Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 15

— Но я…

— Она выразилась недвусмысленно, сэр. Ее светлость сказала: если даже командор не может взять отгул, то кто же тогда может?

В этот самый день в 1802 году художник Методия Плут проснулся посреди ночи, потому что из ящика ночного столика слышались поскребывающие звуки битвы.

Опять.

Маленький фонарик освещал подвал — то есть придавал темноте различную фактуру и отделял менее густую тень от более густой.

Фигуры едва виднелись во мраке. Обычными глазами было почти невозможно различить, кто говорит.

— Держите язык за зубами, поняли?

— Держать язык за зубами? Здесь же труп!

— Гномы сами разберутся. Лишь бы городская стража не пронюхала. Им тут делать нечего. Или кто-нибудь из нас хочет, чтобы они явились сюда?

— Но среди стражников тоже есть гномы…

— Хха. Д'ркза. Слишком много времени проводят на солнце. Теперь они просто люди-недоростки. Разве они думают по-гномьи? А Ваймс будет докапываться и размахивать дурацкими бумажками, которые у них зовутся законом. С какой стати нам допускать такое насилие? И потом, что тут расследовать? Преступление мог совершить только тролль. Вы согласны? Я спрашиваю: все согласны?

— Именно, именно, — ответила одна из фигур. Голос был тонкий, старческий и, сказать по правде, неуверенный.

— Конечно, тролль, — отозвался другой голос, почти двойник предыдущего, но уверенности в нем звучало чуть больше.

Наступившую тишину подчеркивал неумолкающий звук насосов.

— Это мог быть только тролль, — подытожил первый голос. — Недаром говорится: если случилось преступление, ищи тролля.

Когда командор Сэм Ваймс прибыл на службу, перед Псевдополис-Ярдом уже собралась небольшая толпа. До тех пор стояло ясное солнечное утро. Теперь солнечно было по-прежнему, но далеко не так ясно.

Люди держали плакаты. Ваймс прочитал: «Долой кровопийц!» и «Никаких клыков!». Лица, исполненные угрюмого полуиспуганного вызова, повернулись к нему.

Он тихонько выругался, но не более того.

Отто Шрик, иконограф из «Таймс», стоял неподалеку с зонтиком в руках, и вид у него был подавленный. Он перехватил взгляд Ваймса и неторопливо подошел.

— Чего тебе тут надо, Отто? — спросил Ваймс. — Пришел зарисовать классический мятеж?

— Нофости есть нофости, командор, — сказал Отто, разглядывая начищенные ботинки.

— Кто тебе проболтался?

— Я просто делайт картинки, командор, — ответил Отто, уязвленно глядя на Ваймса. — Так или иначе, я не сказаль бы фам, даже если бы зналь, потому что у нас свобода слофа…

— Свобода подливать масла в огонь, ты это имеешь в виду? — уточнил Ваймс.

— Для фас это свобода, — сказал Отто. — Никто не гофорит, что это хорошо.

— Но… ты ведь тоже вампир, — заметил Ваймс, махнув рукой в сторону протестующих. — Неужели тебе по душе то, что тут творится?

— Нофости есть нофости, командор, — смиренно повторил Отто.

Ваймс вновь сердито взглянул на толпу. По большей части она состояла из людей. Плюс один тролль, хотя, скорее всего, он присоединился по самой очевидной причине — просто потому, что тут что-то происходило. Любому вампиру понадобились бы внушительный бурав и уйма терпения, чтобы причинить троллю хоть какой-то ощутимый вред. И все же в происходящем было нечто положительное, если подумать: небольшое уличное шоу отвлекало мысли от Кумской долины.

— Странно, что они не возражают против тебя, Отто, — сказал Ваймс, немного успокоившись.

— Ну, я не официальное лицо, — ответил тот. — У меня нет меча и знашка. Я не угрожайт. Я просто работайт. И люди смеются, когда смотрят на меня.

Ваймс уставился на него. Он никогда раньше об этом не задумывался. И все-таки… Маленький суетливый Отто, в театральном черном плаще на красной подкладке, с многочисленными карманами для всякого барахла, в начищенных черных ботинках, с аккуратно подстриженным треугольным чубчиком, а главное — с нелепым акцентом, который ослабевал или усиливался в зависимости от того, с кем Отто разговаривал… нет, он никому не казался угрожающим. Ходячий анекдот, вампир из мюзик-холла. Раньше Ваймсу не приходило в голову, что, возможно, Отто в данном случае смеется последним. Развесели людей — и они перестанут бояться.

Он кивнул Отто и вошел. Сержант Шелли Задранец стояла за чересчур высоким столиком — взобравшись на ящик, — и на рукаве у нее сияли новенькие нашивки. Ваймс решил, что пора уже принять кое-какие меры. Некоторые гномы-стражники обижались из-за того, что были вынуждены пользоваться ящиком.

— Думаю, поставим снаружи парочку парней, Шелли, и хватит, — сказал он. — Никаких провокаций. Всего лишь небольшое напоминание о том, что за порядком тут следим мы.

— Вряд ли нам это понадобится, мистер Ваймс, — ответила Шелли.

— Я не хочу увидеть в «Таймс» карикатуру, где будет нарисовано, как толпа протестующих нападает на нашего первого новобранца-вампира, капра… сержант, — строго предупредил Ваймс.

— Я так и подумала, сэр, — сказала Шелли. Поэтому я попросила сержанта Ангву встретить ее. Они прошли через заднюю дверь полчаса назад. Ангва показывает ей Ярд. Если не ошибаюсь, сейчас они в раздевалке.

— Ты попросила Ангву? — уточнил Ваймс, и сердце у него замерло.

— Да, сэр, — сказала Шелли и вдруг забеспокоилась. — Э… что-то не так?

Ваймс уставился на нее. Он подумал: «Шелли отличный, дисциплинированный стражник. Хотел бы я иметь еще парочку таких же. И, честное слово, повышение она получила по праву. Но ведь она из Убервальда, — напомнил себе Ваймс. — Шелли должна бы знать о… трениях между вампирами и вервольфами. Может быть, это моя вина. Я сам всегда твержу, что все стражники одинаковы».

— Что? Нет, нет, — ответил он. — Все в порядке.

«Вампир и вервольф в одном помещении, — думал Ваймс, шагая вверх по лестнице в кабинет. — Что ж, им придется как-нибудь поладить. И это — лишь первая проблема».

— А еще я проводила мистера Пессимала в кабинет! — крикнула вдогонку Шелли.

Ваймс остановился на полпути.

— Мистера Пессимала?

— Правительственный инспектор, сэр, — напомнила Шелли. — Тот, о котором вы мне говорили.

«Ах да, — подумал Ваймс. — И это вторая проблема».

…Это все политика. Ваймс никогда не мог ухватить ее суть, потому что для честного человека политика представляла собой сплошные ловушки. В одну из них он угодил на прошлой неделе, в кабинете Ветинари, на самом обыкновенном совещании…

— А, Ваймс, — сказал его светлость, когда тот вошел. — Очень любезно с вашей стороны прийти. Сегодня чудесный день, не правда ли?

«Да — был до сих пор», — подумал Ваймс, заметив в кабинете еще двоих.

— Вы хотели меня видеть, сэр? — спросил он, повернувшись к патрицию. — «Силиконовая лига противников клеветы» устроила марш протеста на Водяной улице, и вплоть до Малых ворот тянется длиннющий затор…

— Не сомневаюсь, затор может подождать, командор.

— Да, сэр. В том-то и проблема, сэр. Именно это он и делает.

Ветинари томно отмахнулся.

— Улицы, забитые гружеными телегами, — признак прогресса, Ваймс.

— Только в переносном смысле, сэр.

— Во всяком случае, я уверен, что ваши стражники справятся, — сказал Ветинари, кивком указывая на пустое кресло. — У вас их теперь так много. Столько расходов. Садитесь же, командор. Вы знакомы с мистером Джоном Смитом?

Мужчина за столом вынул трубку изо рта и взглянул на Ваймса с улыбкой дружелюбного маньяка.

— Кажется, до сих пор не имел удо'ольствия… — сказал он, протягивая руку. Невозможно, казалось бы, картавить на букву «в», но Джону Смиту это как-то удавалось.

«Жать руку вампиру? Черта с два, — подумал Ваймс. — Даже вампиру в безобразном свитере домашней вязки». — Вместо рукопожатия он отсалютовал.

— Рад познакомиться, сэр, — отрывисто сказал он, становясь по стойке «смирно». Свитер, связанный из шерсти несочетающихся оттенков, с тошнотворным зигзагообразным узором, действительно был ужасен. Больше всего он смахивал на подарок от тетушки, страдающей дальтонизмом, вещь, которую ты не смеешь выбросить из опасения, что мусорщики посмеются и пинком перевернут бак.