Новобранцы

— Я приял решение! — словно откликаясь на её мысли, отозвался из своего угла седой. — Я решил их оставить в Академии. До Дня Патруля. А там — видно будет!

— Почему?

— Не нужно, чтобы богомолы догадались, что мы что-то поняли из их последних действий. Пусть все идет, как идет. Паче того — я сегодня же прикажу покинуть базу Тимофееву и Самочернову. Пусть догуливают свой отпуск в другом месте.

Чтобы не подвергать тебя излишнему риску, все полеты на «спарке» буду проводить лично. А ты подстрахуешь меня на тяжелом ИБ-4.

Со стороны Николая Платоновича это был тонкий ход. Вся ответственность теперь ложилась на руководителя центра подготовки рекрутов, но Дита, при желании, тоже могла подсобить в критической ситуации. Но только — по собственной инициативе.

То, что «при случае» бессмертная не останется в стороне, седой не сомневался. Фишка была в другом — это будет её собственный, осознанный выбор, а не вынужденные действия в результате случайного «замеса» — как сегодня.

Дита, разумеется, поняла, в чем хитрость «хода» Николая Платоновича. Лично она на его месте поступила точно также бы. И это её радовало. «Молодец, Коля! Растешь прямо на глазах»! — думала она, покидая кабинет стратегического планирования вслед за седым. — «А как правильно метать нож, я, наверное, покажу Заречневу и Ар'рахху и остальным курсантам прямо сейчас. Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня»?

Сашка еще дважды слетал на «спарке» в «зону» с Николаем Платоновичем. После очередного полета седой снял шлем и с нескрываемым облегчением, не покидая свое кабины, изрек:

— Вот что, Ляксей! Не медаль ты, чтобы на шее сидеть! Иди-ка ты в люди!

Заречнев улыбнулся, спросил в тон:

— А когда мне можно будет «идти в люди»?

— А хоть завтра! — ответил седой, кивком головы разрешая очередному курсанту занять место в передней кабине своей «спарки». — Ты ничего не имеешь против цифры семь? Нет? Тогда истребитель под этим номером — твой. Завтра утром зайдешь ко мне в кабинет, я дам тебе ключ от него и коды доступа. Там же получишь задания. О выполнении — доложишь.

Бывший гладиатор едва не подпрыгнул на месте от радости. «Наверное, это Дита на него так повлияла». — думал он, вприпрыжку возвращаясь в свою комнату. — «Вон сколько много времени нам позавчера она с Ар'раххом уделила, показывала, как правильно метать ножи. Говорила, что её научил сам Ахиллес. Шутила, конечно. Но ножи она, правда, метает здорово. М-да... И ножки у нее — закачаешься. И попка... И волосы... Эх... Интересно, все-таки есть у неё парень или нет? А если есть, то где он? То, что явно не здесь — это понятно. Но тогда — где»?

Ар'рахх издалека увидел просиявшее лицо друга, всё понял. «А мне завтра разрешат самостоятельные полеты»? — думал он, слушая сбивчивую трескотню «брата по крови». — «Надо постараться, чтобы разрешили. Чел'век с белыми волосами говорил, что у меня получается не хуже, чем у Саш'ша. Надо, чтобы мне тоже разрешили летать самому»!

Николай Платонович не обманул надежд зеленого верзилы. После завершения упражнения он объявил драку, что в его распоряжение поступает самолет под номером восемь.

— А как выглядит эта цифра? — поинтересовался молодой следопыт, через плечо седого рассматривая темный квадрат открытых ворот самолетного ангара — там находились машины, которые уже завтра будут пилотировать бывшие гладиаторы. Николай Платонович понимающе усмехнулся, достал из нагрудного кармана крошечный карандашик, нарисовал им восьмерку прямо на шлеме зеленого верзилы. Драк кивнул, повесил головной убор на согнутую в локте руку и пошел, точнее — почти побежал в сторону открытых дверей.

В ангаре было прохладно. Ар'рахх легко нашел самолеты под номером семь и восемь — они были крайними в ряду, самыми ближними к выходу. Он несколько раз обошел теперь уже своего ИПЛ-4, кончиками когтей едва касаясь крыльев, фюзеляжа, стыков фонаря кабины с корпусом истребителя. Заглянул по очереди в каждый из четырех стволов пушек. Он уже знал: все истребители, включая учебные, вооружены настоящими боевыми снарядами.

Любопытство не давало покоя лучшему охотнику племени Хромой Черепахи: где, как прячут свои невидимые огненные стрелы эти чел'веки; почему не видно, как летят эти самые стрелы, а только очень частые вспышки и сильный грохот говорят, что в самолете огненные стрелы есть. Но самое главное — как эти стрелы могут поражать чужих железных птеродактилей, если они состоят только из огня и звука? Неужели громким звуком можно сбить на землю птицу, или хотя бы жука? Дома — нельзя. Но тогда почему здесь — можно?

Неразрешимая проблема никак не давала покоя молодому следопыту. Раздумывая над этой и другими чудесами чел'вечьего мира, он прошел вглубь ангара, присел за огромным колесом топливозаправщика.

Свет, падающий из открытой двери, на несколько мгновений изменился в яркости. Через проём кто-то прошел. Послышались осторожные шаги.

«Наверное, это Саш'ша — тоже идет посмотреть самолет, на котором будет летать с завтрашнего дня». Он хотел было уже выйти из-за пузатого перевозчика, но что-то его остановило. Позже, анализируя свое поведение, он понял, что именно — ритм шагов был не такой, как у его «брата по крови». Как говорят земляне — «другая походка». И второе — шел неизвестный чел'век очень осторожно, то есть — старался не шуметь. А это настораживало.

Зеленый верзила, стараясь не шуршать, осторожно выглянул из-за топливозаправщика.

Рекрут, вошедший в хранилище самолетов, был ему не знаком. Человек зашел в ангар, остановился, осматриваясь по сторонам. Не заметив Ар'рахха, он быстро сунул руку в карман куртки, достал оттуда какой-то предмет — небольшой и темный, быстро подошел к истребителю, на котором с завтрашнего дня должен был летать Саш'ша. Он еще раз осмотрелся и только после этого довольно звучным шлепком прикрепил что-то к внутренней стороне сопла одного из нижних двигателей.

После этого, еще раз оглянувшись по сторонам, он также быстро и бесшумно покинул ангар.

«Да, Саш'ша, похоже, тебе еще раз придется благодарить своего зеленого друга за то, что он, возможно, спас тебе жизнь»! — думал драк, осторожно выбираясь из-за громадного колеса. Он так же, как и человек — только что — оглянулся по сторонам, пробрался к самолету друга и на всю свою немалую длину запустил руку в двигатель.

Внутри ничего не было. Обеспокоенный следопыт пошарил по круглым стенкам сопла, наконец, на самом верху нащупал небольшой предмет — размером не больше половинки того жука, с которого он «дрессировал» несколько дней назад.

К его удивлению, предмет этот довольно легко отколупнулся, практически он сам свалился ему в ладонь, стоило драку только несильно потянуть его на себя.

— Ты знаешь, что это такое? — спросил он Александра, бросая на стол темную коробочку уже вечером, после ужина.

— Нет! — удивился «брат по крови». — А что, что-то случилось?

— Наверное, случилось, или должно случиться. Эту коробочку в двигатель твоего истребителя подложил сегодня один из людей.

— А ты это сам видел? Или сказал кто-то?

— Сам видел. Я случайно оказался в ангаре, спрятался за большой такой машиной с большими круглыми черными штуками...

— Колёсами. — машинально подсказал ему Заречнев. — Ну что делал в ангаре рекрут, о котором ты говоришь?

— Я же уже рассказывал тебе! Подошел к твоему самолету, достал из кармана вот эту коробочку и засунул её в двигатель. Я думал, ты знаешь, что это такое.

— Нет, не знаю. Но попробую догадаться... Наверное, это взрывчатка. Хотели, чтобы самолет бабахнул, когда я залезу в него и запущу двигатель. Знаешь, что! А пойдем-ка мы к Дите, покажет ей эту штуку.

— Она не станет с тобой разговаривать. Ты же знаешь — на все вопросы рекрутов всегда отвечает седой чел'век. Ник'лай Плат'ныч. Пойдем сначала к нему!

— Не уверен, что это — правильное решение! Кто, кроме него, знал, что с завтрашнего дня я буду летать на самолете под номером семь? Да, наверное, никто. Может, он сам это все и подстроил? Или взрывчатку подложили по его просьбе. Нет, мы пойдем к Дите!