла это тошнотворное ощущение. Ужасное время осталось позади. Она снова стала сильной и могла контролировать свои страхи!
Все, что ей было сейчас нужно, — это снова научиться рисовать. Благодаря Лорен и живописному Позитано Пиа надеялась восстановить утраченные способности.