Страница 9 из 16
— Почему же тогда Сталина не обошел Троцкий, его извечный соперник?
— У нас любят говорить о борьбе, которой на самом деле не было! Осень 1922 года. Смертельно болен Ленин, он уже фактически выходит из игры, и на Политбюро Троцкому предлагают занять его пост. Формально — зампреда Совнаркома, фактически — главы правительства. Но Троцкий наотрез отказался и в итоге даЛ возможность Рыкову занять этот пост после смерти Ленина… 1923 год, революция в Германии, половина руководства нашей партии находится там, а Троцкий снова удаляется как бы в никуда и пишет свои литературные эссе, ни во что не вмешиваясь… Когда же умер Ленин, он вообще уехал в Кисловодск. Т. е. он всякий раз сам уходил в сторону, не решаясь занять главный пост. Почему? Боялся, что не справится. А он не хотел не справиться!
— То есть боялся потерять лицо… Возвращаемся к вопросу, почему все-таки Сталии не пытался «пробить» альтернативные выборы?
— Выборы для бюрократии — дело совершенно непонятное. Почувствовав опасность, «партократия» легко могла бы обвинить Сталина во всех смертных антимарксистских, антиленинских грехах. Вышел бы на трибуну тот же Роберт Индрикович Эйхе, первый секретарь Западно-Сибирского крайкома партии, ставший инициатором массовых репрессий, перечислил бы грехи Сталина. Пленум проголосовал бы за вывод Сталина из Политбюро, через полчаса его бы арестовали, а еще через полчаса — тихо и спокойно расстреляли.
— То есть вы считаете, что никаких антиправительственных, скажем так, заговоров в стране вообще не было? Абсолютно всю — инспирировано на местах?
— Ну почему? Действительно существовал заговор против Сталина или, говоря точнее, заговор против пятерки: Сталин, Молотов, Орджоникидзе, Ворошилов, Каганович. Возглавляли его, насколько мне удалось установить, — но, может быть, это и не самые высшие организаторы заговора, — секретарь ЦИК СССР Енукидзе, в руках которого практически находилась вся юридическая сторона власти, и комендант Московского Кремля Петерсон, латышский стрелок, который в годы войны был комендантом знаменитого бронепоезда Троцкого. Поэтому-то он и пробился в коменданты. Это, скорее, хозяйственная должность, хотя ему подчинялись все расположенные в Кремле военнослужащие.
— Какие цели были у заговорщиков?
— По документам, которые можно взять и проверить, они предполагали арест вот этой пятерки и назначение на должность временного главы страны маршала Тухачевского… Тухачевский, Якир, Корк, Фельдман и другие представляли особую группу в Красной армии… Ведь, когда началась Гражданская война, примерно семьдесят процентов кадровых офицеров царской армии перешли в Красную. Как профессиональные военные, они быстрее и проще других поняли, что собираются сделать большевики…
— Уточните, потому как сегодня большевикам приписывают исключительно пристрастие к «великим потрясениям»…
— Прежде всего они намеревались спасать страну, которую стали раздирать еще в 1916 году. Литва отделилась во время немецкой оккупации, потом — Украина и Закавказье… Когда сегодня грузины, армяне и азербайджанцы славят свою независимость, они забывают сказать, что она была «принесена и подарена» им оккупантами. Национальные марионеточные режимы были созданы под контролем немцев. То же самое было и на Украине… А в 1918 году Германия оккупирует будущие Эстонию и Латвию, и там тут же возникают «Курляндское герцогство», «Балтийское герцогство» — что угодно, опять-таки под контролем немцев. Конечно, кому-то из местных жителей, очень немногим, это было весьма выгодно… Но совсем не большинству населения! Большевики стремились вновь объединить все российские губернии, опять сделать Россию единой и неделимой — что еще надо? Кстати, Сталин ненавидел национализм, ведущий к сепаратизму.
— Понятно, что офицеры, в подавляющем своем большинстве разочаровавшиеся в монархии, приняли эту программу…
— Да, а потом к ним, к этим профессиональным военным, присоединилась группа выскочек. Вот тот же Тухачевский — подпоручик, он в первый же месяц войны попадал в плен, всю войну сидел в плену… Все его «полководческие успехи» — Восточный фронт, и то на короткое время. Затем Кронштадт и антоновщина. Но как только ему пришлось столкнуться с настоящей армией — пусть польской, в ту пору очень слабой, то поляки Тухачевского разнесли… Так что у него был опыт Гражданской войны, а это не настоящая война! За весь период Гражданской войны в СССР ни белые, ни красные не разрушили ни одного участка железной дороги, не прервали ни одной линии телеграфа, не взорвали ни одного моста. Они не воевали в городах — только в поле. Это была особая война, где противоборствующие стороны понимали: они борются друг с другом, а не для того, чтобы разрушить свою страну!
— Все же после Гражданской войны прошло полтора десятилетия. Согласитесь, что Тухачевский и другие названные вами военачальники на лаврах не почивали, они стали уже совершенно иными людьми…
— Но они не были гениальными стратегами! Про Тухачевского говорят, что он гениален, так как предложил немедленно создать воздушно-десантные войска и даже проводил учения с их массированным участием. Но для того чтобы создать ВДВ, прежде всего надо иметь в достаточном количестве соответствующие транспортные самолеты. А они были? Нет… Как мне кажется, задумки были хорошие, но только невыполнимые на тот период времени. Однако иные историки до сих пор твердят, что поражения первых месяцев Великой Отечественной войны были обусловлены исключительно тем, что не было Тухачевского, Якира, Корка, Путны… Очень сомнительно!
— Согласен. Однако вернемся к «военному заговору»…
— Это неточное название. Когда в мае 1937 года Сталин выступал на Военном совете и говорил о «заговоре генералов», то привел почти столько же фамилий гражданских лиц — того же Енукидзе. Он не видел в этом чисто «военного заговора»! Сталин видел политический заговор людей, которые пожелали вернуть страну в 1918 год.
Всего лишь! В то время, когда в Германии у власти уже был Гитлер, когда у нас не было достаточно ни танков, ни самолетов, вообще ничего, они предлагали «шашки наголо»!
— Это вы образно говорите?
— Я имею в виду людей, которые привыкли с шашкой наголо кричать: «Даешь Варшаву!», «Даешь Берлин!», «Мировую революцию!», в конце концов…
— Известно, что есть оперативное дело «Клубок» — об этом самом «заговоре Тухачевского». Где оно хранится?
— В архиве одной из спецслужб, но предупреждаю, что исследователям очень трудно будет до него добраться… Я же нашел копии почти всех документов, по крайней мере большинства, в бывшем партархиве, в фонде Ежова. Ему, еще как партработнику по совместительству, который курировал это следствие, все присылали… Когда я издавал книгу «Иной Сталина», еще не все документы были рассекречены — цитировать их разрешили, но сноски давать было нельзя…
— Все-таки «дело Тухачевского» до сих пор вызывает ожесточенные споры. В частности, один из наиболее обсуждаемых вопросов — «иностранный след»…
— Шелленберг, шеф гитлеровской внешней разведки, сидя в тюрьме во время Нюрнбергского процесса, легендировал его как якобы блестящую спецоперацию своего ведомства. Хотя доказательств тому нет никаких… Это было наше чисто внутреннее дело. Была основная масса активных членов партии — сторонники курса на мировую революцию. Было меньшинство со Сталиным, которые говорили, что при нашей жизни мировой революции не будет, а то, что Гитлер готовит на нас нападение — гораздо серьезнее. Ведь у нас нет ни танков современных, ни самолетов, ни пушек… Вспомните поляков, которые в 1939-м бросили кавалерию против танков Гудериана. Две недели — и Польши не стало!
— Насколько все-таки сложна и противоречива наша история — начинали разговор с альтернативных выборов, а «докатились» до репрессий…
— Так ведь волна репрессий продолжалась до конца 1937 года, пока Маленков, фактически возглавлявший партийный аппарат, не подал Сталину записку, что репрессии приняли такие масштабы, что угрожают будущему страны. Нужно их остановить, писал Маленков и предложил подготовить закрытое письмо ЦК к партии. Сталин ему ответил: «Закрытое письмо не поможет! Нужно собирать пленум и осудить репрессии». На пленуме, который провели с 11 по 20 января 1938 года, были осуждены эти бессмысленные массовые, безумные репрессии, но наши историки почему-то не только не публикуют его материалы, но вообще о нем молчат. Маленков там говорил: «Вот вы, Постышев, мало того что натворили на Украине, вы сейчас первый секретарь Куйбышевского обкома — и уже пересажали все партийные и советские органы!» А тот в ответ: «Сажали, сажаем и будем сажать! Моя позиция!»