Страница 13 из 147
СТИХ 16, ПЕСНЯ СЫНА АБААСЫ
Аар-дьаалы! Ай, испугал! А я-то с миром пришел В Айыы Хаана улус, Где спокойно люди живут С поводьями за спиной! А я-то сватать пришел Дочь Саха Саарын Тойона, Дочь Сабыйа Баай Хотун, Ставших матерью и отцом Под солнцем живущих людей, Ходящих на двух своих шатких ногах, У кого лицо впереди. Сестричку богатыря, Владеющего Серо-стальным Неудержимо буйным конем, Кюн Дьирибинэ-удальца, Скачущую на иноходце Гнедом, Блистающую белым лицом Бедненькую Туйаарыму Куо Я наметил в жены себе, Когда ей было три года всего. Долго ждал я, пока она подрастет, Изнывал, надеялся я, Думая — прилечу, Поцелую в белые щечки ее, Ми… ми… милую Невесту мою, Обнюхаю ее, наконец — Ню… ню… нюхалочку мою! Предвкушал я, что лягу с ней, В неге прижмусь К драгоценному теплому телу ее, Лучащемуся сквозь меха одежд! Думал, надеялся я, Что ждет она — не дождется меня… Думал я, что от ожиданья у ней Одеревенела спина, Что от долгого ожиданья у ней Затылок окоченел… Наконец-то я Притащился к вам… Я спешил сюда, я летел, Я боялся, что Верхнего мира боец, Трехгранной стрелою Бьющий стрелец — Быстроногий Бараанчай Опередит, Украдет ее… И придется мне гоняться за ним, Драться с ним, Выбиваться из сил. Потому-то я к вам спешил, А быть может — уже опоздал? Ох, досада… Ох, горе мое! Поспешал, беспокоился я, Как бы не похитил ее Буура Дохсун-исполин! Раскатистый гром — под седлом его, Восемь молний, как плеть, в руке у него… Грозный детина, Лихой удалец, Богатырь — другим не чета — Неужто опередил меня? Ухватил невесту мою? Ох, кручина… Ох, горе мне… На вихрящемся с запада на восток Южном небе — средь верхних абаасы, Не ужившийся в народе своем Из-за буйства и воровства, Улуу Тойона грозного сын И яростной Куохтуйа Хотун Уот Усуму Тонг Дуурай, Летающий не на коне, А на огненном змее своем, Знаю — зарился На сестричку твою! Я боялся, как бы не выхватил он, Опасался, как бы не выкрал он Ее из-под рук моих, Как бы не вынудил он меня По росе и снегу бродить Да впустую следов искать. Потому спешил, торопился я, Потому летел я, шею сломя… Может, он уже одурачил меня? Уродившийся в грозном веке былом, Угнездившийся на днище самом Погибельной пропасти Чёркёчёх, В обители Крови и Трех Теней, Тимир Дьигистэй, мой братец лихой, Смотри, чтобы надо мной Птичка ма-алая пролететь не могла! Поставленный в начале времен Властелином над роковым Провалом Ап-Салбаныкы, Старший мой брат-исполин Алып Хара Аат Могойдоон, Смотри, чтобы подо мной — Под нижней моей стороной — Подрыться и прошмыгнуть не могла Землеройка — серая мышь! Владеющий Серо-стальным конем Кюн Дьирибинэ-богатырь, Хоть похвальбой раздувался он, Хоть на бой вызывался он, Как слыхал я о нем, Он — еще сосунок, Тщедушный, хилый с пелен… Да неужто я не смогу Подмять его под себя? А красавицу — сестрицу его — Беленькую лицом, Бедненькую Туйаарыму Куо — Добром отдадут — возьму, И не отдадут — возьму, Хыы-хыык! Гыы-гыык! Так — издеваясь, Смехом давясь, Зияя распяленным ртом, Как разорванная берестяная лохань, Огромный абаасы Возвышался на арангасе своем. Молча внимал обидным словам Владеющий Серо-стальным, Неукротимо буйным конем Кюн Дьирибинэ-богатырь, Грозный боец, Горячий юнец, Тешащийся отвагой своей… В теле его закипала кровь, В темя ему ударяла кровь, Потемнело от гнева в его глазах. Как порой осенней Пороз-олень, Грузные наклонив рога, Бросается на врага — Так у юноши-богатыря, Словно кривого дерева ствол, Дюжая изогнулась спина, Напружилась шея его; Кудрявые волоса, На спину падающие волной, Встали дыбом, Как дым поднялись, Задвигались на макушке его; Вспыхивая серным огнем, С треском разлетаясь, шипя, Как из-под кресала с кремня, Сыпались искры из глаз его, Будто красного пламени языки Слетали со скул его… Страшно он изменился лицом, Решился на смертный бой. Так он туго сжал кулаки, Что затрещали суставы рук, Как бубен из шкуры коня; Напряженные сухожилья его Зазвенели, как десять струн… Рогатину боевую свою С широким сверкающим лезвием Он поставил вверх острием; Свой длинный тяжелый меч-пальму? С блестящим, как зеркало, лезвием, Поставил он вниз острием, Опираясь на рукоять; Как высокая земляная гора, Выгнулся, вздулся он. Тяжело ногами ступая, Землю поступью сотрясая, Прянул он к сыну абаасы, Прямо под черный носище его, Под горбатый гнусавый носище его Сунул кукиш, Плюнул в лицо; И соленым, едким словом своим Стал окатывать, обжигать врага…