Грех

Елена смутилась. Кажется, Людвиг говорил, что не стоит вычеркивать его из жизни. Он вообще все очень хорошо и правильно говорил. Но она не придала значения их встрече. Смерть Ивана, проблемы с Колей, вереница мрачных дней и ночей. Нет ничего удивительного, что она забыла о существовании мужчины по имени Людвиг.

– Ленка, – Майя перешла на доверительный шепот, – мы современные люди. Поэтому нужно быть свободнее, раскованнее. Прочь предрассудки!

– Выражайся точнее, пожалуйста. – Елена отвечала Майе, наблюдая за Арсением. Он быстро справился со своей работой. Вымыл руки, вышел из кухни. Арсений сделал это слишком поспешно, как будто почувствовал, что маме нужно посекретничать. – Мой деликатный ребенок вышел. Майка, я сейчас не в состоянии переваривать что-то сложное. Проще можешь?

– Могу.

– Приходи, – попросила Деревская.

– Хорошо, жди.

Ждать пришлось недолго. Пока Елена занимается отбивными, Майя варила кофе и наставляла подругу на путь истинный. Елена внимательно слушала. У нее не было другого выхода.

– Ленка, ты имеешь право на личную жизнь.

Деревская не собиралась спорить. Другое дело, что она сама вкладывает в это понятие? Личная жизнь. Пока ее составляющие – одинокие вечера и бессонные ночи, когда в голову приходят мысли о неудавшейся жизни, об упущенном шансе изменить ее.

– Майка, ты меня удивляешь. – Елена улыбнулась. – Ничего не произошло. Случайная встреча, только и всего. И вообще, может, это сантехник приходил и акцент у него после обеда обозначился?

– Шутишь? Шути, это даже хорошо. Только мне не все равно, как сложится твоя жизнь, – продолжила Громова. – Меня не радует вариант постоянной тоски по прошлому. Нужно идти дальше. Жить по-настоящему, своей жизнью, понимаешь?

Майя достала сигарету и, закуривая, поймала себя на том, что в сложившейся ситуации советовать опасно. Поэтому умолкла на полуслове.

– Ты что? – Затянувшаяся пауза заставила Елену повернуться. – Что ты замолчала?

– Знаешь, Еленочка, это такой деликатный вопрос. Напрасно я на тебя наезжаю. Тебе нужно самой решиться.

– Слушай, ты меня агитируешь, а за что? Что, по-твоему, происходит в моей жизни? – Елена развела руки. – Ничего не происходит. Еще осенью я познакомилась с этим немцем. Случайное знакомство, которое не имело продолжения до сегодняшнего дня.

– Да-а, долговато… – Майка сложила губы дудочкой. – Долго же он раздумывал, но все же рискнул.

– Чем рискнул? Это у меня трое детей, двадцать пять лет семейной жизни за плечами. Это мне должно быть страшно. И вообще! – Елена снова вспомнила про отбивные. – Не вижу поводов для такой бурной дискуссии. Мне еще никто ничего не предлагал.

– А если предложит?

– Вы сегодня сговорились, да?

– Я говорю только от моего имени, – поспешила заверить Майя. – Так что ты скажешь, если предложит?

– Тогда и буду думать, – дрогнувшим голосом ответила Деревская. Вспомнила теплый взгляд карих глаз Людвига. Значит, все-таки не забыла? Она лукавит. Быть свободной не так уж весело. Ей необходимо снова ощутить себя защищенной, любимой. Но ведь это предательство самой памяти об Иване, всего, что у них было хорошего!

– Дети вырастут, Ленка. Сама ведь говорила! – изрекла Громова. Взяв с блюда одну из остывших отбивных, она какое-то время молча жевала. Деревская взбила очередную порцию кляра и вопросительно посмотрела на нее. – Отбивные – пальчики оближешь!

– Да что ты об этом! – Елена с грохотом поставила миску на стол. – Вижу, куда ты клонишь. Дети вырастут, а я останусь одна. Знаю. Не хочу загадывать. Будь что будет. Считай, что я смирилась.

– Дети – это еще не вся жизнь.

– Знаешь, а сегодня Сенька вдруг спросил меня, выйду ли я еще когда-нибудь замуж. – Деревская проигнорировала последнюю фразу подруги.

– Что ты ему ответила?

– Что этот человек должен будет любить их так же сильно, как и меня.

Зазвонил телефон. Елена вздрогнула, испуганно посмотрела на Майку, но не двинулась с места. А телефон умолял отозваться.

– Я у тебя дома, Георгиевна! Так что трубку брать придется тебе, – решительно заметила Громова. – Быстро к телефону!

Услышав голос Людвига, Елена не удивилась. Приятный тембр его голоса заставил ее сердце учащенно забиться. Большую половину из того, что он говорил, Елена не услышала. Она была слишком взволнована и пришла в себя, когда Людвиг сказал, что стоит возле ее дома. Деревская прикрыла трубку ладонью.

– Майка, он здесь!

Громова осторожно выглянула в окно. Внизу у их подъезда – иномарка, рядом – высокий мужчина в светло-сером костюме разговаривает по мобильному телефону, а в другой руке держит букет оранжевых роз. Это яркое пятно приковало внимание Майки. Она обожала розы. Ощутив всю романтику происходящего, Громова подняла большой палец вверх.

– Он приглашает меня в ресторан! – Деревская судорожно прижимала ладонь к трубке. Взяла себя в руки: – Людвиг, одну минуту, всего одну минуту.

Елена опустилась на стул. Подняв глаза на подругу, взглядом попросила помочь. Ей нужно поступить правильно. Громова выглядела на удивление спокойной.

– Зачем вам ресторан? – прошептала она. – Приглашай его к себе. Заодно познакомишь с детьми.

– Но Фила нет и Коли. Нет Коли. Без них нельзя. – Елена уцепилась за несуществующую проблему.

– Коля есть!

В пылу разговора никто не услышал, как он вошел. Елена решила, что ключи от квартиры должны быть у него обязательно. Он должен иметь возможность приехать домой в любое время. Николай поцеловал мать в щеку, поздоровался с Громовой.

– Здравствуй, милый, – рассеянно ответила Елена.

– Мама, нельзя так долго разговаривать по мобильному телефону, – назидательно упрекнул Коля, хитро улыбнувшись. – Ты готова принять гостя?

– Гостя? – Елена поднялась, руки ее повисли как плети. Она едва удержала телефонный аппарат.

– Да, гостя. Проходите, Людвиг! – В проеме двери возник улыбающийся, смущенный и взволнованный Людвиг. Николай просто взял его за руку и привел к дверям их квартиры.

Все дело в том, что Деревской остановил свою машину рядом с машиной немца. Пока Николай отключал аккумулятор, протирал ветровое стекло, он успел понять, с кем тот разговаривает. Решение пришло мгновенно.

– Здравствуйте, Еленочка. Это вам. – Людвиг протянул Елене букет.

– Спасибо, – улыбнулась она.

– Какие красивые цветы! – Майка сама представилась немцу. – Майя.

– Людвиг. Очень приятно познакомиться.

– Взаимно.

– Это любимые мамины розы, – заметил Николай, наклонился и прошептал ей на ушко: – Пора звать Арсения и Фила знакомиться.

Елена кивнула, пряча пылающее лицо за оранжевыми бутонами. Арсений тут же оказался рядом. Мужское рукопожатие вызвало у него смущенную улыбку. Незнакомый мужчина улыбнулся в ответ. Арсений то и дело переводил взгляд с нее на Людвига, с Людвига на Колю, потом – на Майю.

– Проходите, сейчас будем ужинать. – Елена нуждалась в помощи.

Майка тут же взяла инициативу в свои руки.

– Я покажу вам, где можно вымыть руки.

Елена осталась с мальчиками. Николай взял ладонь матери и крепко ее сжал. Сейчас это было лучше любых слов.

– Все это очень рано, – проговорила Елена, глядя Николаю в глаза. – Ты же первый осудишь меня?

– Мам, ну что ты говоришь? Никогда не бывает поздно начать все сначала, – ответил он. – Ты сама это знаешь. Смелее!

– Я не готова, – смущенно улыбнулась она. – Прошлое не отпустило меня. Я еще в той жизни, с твоим отцом. Я не могу вот так безоглядно…

– Это всего лишь ужин, мам.