Страница 3 из 69
В 1956 г. Лоретта Сежурн, проанализировав богатый этнографический и религиозный материал, собранный Саагуном, создала даже теорию ацтеков. Весь их культ человеческих жертвоприношений проистекает из древней системы чисто духовного посвящения, связанной с поиском вечной жизни, но самым гротескным образом неправильно интерпретированной. Все кошмарные физические аспекты ацтековских жертвоприношений — свежевание, вырезание сердца, сжигание и т. д. — были первоначально чисто метафорами для описания духовных процессов, которым подвергаются посвящаемые. «Свежевание» означало процедуры, позволявшие посвящаемому как бы отстраниться от своего физического тела. «Сердце» означало душу, которую следовало «вырезать» из тела в момент смерти и освободить,
Имея в виду такие метафоры, проще понять, почему палачи-ацтеки о зверском убийстве жертвы, год наслаждавшейся жизнью, говорили: «такова судьба человеческая». Аллегория, которую жертва разыгрывала по пути к храму, где ей предстояло погибнуть, все это расставание с ранее накопленными материальными благами, завершавшееся ломанием флейт, на которых некогда исполнялась сладостная музыка, — все это должно было символизировать одну из высших истин, постигаемых посвящаемыми: со смертью душа должна оставить в прошлом все, что относится к материальному, земному Миру. Эта истина в компактном виде сконцентрирована во фрагменте древнего учения на языке науатль, на котором говорили ацтеки; этот отрывок был сохранен для нас в XVI столетии Саагуном.
Аналогичным образом мы читаем:
Сежурн обоснованно утверждает, что подобные представления бытовали в Мексиканской долине неведомо сколько времени, возможно, тысячи лет, к тому моменту, когда с ними встретились ацтеки. Они были наиболее дикими среди большой группы племен-мигрантов, говорящих на языке науатль и известных под названием чичимека («варвары»), которые пришли в Центральную Америку с севера в XII–XIII веках. Не имея собственной культуры, они восприняли элементы некогда великой мексиканской цивилизации, изучив ее астрономию, сельское хозяйство, технику и архитектуру. Впитали они кое-что из религии своих предшественников. Особенно их воображение поразил красочный и полный драматизма ритуал посвящения, его они переняли целиком и полностью. Однако они не поняли (или не захотели понять), что этот ритуал — метафорический спектакль, который следует разыгрывать символически. И то, что они восприняли его буквально, привело к ужасным последствиям.
Ацтеки верили, что их племя обязано своим рождением маткообразным пещерам в глубинах горы, что Ацтлан, их первая родина, возник на острове и что покинуть этот остров им повелел бог Хуицилпочтли, который пророчествовал: «Вы покорите четыре конца света, завоюете и подчините себе… это будет стоить вам пота, труда и чистой крови».
Подобно нацистам, загипнотизированным Гитлером, ацтеки бросились претворять в жизнь пророчество Хуицилпочтли, легко покорили народы, которые в это время населяли Мексиканскую долину, и стали систематически развязывать войны, чтобы ослабить и подчинить себе Другие чичемекские племена. В начале XIV столетия в болотах озера Текскоко была обнаружена скала, на которой рос кактус, а в колючках этого кактуса застрял орел. Вспомнили пророчество, и началось возведение города Теночтитлан, который стал столицей ацтеков в 1325 г.
В течение, двух столетий, остававшихся до конкисты, империя ацтеков с центром в Теночтитлане продолжала наращивать свою мощь; при этом город рос, его население достигло 300 000 человек. Построенный на искусственном острове, окруженный системой квадратных и круговых каналов, он был ориентирован по сторонам света, причем к четырем его главным воротам через водную гладь вели дамбы. Над центральной площадью доминировала гигантская четырехъярусная ступенчатая пирамида, которую восхищенные ее архитектурой испанцы назвали Темпло Майор.
Кортес утверждал, что «ни один человеческий язык не в силах описать ее размеры и особенности», а Бернал Диас сообщал: «Среди нас были солдаты, которые бывали в разных частях света, в Константинополе, во всей Италии и Риме, и они говорили, что никогда не видели площади с такими прекрасными пропорциями и правильной формой, такого размера и с таким количеством народа».
Следует особо отметить, что ацтеки не слишком гордились вышеупомянутым высоким уровнем своей цивилизации, а также многими другими чудесами своей процветающей империи. Напротив, они честно признавались, что вся система знаний досталась им в наследство сразу и целиком от бога-царя Кецалькоатля и его спутников, которые были «первыми обитателями этой земли и первыми, кто прибыл сюда, в Мексиканскую долину… первыми, кто посеял семя человеческое в этой стране».
Всякий, кто попытается разобраться в вопросе, кем были эти «первые люди» и в какую эпоху могла процветать их цивилизация, вскоре осознает, что в истории Центральной Америки в период до экспансии ацтеков существует масса неясностей. В сущности, примерно до 1000 г. н. э. почти никакой «истории» не существует вовсе, причем чем дальше назад по шкале времени — тем ее меньше. В итоге ученым почти ничего не известно о происхождении трех самых ранних и старейших высокоразвитых цивилизаций, существовавших в этом регионе: ольмекской, расцвет которой на берегах Мексиканского залива приходится, по-видимому, на период с 1500 г. до н. э. (если не раньше, причем намного) до, примерно, эпохи Христа; майя, которая существовала параллельно с ольмекской, но чьих живых наследников можно встретить и ныне в Центральной Америке; и цивилизации, создавшей почти 2000 лет тому назад внушающее трепет святилище Теотиуакана. Лоретта Сежурн, которая вела в Теотиуакане обширные раскопки, отмечала в 1956 г.: «Происхождение этой высокоразвитой культуры является полной загадкой». В 1995 г., после 40 лет дальнейших раскопок, археолог из Калифорнийского университета Карл Таубе был вынужден признать: «Мы так и не знаем, на каком языке говорили теотнуканцы, откуда они взялись и что с ними приключилось».
В сентябре 1996 г., за несколько дней до осеннего равноденствия, мы вскарабкались на гору Керро-Гордо, и с ее вершины нам открылся вид на Теотиуакан — город, ацтекское название которого на языке науатль означает дословно «место, где люди стали богами». Под нами лежала прямая, как стрела, так называемая Дорога мертвых, повернутая на 15 градусов 30 минут по часовой стрелке относительно направления «север-юг». На ее северном конце виднелась пятиступенчатая пирамида Луны высотой 46 метров. Километром южнее, на восточной стороне Дороги мертвых, стоит еще более массивная пирамида Солнца, ее высота превышает 70 метров, а длина каждой из четырех сторон основания составляет 222 метра. Сзади, на просторной прямоугольной площадке, находится меньшая по размеру пирамида Кецалькоатля.
Профессор Майкл Д. Коу из Йельского университета указывает, что пирамиды Луны и Солнца «явно получили название из старых легенд», и делает вывод: «Нет причин сомневаться, что они посвящались этим светилам». Названия были восприняты ацтеками, когда они набрели на Теотиуакан, просачиваясь в Мексиканскую долину в XII веке. К этому времени гигантский геометрически правильный город был уже очень древним и лежал в развалинах. Тем не менее, пришельцы сберегли связанные с ним традиции, что дает основания предполагать: либо слухи о нем просочились к ним еще до того, как они направились сюда со своей прежней родины, либо, что более вероятно, они узнали о нем от народов, которые покорили на пути к могуществу. Во всяком случае, они питали к этому святилищу такое уважение, что сам Монтесума, император ацтеков во времена конкисты, совершал пешком частые паломничества к пирамиде Солнца в последние годы своего правления.