Мальчик с саблей

– Новенький, – обличающе произнёс он. – И в джинсах. Ты ведь видишь – новенький в джинсах!

Девушка охотно кивала в ответ, ситуация её явно забавляла.

Клерк, вытянув шею чуть вперёд, пошёл к Эрику, внимательно разглядывая его штаны.

– Повернитесь! – вдруг крикнул он.

Эрик шутливо развернулся на триста шестьдесят.

– Кажется, чисто, – успокоился клерк. – Джинсовая гадюка – подлая тварь: и укуса не почувствуете, и три дня ещё проходите бодрячком, а потом – ап! – и стоп-машина! Если б вовремя заметить, продиагностировать, ну, вы понимаете… На той неделе в супермаркете у ратуши – двоих, вы представляете? Двоих…

– Это Петер, – пояснила девушка из шезлонга. – А вы, видимо, тот самый друг Дирка.

Эрик церемонно поклонился клерку, обогнул его по дуге и подошёл к мотоциклистке.

– Эрик. А вы – Таня?

Та рассмеялась и протянула Эрику руку для рукопожатия:

– Я? Нет, всего лишь Эльза. Садитесь рядом, возьму вас под свою защиту.

– А поможет? – Эрик, не особо выбирая, придвинул кресло, что стояло поближе и не грозило развалиться под полезной загрузкой в один центнер.

Эльза пожала плечами:

– Я постараюсь.

Помещение понемногу наполнялось. Высокий эфиоп устроился в углу, не отрываясь от карманного компьютера. Пара стариков, вежливо раскланявшись с присутствующими, расположилась в первом ряду. Появился Дирк и, обойдя всех по кругу, поставил кресло рядом с Эриком. Всего собралось около пятнадцати человек.

Худенькая маленькая женщина в очках дотронулась Эрику до плеча:

– Сначала я вас представлю. О себе расскажете, ровно сколько захотите. Потом просто смотрите, слушайте. А подробнее всё обсудим после собрания, ладно?

И тут же прошла вперёд. Эрик проводил её взглядом. Наверное, школьная учительница, причём какого-нибудь нудного предмета навроде биологии. Серый костюмчик, юбка до колен, какие-то нелепые кружевные манжеты из-под рукавов пиджака.

– Да, это Таня, – подтвердила Эльза.

Сказала она это со значением, безо всякой весёлости. Похоже, занесло в какую-то секту, подумал Эрик. «Касту», секту – всё едино.

– Дорогие друзья! – звонко приветствовала всех Таня, сложив ладони на груди.

Точно: секта, констатировал Эрик.

– Я рада всех вас видеть в добром здравии. Ещё неделя позади, и мы начинаем новое собрание нашей «Касты», клуба анонимных сталкеров.

Все оживились, нестройные аплодисменты эхом разбежались по складу.

– Давайте поприветствуем нашего гостя. Эрик, покажитесь!

Пришлось подняться, покивать во все стороны, но это оказалось не худшим.

– Пару слов, Эрик! Пожалуйста! – все опять захлопали, и от их любопытных глаз захотелось спрятаться, хоть бы и в тень. – Расскажите немножко, что привело вас к нам?

Эрик развёл руками. С чего вдруг он должен рассказывать о себе охотнику на джинсовых змей?!

– Я с детства, – сказал он, тщательно подбирая слова, чтобы их понадобилось поменьше, – недолюбливаю темноту. Боюсь, да. Три года назад у меня была контузия. С тех пор всё совсем плохо. Лекарства не особо помогают. Вот.

Он сел, чувствуя, что краснеет. Сорвал ещё одну порцию аплодисментов. Потом от него, наконец, отстали. На удивление легко.

VII

Эрику приходилось смотреть фильмы, где показывали собрания пьяниц, фармакозависимых, сексоголиков, клепто-, нарко– и прочих …манов. Они делились опытом, искали пути к исцелению, поддерживали друг друга в решимости преодолеть себя. Обычно всё заканчивалось хэппи-эндом. Или трагической смертью.

Эрик понимал, что он тоже в определённом смысле инвалид. За это ему начисляли пособие в Центре. И так говорил док Даймонд. Хотелось надеяться, что это лечится, но док первым спрыгнул с подножки, оставив Эрика на попечение «цесарок». Так неужели что-то можно исправить при помощи собравшихся здесь лунатиков? Сразиться с Тухлой Тенью, таящейся повсюду вокруг? Научиться делать вид, что её не существует? Но стоит только зазеваться, как она опять обернёт гнилым пологом и опять чужими руками, чужим телом сотворит зло. Победить? Но кого? Самого себя? И при чём здесь он – вспомнить хотя бы тех двух «цесарок», выцарапывающих друг другу глаза, – какова его, Эрика Умберса-Трампа, роль в их мгновенном помешательстве?

Видимо, он так глубоко ушёл в свои мысли, что это отразилось на лице. Эльза положила ладонь ему на локоть и тихонько сжала. Ну вот, Эрик, взбодрись, что ли, а то тебя уже жалеют женщины!

Высокий эфиоп, назвавшийся Иеремией, – интересно, они выдумывают себе имена или его и взаправду так зовут? – рассказывал о своей личной виртуальной войне.

– Файрволл – ну, вы знаете, это по-английски «пожарная стена», брандмауэр, такие программы только и сдерживают Тигунгу. У него мириады глаз, не убежать и не скрыться, и он смотрит, смотрит, смотрит на нас Оттуда. Только файрволлы не позволяют ему вырваться из межмирья целиком, во весь рост. Миллион программистов сражаются с ним, даже не понимая, кто их враг. Они говорят о программных кодах, о вирусах, троянах, вредоносных макросах – но это же всё детища Тигунги! Они видят детей его, но не узнают в них черты отца!

– Тоже новенький? – шёпотом спросил Эрик.

– Почему? – Эльза удивилась. – Это наш старожил. Говорят, уже одиннадцать лет здесь.

– …в образах надкушенного райского яблока, перекошенного окна в царствие небесное, под именем фальшивого оракула и поддельного светила – Тигунга приучает нас к своему явлению в мир. Только файрволлы…

Отличное место, горько подумал Эрик. Нужно спросить, каковы членские сборы. Если торговля мебелью не идёт, это же не повод опускать руки, а?

Тут вмешалась Таня:

– Иеремия, мы все помним, как ведёт себя Тигунга, и бдим вместе с тобой. Но ты отключал на этой неделе свой файрволл? Ты смотрел, как умирает твой компьютер? Вспомни, ты пообещал нам, что будешь следить за детьми Тигунги и пойдёшь по их следу.

Матерь Божья, как всё запущено!

Эфиоп заплакал.

– Я боюсь, – сказал он и в поисках поддержки посмотрел прямо в глаза Эрику. – Эта тварь не знает жалости, у неё нет ни сердца ни совести, одна только жажда выбраться из своего межмирья. Пять моих компьютеров сгорело за этот год, а я узнал так мало! У меня есть что сказать Тигунге, и я знаю, где искать его, но хочу немножко набраться сил.

– Интересно, кто он в жизни, – прошептал Эрик.

– Удивишься – программист, – ответила Эльза.

– Отличная тут у вас анонимность.

– Точнее, руководитель службы компьютерной безопасности нашей атомной станции.

Таня подошла к эфиопу и обняла его. Это выглядело довольно комично.

– Спасибо, Иеремия, – сказала она. – У тебя обязательно получится. Не оставляй усилий. Узнай о Тигунге больше и пока не давай ему как наживку ещё один компьютер. Ловушка обязательно захлопнется чуть позже, когда ты будешь готов. Тигунге не уйти от тебя.

Под дружные аплодисменты Иеремия вернулся в свой угол. Эрик всё ещё сидел с приоткрытым ртом.

Таня обвела взглядом присутствующих:

– Кто-нибудь хочет вкратце поделиться новостями?

Эльза первой подняла руку:

– За эту неделю я смогла не угнать ни одной тачки!

Все рассмеялись и зааплодировали, но Эрику было невдомёк, какая пропорция правды и вымысла содержалась в этом утверждении. Кто их знает, они же тут все чокнутые.

VIII

– Факт первый, – сказала Таня. – Ваш диагноз – трусливая отписка.

Теперь она больше напоминала не учительницу, а скорее директора школы. Для трудных подростков. Или начальницу исправительной колонии. Или «цесарку», тьфу-тьфу-тьфу.

Они сидели за столом втроём – Таня, Дирк и Эрик. Анонимные сумасшедшие разъехались по своим реальностям, сражаться с компьютерными богами и трикотажными пресмыкающимися. Эрик был подавлен, потому что после всего, что Дирк рассказал ему ночью, была надежда на что-то серьёзное в этих «Креслах Тани Т.».

– Вы психиатр? – не скрывая вызова в голосе, уточнил Эрик. – Психотерапевт? Гипнотизёр?