Шестая печать

От момента моего вселения квартира постепенно обрастала разными техническими устройствами. Так последовательно появились телевизор, музыкальный центр, автоматическая стиральная машина, автомат для варки кофе эспрессо и такое количество мелочей, что в момент краха моих российских работодателей, когда я пытался представить себе, куда деть все это количество хлама, это стало, чуть ли не главным в моем решении принять предложение о новой работе.

Так вот, устроившись на диване, я первым делом взялся за изучение книги о геральдике, но уже через пятнадцать минут отложил ее до лучших времен. Геральдика, по крайней мере, в изложении этого автора, представлялась мне попыткой систематизировать не систематизируемое и на этом основании сделать какие-нибудь выводы. Автор противоречил сам себе каждые три страницы, то есть больше трех страниц за один раз читать не рекомендовалось, а переходить к дальнейшим можно было лишь, после того как ты забыл о содержании прочитанного. Отложив книгу, я решил сделать перерыв в своих изысканиях, тем более, что Стен недвусмысленно намекал на прогулку.

Маршруты наших прогулок неизменно пролегали через исторический центр города. Расположенный в изгибе реки между двух высоких скалистых утесов, он сохранился с незапамятных времен. Кривые улочки, паутиной разбегающиеся от главной площади. Казались каменными ущельями, пролегающими между фасадами стоящих вплотную друг к другу домов. Фасады их, выкрашенные в различные цвета, были зачастую расписаны фресками. Тут и там на каменных наличниках дверей и оконных балках были выбиты барельефные изображения и даты.

Вооруженный новым знанием, я с интересом попытался систематизировать все встречающиеся гербы, выбитые в камне и нарисованные на стенах городских домов. Занятие довольно увлекательное, однако, в какой то момент возникает вопрос или автор книги, которую я перед тем читал, слепой или же он ни когда не выходил из дома и писал свой труд на основании собственных ночных кошмаров.

Результатом моих исследований стал вывод, что средневековые обитатели нашего городка были просто помешаны на изображении цветка шиповника. Они вставляли его в свои гербы, выбивали на подоконниках, над дверьми, на самих дверях, в общем, везде, где только можно. Решив для себя выяснить в книге геральдиста значение этого символа, мы продолжили нашу прогулку по обычному маршруту, то есть, выйдя через парк, прилегающий к замку в ближайший лесок.

Такой маршрут мы со Стеном выработали еще во времена его молодости, когда маленький щенок, по размеру с хорошую взрослую овчарку, а по развитию в свои полгода, как трехмесячный щенок, повергал в панику хозяев мопсов, такс и других столь же мелких собачонок. Устав каждому из них объяснять, что перед ними щенок, который хотел бы поиграть, которому интересно познакомиться с другими собачками. Что вообще он страшно добрый, а подходит к ни совсем не затем чтобы сожрать их несчастного песика, и уж совершенно не затем чтобы сожрать или покусать их самих, что скорее уж покусаю их я сам. Какое то время мы все это выдержали, но после того, как Стена искусал питбультерьер, а его хозяин стоял и, всплескивая руками, повторял:

– Ну, Лорд, что же ты делаешь, что же ты делаешь?

Мы выработали свой собственный маршрут, при прогулках по которому, мы как можно меньше встречаемся с владельцами собак и их питомцами. Нужно сказать, что Стен и в своем зрелом возрасте особенно не изменился, он так же дружелюбен ко всем четвероногим созданиям, включая кошек, с одним единственным исключением, страшной ненавистью к питбультерьерам.

Сегодня на нашем обычном маршруте мы встретили только моего старого знакомого, букиниста, который гулял со своим золотистым ретривером.

– Добрый день пан Зинковски.

– Добрый день Сергиа.

Одно время меня страшно раздражало переиначивание моего имени на непонятно какой лад, такого имени, как Сергиа, я не обнаружил в местных списках имен, хотя прилежно проштудировал их полностью. Потом, устав с этим бороться, решил для себя – назовите хоть горшком, только в печь не сажайте, как говорила бабушка, а она надо заметить была мудрой старушкой.

Как всегда обменявшись мнениями о погоде, количестве туристов в городе в этом сезоне и прочих важных темах, присущих всем разговорам двух хозяев собак на прогулке. Когда мы уже все это перебрали, я отважился на занимавший меня вопрос.

– Пан Зинковски, вы, если мне не изменяет память, как-то упоминали, что посвятили много времени изучению истории города?

– О, это, можно сказать, было моим хобби на протяжении многих лет. А что же Вас интересует конкретно?

– Вы знаете, сегодня я обратил внимание на прямо какое-то засилье символа шиповника в нашем городе, и не знаю, чем это объяснить.

– Сергиа, вы посмотрите, – мне кажется, старому букинисту нравилось произносить это имя – наш город был почти весь выстроен во времена первых хозяев замка, которые, как вы знаете, именно этот символ сделали своим гербом. Так что ни чего удивительного в этом нет.

– Но ведь к замку относилась только прилегающая часть города, а остальные дома стоящие на противоположном берегу реки, до поры вообще считались отдельным поселением.

– Вы недооцениваете влияния могущественных соседей в средние века. В конце концов, если бы это было иначе, мы сегодня не увидели бы того, что видим.

Весьма исчерпывающее объяснение – масло масляное, потому что оно из масла.

– Спасибо большое пан Зинковски, вы мне очень помогли.

– Не за что. Это не составило для меня ни каких затруднений. Если вы хотите узнать, что-либо еще всегда к вашим услугам.

– Да нет, это было единственное, что меня сегодня занимало.

Собаки наши, воспользовавшись предоставленной им свободой, как и положено старым знакомым, занялись каждая своими делами. Ретривер букиниста отправился слоняться по полю в поисках то ли мышки, то ли чего-то еще, а Стен, найдя в нескольких шагах от нас тень, улегся в ней и мне кажется, внимательно слушал наш разговор.

В отличие от пана Зинковски, я не был настолько убежден во влиянии могущественных соседей на жизнь соседнего поселения. Но мысли это одно, а о действительности я решил узнать побольше из других источников.

Никогда не думал, что история настолько увлечет меня. Сразу после школы, решая, куда пойти учиться дальше, я даже не думал о какой либо гуманитарной профессии, считая их закостенелыми и ужасно занудливыми, требующими от тебя зубрежки, зубрежки и зубрежки. И только теперь, по прошествию стольких лет, обнаружил, что занятия историей меня увлекают, и я охотен, отдавать им все свободное время.

Придя, домой, в почте я обнаружил приглашение от пана Гросса, в котором он сообщал, что ожидает меня завтра утром у себя в канцелярии, с целью планирования дальнейших шагов по интересующему меня делу. А так как ничего другого у меня запланировано не было, то весь вечер я решил посвятить изучению книги о тамплиерах.

В перерывах между чтением я занимался творческим занятием. Вспомнив, что в школьные времена, мне ставили только отличные оценки по рисованию, я решил нарисовать увеличенные изображения обоих гербов. После пятой попытки, вооружившись линейкой и калькулятором, я весьма достоверно изобразил гербы. Вспомнив, как в детстве с помощью такого метода выходило очень неплохо, я нанес на них сетку и действительно довольно похоже, дорисовал гербы. Лошадь у меня, почему-то оказалась ужасно похожей на Стена с метелкой вместо хвоста, зато рыцари получились хоть куда, и пусть их ноги были в полтора раза длиннее ног лошади, но тут я не погрешил против оригинала. Второй герб, изображавший олений рог с обрубленными или отпиленными в середине веточками, изображенный на фоне разбегающихся в разные стороны линий, дался мне без малейших проблем, хотя бумаги я и на него извел не меньше, чем на первый. Посмотрев на свои творения, я остался доволен. Этим я явно исчерпал полностью свой художественный дар и решив, что несколько копий с него лучше будет сделать на ксероксе, вернулся к современным тамплиерам.