Страница 31 из 32
— Нет, спасибо.
Граф Чезаре сунул руку в карман, и немедленно дуло пистолета уткнулось ему в спину.
— Не то, — сказал Марокканец, когда охранник, тщательно обыскав графа, победоносно вытащил пистолет из его наплечной кобуры. — Подожди. Что вы хотели достать из кармана? — обратился он к Чезаре.
Чезаре сухо улыбнулся, достал из кармана парусиновый мешочек и бросил его на стол напротив Марокканца:
— Только это.
Марокканец осторожно открыл мешочек и тщательно исследовал его содержимое. Затем нахмурился и медленно проговорил:
— Гашиш.
Он аккуратно завязал мешочек и посмотрел на графа:
— Спасибо, граф Чезаре. Я теперь перед вами в долгу. К сожалению, вы немного опоздали с этим, но ваше присутствие здесь как нельзя более кстати. Мой бизнес в Венеции закончен или, вернее, будет закончен, как только вы и ваша маленькая сообщница исчезнете навсегда.
На лице графа не дрогнул ни один мускул. Марокканец ухмыльнулся и сделал знак мужчине, державшему Эмму, отпустить ее:
— Как видите, я знаю о вас все, синьор граф. Все!
Эмма безнадежно посмотрела на графа, и тот наконец немного утратил свою невозмутимость.
— Вам может показаться, что я поступил глупо, — медленно сказал он.
Бен Махли нехотя улыбнулся.
— Кажется, именно так, — согласился он.
Вдруг дверь распахнулась, и в комнату вбежал один из охранников.
— Тревога! — закричал он. — Полиция! Склад окружен!
Марокканец быстро вскочил на ноги.
— Как это могло случиться?! — прогрохотал он в ярости. — Где, черт возьми, была охрана? Это верно, что за каналом следят?
— Точно не знаю, — покачал головой охранник. — Никого из наших не видно.
Граф насмешливо улыбнулся, хотя здравый смысл говорил ему, что для них с Эммой все кончено. Он должен был догадаться, что у Кортины достаточно секретных агентов, чтобы перекрыть все пути, когда ставки так высоки. Марко слишком быстро согласился с его планом, и графу показалось, что все пройдет легко.
— Спросите своего человека, Кавира, где он меня нашел, — обратился Чезаре к Махли, — и он вам скажет, что перехватил меня на пути сюда. При этом он не удосужился поинтересоваться, видел ли я кого-нибудь по дороге.
— Вы имеете в виду… — Марокканец ударил кулаком по столу. — Дурак слабоумный! — Он свирепо посмотрел на Кавира и повернулся к Чезаре: — Итак, это конец, не так ли, мой друг? В других обстоятельствах мы могли бы быть союзниками, — неожиданно сказал он. — Вы обладаете качествами, которыми я восхищаюсь. Но, к несчастью, нам с вами придется распрощаться.
Он неожиданно выхватил из складок своего балахона смертоносный маленький револьвер и направил его на графа.
— Au revoir[22] и arrivederci[23], — прожурчал он и, к ужасу Эммы, нажал на спуск.
Невозможно уклониться от пули, летящей с такого близкого расстояния, и, хотя Чезаре среагировал мгновенно, это его не спасло. Сраженный, он тяжело рухнул на пол.
— Вы убили его! — закричала Эмма, и, вырвавшись из рук своего стража, бросилась к Чезаре, и упала рядом с ним на колени.
Марокканец мрачно усмехнулся.
— А чего вы хотели? — холодно спросил он. — Что, разве предатели не заслуживают смерти?
— Он не был предателем, — зарыдала Эмма, сжимая в ладонях руку Чезаре. — Это вы изменник!
Глаза Марокканца потемнели от злости, он с размаху ударил Эмму по лицу.
— Никто еще так со мной не говорил! — взревел он. Его маленькие свинячьи глазки смотрели на девушку оценивающе. — Маленькая английская стерва! — теперь тон его был язвительно-насмешливый. — Возможно, нам не стоит терять этот день. Мне кажется, я смогу найти в вас и более привлекательные стороны…
Эмма замерла от ужаса, но в это время раздался шум голосов за дверью, крики и выстрелы. Мужчины забеспокоились и сгрудились у двери.
— Идем, Сиди, — сказал один из них по кличке Лабуль. — У нас нет больше времени. Надо спасаться…
— Да, да, — ответил Марокканец. — Сейчас. Вставай! — Он потянул Эмму за руку. — Ты идешь со мной!
— Нет! — закричала девушка.
Глаза ее были полны страха.
— Да, синьорина! Дела между нами еще не закончены!
Несмотря на все ее мольбы и попытки вырваться, он протащил ее к двери, потом вниз по лестнице к пристани, где его люди уже влезали в стоявшие наготове лодки, стремясь как можно быстрее убраться отсюда.
Однако бен Махли, казалось, не спешил покидать это место, не сделав какой-нибудь пакости. Он внимательно оглядел кучу портового мусора на причале, неторопливо и даже с каким-то садистским удовольствием поднял канистру с бензином и щедро разбрызгал ее содержимое по корзинам и бочкам. Затем зажег спичку и метнул пламя на причал, отступив немного назад.
Произошло самое худшее. В этом замкнутом пространстве бензин, вспыхнув, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Эмму отбросило назад, она сильно ударилась головой о борт лодки, потеряла равновесие и упала в ледяную воду.
Когда она выплыла на поверхность, вокруг был кромешный ад. Несмотря на гул в голове и тошноту, Эмма изо всех сил старалась удержаться на плаву. Ей это удалось, и она смогла немного осмотреться. Люди Марокканца с криками и воплями ныряли в воду рядом с ней, пытаясь спастись от огня, полностью поглотившего причал и теперь пожиравшего лодки. Никто не обращал на девушку внимания, все были заняты спасением своей собственной жизни. Некоторые уже были объяты пламенем и вопили от боли. Эмме показалось, что она видит одежды Марокканца, догорающие на причале.
Чувствуя дурноту от жара и дыма, перепуганная Эмма поплыла к низкому своду грота, в котором находилась. Платье затрудняло движение, голова кружилась, и плыть было невероятно утомительно.
Некоторые из мужчин последовали за ней, но она даже не обратила на это внимания. Впереди сияло солнце, и девушка умирала от желания почувствовать прикосновение свежего ветерка к своему лицу. Внезапно она вспомнила Чезаре, лежащего бездыханным на полу в помещении над этим полыхающим адом, и на сердце у нее стало тяжело. Уже не имеет значения, что с ней случится, вернется ли она живой или погибнет. Теперь у нее не было смысла в жизни.
Эмма двигалась с трудом, но вдруг сильные руки подхватили ее и вытащили на сушу. Она, как слепая, уставилась на своих спасителей.
— Мисс Максвелл? — спросил один из них. — Очень хорошо, теперь вы в безопасности.
— Чезаре… — Начала она уныло, и они все изменились в лице.
— Мы его обязательно найдем, — ответили ей.
— Но он мертв… — Голос ее прервался от рыданий.
— Нет, он жив, — раздался вдруг голос за спиной Эммы, и высокий мужчина, улыбаясь, взял ее крепкими пальцами за подбородок.
— Говорю же вам, он умер, — всхлипывала Эмма, сотрясаясь от рыданий. — Я видела… это… это… Марокканец его убил… Я видела! Он выстрелил в него из револьвера!
Высокий мужчина засмеялся.
— Ну, для того чтобы убить такого человека, как Чезаре, потребуется не одна пуля, — сказал он рассудительно. — С полной уверенностью говорю это. И если я не прав, пусть имя мое будет втоптано в грязь.
Вскоре Эмме позволили посетить Чезаре в госпитале. Несмотря на его утверждения, что он чувствует себя вполне здоровым, эти несколько дней его продержали в постели под наблюдением врачей. Пуля, к счастью, прошла в нескольких дюймах от сердца и застряла в нижнем ребре. Удалили ее относительно легко, и теперь не было опасений за жизнь графа.
— Вы меня так напугали, — прошептала Эмма, стоя рядом с его кроватью и немного дрожа.
— Я и сам испугался, — улыбнулся он. — Но все-таки победил.
— Чезаре, — прошептала она и повернулась к двери, где стоял Марко Кортина.
Тот все понял и тихо удалился.
— Итак, Махли перехитрил сам себя, — заметил Чезаре.
— Да, к счастью для нас.
— Главным образом, для вас, — сказал он. — По крайней мере, я бы выкарабкался, но если бы он прикоснулся к вам… — Голос его охрип. — Я… Я попросил Челесту уехать.
22
Прощайте (фр.).
23
До свидания (ит.).