Страница 6 из 21
— Ты что, замок найти не можешь? — не выдержала Арра.
— Она вся замок, — напряженно ответил магистр, — не отвлекай меня, а то ошибусь и все сначала придется…
Арра немедленно замолчала. До сих пор ей никогда не приходилось видеть шкатулку-тайник, да и слышала она о таком, честно говоря, не часто. Уж очень редкая была вещица. Каждая такая шкатулочка выпиливалась мастером почти десять лет, из особого камня, под непрерывное, в особом же порядке, чтение заклинаний. В результате две половинки шкатулки в запертом состоянии смыкались, не оставляя даже малейшего следа. Открыть же ее было можно, только выведя пальцем на крышке то самое заклинание, которое мастер, шкатулку делавший, прочел последним. И выводить его надо было не как попало, а в строгом соответствии с направлением бледных прожилок, покрывавших крышку, причем чтобы усилить защиту, некоторые слова надо было вести вдоль этих прожилок, некоторые перпендикулярно, а некоторые вообще под определенным углом. Вскрыть такую шкатулку кому-либо, кроме хозяина, будь он простой горожанин или высокоученый магистр, было абсолютно невозможно!
Затаив дыхание, девушка следила за медленным движением пухлого Пальца, не вслушиваясь в бормотание Джузеппе — как правило, хозяин шкатулки-тайника, даже открывая ее в одиночестве, вслух произносил разную ерунду вроде детских считалок. Кроме того, что это исключало возможность подслушать нужное заклинание, почему-то считалось, что такой порядок нравится самим шкатулкам. Нравится слушать детские стишки и считалки. А шкатулке-тайнику лучше угождать, а то она и обидеться может. Что именно вытворяли со своими хозяевами обиженные на них шкатулочки, Арра вспомнить не смогла, но и без того ясно, что ничего хорошего.
Джузеппе наконец справился. Бормотание его затихло, палец неподвижно завис в миллиметре от гладкой поверхности. Неровный узор прожилок на секунду ослепительно вспыхнул, раздался негромкий, но отчетливый щелчок, и крышка откинулась. Арра слегка наклонилась вперед, разглядывая содержимое шкатулки. Руки ее по-прежнему лежали на коленях: не лапать чужие магические предметы — это первое, что вдалбливается всем поступающим в Эсмеррскую школу воинов-магов.
Магистр вытер вспотевший лоб, посмотрел на девушку с довольной улыбкой:
— А знаешь, рядом с тобой у меня гораздо лучше все выходит!
— Естественно. — Она с интересом смотрела, как магистр берет в руки крохотный золотистый флакончик и аккуратно вынимает пробку.
— Сможешь удержать кольцо на оси север-юг? — Он кивнул на оставшееся лежать в шкатулке простое медное колечко.
Арра не ответила, даже не пошевелилась, но безделушка в ту же секунду взмыла в воздух и остановилась, покачиваясь, на уровне глаз Джузеппе.
— Так?
— Чуть пониже. — Кольцо немного опустилось и теперь замерло примерно в полуметре над землей. — Ага, хорошо. Теперь разверни его параллельно земле и подвинь чуть правее, мне под руки.
Подождав секунду, пока кольцо займет требуемое положение, Джузеппе наклонил флакон и слегка сжал тонкие стенки, пояснив Арре:
— Он работает как капельница. — Словно подтверждая его слова, от горлышка флакона оторвались одна за другой три разноцветные капельки — алая, ярко-зеленая и золотисто-желтая. Они плавно опустились на кольцо, растеклись по ободку. — Сейчас начнется реакция, — предупредил магистр.
Собственно, Арре не нужны были его предупреждения, она и так не сводила глаз с кольца, которое, слегка вздрогнув, вдруг начало вращаться. Сначала медленно, потом быстрее, еще быстрее… Радужная оболочка снова стала собираться в одну увесистую каплю, непонятным образом концентрирующуюся в центре кольца. Капля постепенно вытягивалась, превращаясь сначала в переливающееся веретено, потом в стержень… Девушка затаила дыхание.
— Держи ось! — грубо рявкнул Джузеппе.
Она ойкнула, и кольцо, слегка сдвинувшееся вправо, вернулось на место. Тонкий стерженек закачался, потом, блеснув золотой вспышкой, повернулся, одновременно опрокинув кольцо так, что его ободок встал перпендикулярно земле.
— Я Держу, а оно… — испуганно пискнула Арра.
— Все правильно, продолжай, — перебил ее магистр. — Это направление. О, смотри, уже разметка пошла!
Кольцо снова замерло, и по стерженьку побежали красные и белые полоски. Стремительное движение все замедлялось и наконец остановилось.
— Угу. — Джузеппе разглядывал неподвижный стерженек и тонкие красно-белые полоски на нем. — Ну что ж, не так плохо. Сигнал идет с востока. И нам очень повезло, что амулет еще не активизировали. Хотя, пока мы доберемся до места… я думаю, нужно быть готовым ко всему.
— А далеко нам еще до этого самого места? — деловито спросила Арра.
— Довольно далеко. Если все будет хорошо, то завтра к вечеру…
— Ч-что? — От возмущения она даже заикаться стала. Кольцо дернулось в воздухе, и стерженек нервно закачался. — П-почти два дня пути? Ты влетел ко мне, кричал про опасность и топал ногами…
— Ничего подобного, ногами я не топал, — попытался перебить ее Джузеппе, но Арра только повысила голос:
— Ты не дал мне толком собраться, а теперь говоришь, что нам ехать два дня! Мы вполне могли спуститься в трактир, ты бы все подробно рассказал мне, потом я уладила бы свои дела, и при этом мы выехали бы всего на час позже! Это что, у тебя такие шутки дурацкие?! Ты, магистр полубородый, можешь мне объяснить?
— Но, Арра, это была вовсе не шутка. Ты сама прекрасно знаешь, что, когда собрался в дорогу, задерживаться не следует. А всякие разговоры и объяснения могут оказаться очень долгими. — Арра снова открыла рот, но Джузеппе не дал ей сказать: — Тем более что я действительно представления не имел, откуда идет сигнал! Согласись, что с тем же успехом амулет мог оказаться и за ближайшим бугром! Тогда наша спешка была бы вполне оправданной. И потом, я просто знал, что действовать надо именно так. Теперь, когда мы уже в пути и стало ясно, в какую сторону нам двигаться, мы даже можем остановиться на постоялом дворе переночевать, не слишком там задерживаясь, разумеется. Но когда я требовал от тебя поторопиться, я был прав. Я еще раз говорю тебе, что я это знаю и знаю абсолютно точно.
— Подумать только, самое простое объяснение, какое я слышала в жизни: «знаю, и точка!» — съязвила Арра. — А я даже за гостиницу не успела заплатить.
— Но ведь собраться ты тоже не успела, — успокоил ее Джузеппе. — Раз часть твоих вещей осталась в комнате, значит, она будет числиться за тобой, пока ты не вернешься. А тогда и заплатишь.
— Прекрасно! Пока я буду носиться по здешним степям в поисках враждебного амулета, которого я даже не чувствую, гостиничные тараканы будут устраивать танцы в моей комнате за мои деньги! Нет, Джузеппе Трио, — палец ее почти уткнулся в грудь магистра, — когда мы вернемся, заплатишь ты!
— Хорошо, — покорно согласился Джузеппе, — за танцы тараканов заплачу я.
— Нет, парень, я даже в руки это брать не хочу. — Дядюшка Корадо отрицательно покачал головой. — Не могли мои предки ничего такого закопать. Вон она и цвет меняет все время. Когда ты ее вытащил, была голубая, а теперь, глянь-ка, розовая.
— Вовсе не розовая, — не согласился Зарик. — Это просто ее закатом красит. Солнце-то, видите, как низко опустилось. А так она голубая.
Он честно старался выбросить из головы мысль, что, когда обнаружил шкатулку, она была темно-серая, а потом жемчужная. И про странное мерцание он тоже постарался забыть.
— Так я ее себе заберу, дядюшка Корадо? А вы уж в случае чего подтвердите, что это моя находка?
— Да что ж не подтвердить, когда оно так и было. Только, по-моему, по-стариковски, нехорошая это вещица. Закинул бы ты ее куда подальше с глаз долой.
— Ага, взять и обратно в землю закопать! Скажете тоже! — Зарик даже прижал шкатулку к груди. — Может, здесь все мое счастье спрятано!
— Я одно знаю, сынок, от такого счастья, что по шкатулкам прячется, потом беды не оберешься. Ладно, я свое сказал, а ты как хочешь. Пошли работать, пока не стемнело.