Страница 5 из 11
Во время торжественного чаепития Сергей официально объявил матери день свадьбы. Тамара Антоновна закудахтала, разнервничалась, словно весть о свадьбе долетела до нее впервые, и начала судорожно переставлять вазочки на столе.
Когда она закончила рокировку чашек, основательно расплескав их содержимое, сын огорошил ее сообщением о том, что свадьбы как таковой не будет. Они только распишутся, а потом поедут вдвоем в ресторан.
— Вдвоем! — Голос Тамары Антоновны дрогнул, и она покрылась красными пятнами. Юльке впервые захотелось дать Сергею подзатыльник, чтобы он пролил свой чай, который в данный момент с довольным хлюпаньем втягивал в себя, заедая шоколадом. Она была абсолютно солидарна со свекровью: сообщение об отсутствии пышного торжества должно вызывать у нормальных людей именно такую реакцию.
Аккуратно сложив фантик от очередного «Мишки на севере», будущий муж наивно хлопнул глазами и пояснил свою умную мысль:
— Всех знакомых пригласить нереально, а если кого-то не включить в список приглашенных, будет смертельная обида. Зачем нам лишние проблемы? Наша семья — это наше личное дело. Я не хочу, чтобы целая орава народа, перепившись, орала «горько!» и смотрела, как мы целуемся. Тем более что к середине застолья все забудут, зачем пришли.
Огорошенная Тамара Антоновна машинально крошила на блюдечко сдобную булочку, словно собиралась пойти кормить голубей:
— А-а… А ваши родители не обидятся, Юленька? Или они еще не знают? — Голос матери дрожал.
Юлька моментально вспомнила мамину реакцию на то, что ей не удастся похвастаться перед подружками шикарным зятем, прокатиться на лимузине с колечками и рассказать во всеуслышание сытым и довольным гостям о том, как она воспитывала дочь, терпела тяготы и лишения и, наконец, вырастила замечательную красавицу, которая нашла себе достойного супруга.
— Это как понимать? — завопила мама, грохнув кулаком по столу так, что упала салфетница, салфетки из которой белыми чайками спланировали на пол. — Я уже всем рассказала, что ты выходишь замуж!
— Ну и зря, — тихо пробормотала Юлька, пятясь к выходу. — Моя свадьба не повод для пьянки.
— Конечно, а что еще надо для счастья твоей матери-алкоголичке? — Мама уперла руки в бока и обрушила свой гнев на съежившегося в углу супруга: — Боря! Ты слышал? Мы ее растили-растили, а для чего? Все напрасно! Все зря!
Мама! — Юля попыталась внести коррективы в набирающий обороты скандал. — Мы распишемся, штамп будет…
— И что? Я буду ездить по знакомым и предъявлять им твой паспорт? Да кто мне теперь поверит?
— Галь, — робко вступил отец, — ну, выйдет девка замуж, и хорошо. Мы дома отметим. Какая разница…
— …где напиться! — подхватила его мысль распалившаяся мама. — А что я людям скажу?
— Ты что, уже кого-то пригласила на свадьбу? — испугалась Юлька.
— Как я могу пригласить кого-то, если родная дочь мне даже дату свадьбы не сообщила? Все, мать не нужна! Выросла, понимаешь, и тьфу на вас, родители! Не нужны больше! Я теперь птица другого полета!
— Мама, что ты такое говоришь?! При чем здесь это? Сергей не хочет…
— Если у зятька нет денег, то мы с отцом уж наскребем!
— Он не из-за денег, он просто…
Как объяснить, почему Сергей не хочет веселого гулянья, Юлька не знала по той простой причине, что постеснялась спросить у будущего мужа: а почему, собственно, без гостей? Когда Сережа сказал, что, кроме них, никого не будет, Юлька оторопела до такой степени, что смогла лишь согласно кивнуть и как эхо повторить, что, мол, это он замечательно придумал.
— Моя дочь, как какая-то оборванка, тайком, без свадебного платья, с черного хода забежит в загс и распишется. Можно подумать, что вы собираетесь совершить что-то постыдное!
Юльку отсутствие подвенечного платья тоже напрягало, но, с другой стороны, если они хотят просто поставить штамп в паспорте, то белое платье с фатой в данной ситуации будет выглядеть глупо. Разговор с мамой закончился горькими слезами и полным отсутствием конструктивных предложений.
И вот теперь Тамара Антоновна озвучила те вопросы, которые терзали Юльку:
— Сереженька! Я не совсем поняла, а мне вообще не приходить или как?
Глаза ее заблестели, пальцы, превращавшие булочку в горку мелких крошек, дрожали, а сама она скукожилась, как старая хлебная корочка, олицетворяя абсолютное отчаяние. Юльке захотелось обнять свекровь за костлявые плечики, наорать на Сергея и сделать все по-своему. Но она продолжала таращиться в кружку с чаем, в которой мок забытый пакетик заварки, и молчать. Язык отказывался озвучивать ее чувства и эмоции.
— Почему? — удивился Сергей. И тут он во всей красе показал свою суть, дав изумленной невесте еще один шанс убедиться, что ей достался бриллиант, только сильно запылившийся, а потому не подобранный никем ранее. Оказывается, пока Юлька и близкие друзья и родственники изнывали в полнейшем неведении, Сергей заказал места в ресторане, выкупив небольшой зал. Свадебный ужин предназначался только для двоих, остальные участники праздника отсеивались на стадии фуршета, уже организованного и оплаченного женихом во Дворце бракосочетания. На сам процесс шлепания печатей в паспорт могли прийти все желающие: администратор Рита уже давно составила чудовищный список приглашенных, и вся команда секретарей усиленно трудилась над заполнением пригласительных открыток. Из короткого текста, украшенного завитушками, следовало, что гости смогут надкусить по паре бутербродов на коротком фуршете и ехать дальше по своим делам. Конечно, текст был не совсем таким, но суть от этого не менялась.
— Кстати, — с аппетитом впиваясь в булочку, пробормотал Сергей, — вы тоже дайте мне списки своих гостей.
— Сынок, но люди ведь даже не успеют купить подарки. Это неприлично, приглашать буквально накануне.
— Мам, все, что нам нужно, я куплю сам. Люди приглашены на фуршет и торжественную церемонию, поэтому вполне достаточно цветов. Думаю, что все это поймут правильно.
— А фуршет, это что? — напряженно спросила Тамара Антоновна, тщетно шаря глазами по Юльке и побуждая ее поучаствовать в прениях.
Сергей снисходительно улыбнулся и пояснил:
— Это когда люди быстро едят и пьют стоя, говорят тосты…
— То, что ты описываешь, называется столовка при вокзале, — нахмурилась мама. — Я прекрасно понимаю значение слова «фуршет». Поясни мне, чем ты собираешься угощать людей? Мужчины не умеют организовывать подобные мероприятия правильно. Вы слишком легкомысленно относитесь к соблюдению правил этикета и…
— Мамуля, я с тобой в этом абсолютно согласен! Поэтому я и не занимаюсь фуршетом. Все сделает мой секретарь, она у нас светская львица и не позволит любимому директору ударить в грязь лицом.
— А я?! — наконец-то обрела дар речи окаменевшая от свалившейся на нее информации Юлька. — Почему я об этом ничего не знаю? Ты же сказал, что свадьбы не будет! Что мы просто распишемся!
— Я имел в виду, что не будет гулянки в ресторане, — растерялся Сергей. — Мне казалось, что ты со мной согласилась. Я не люблю пьяных сборищ. Свадьба должна запомниться не дракой и осоловелыми лицами. Только ты и я… Но, если ты против, то все еще можно исправить.
Юлька ничего исправлять не желала. Испугавшись, что под «исправлением» жених подразумевает отмену свадьбы вообще, она затрясла головой и с воодушевлением завопила:
Нет, все просто замечательно, только я тебя сначала неправильно поняла.
Вот это как раз Сергея ничуть не удивляло. От такой экстравагантной девушки можно было ожидать чего угодно. Юлькина непредсказуемость зашкаливала. И на этот раз будущая жена его не разочаровала:
— Но у меня же нет свадебного платья!
Сергей замер и уставился на нее, пытаясь переварить услышанное.
Положение спасла мама, встряв в затянувшуюся паузу, она возмущенно заметила:
— Твоя бабушка всю жизнь преподавала русский язык, а ты так и не научился нормально формулировать мысли. Я была уверена, как и Юленька, что не будет вообще ничего. Каким образом мы должны были догадаться о твоих планах?