Дороги призраков

Жан-Марк пристально посмотрел на отца.

– О чем ты говоришь? – требовательно спросил он.

Но Анри уже был не в состоянии говорить. Его глаза глубоко запали, голова бессильно повисла, и, хотя он продолжал смотреть на сына, свет жизни в его взгляде практически угас.

– Твой дедушка знал, насколько важен этот дом, – объяснила мать. – Необходим для существования в мире всего, что ты так ценишь. После его смерти все могущество и знания перешли к Анри, твоему отцу. А когда твой отец умрет, наследником станешь ты, если, конечно, не покинешь этих стен. Больше никто не сможет получить могущество и знания, чтобы стать Привратником. Разве ты не понимаешь, что должен сделать это?

Жан-Марк в ужасе посмотрел на мать, потом перевел взгляд на отца, вернее, на то, что от него осталось. Лишь легкое мерцание глаз и хриплое дыхание говорили о том, что он еще жив.

– Нет! – закричал Жан-Марк. – Отдайте все это кому-нибудь другому!

Он бросился к двери, пронесся по коридору и выбежал на площадку бесконечной лестницы, спускавшейся в вестибюль. Жан-Марк преодолел только половину ступенек, как вдруг ему показалось, что он слышит предсмертный хрип отца и его слова, благодарности небесам за освобождение. Магия вошла в Жан-Марка, как огненная стрела, сковала его движения и наполнила все его существо. Знанием. Могуществом.

Жан-Марк вскрикнул от боли и схватился за желудок, который сжимался и протестовал. Согнувшись пополам, он в полубессознательном состоянии скатился вниз по ступенькам.

Знания.

Его отец, Анри Рене, второй привратник, умер. И Жан-Марк впервые понял, с какими ужасными вещами ему придется столкнуться, от какого Хаоса ему придется спасти мир.

Когда мать спустилась к нему по лестнице, Жан-Шрк Рене, третий Привратник, закрыв лицо руками, разразился горькими слезами. 1999 год. Третий Привратник, Жан-Марк Рене, лежал, погрузившись в теплую воду, наполнявшую Благословенный Котел с отрубями, который обладал магическими свойствами обновления жизни, восстановления сил.

Выйдя из Котла, Жан-Марк вновь чувствовал себя здоровым, как будто за его плечами было всего полвека жизни. Вторым источником энергии служило Большое Копье, которое приходилось постоянно иметь при себе, поскольку Котел не всегда оказывался под рукой. Но даже с Копьем ему становилось все труднее подчинять Гейтхаус своей воле, для этого требовалось напряжение всех сил, и с каждым часом Привратник дряхлел, а его магия ослабевала. Теперь ему приходилось погружаться в теплые воды Котла уже дважды в день. А скоро число погружений придется увеличить, и кто знает, как долго еще Котел сможет оживлять его.

Должно быть, недолго, подумал Привратник на рассвете, когда лучи солнца согрели дом. Наступило утро, и Жан-Марк наслаждался им. Он прекрасно понимал, что каждое утро может стать для него последним.

В Бостоне наступил рассвет несколькими минутами раньше. Гейтхаус никто не беспокоил с тех пор, как Сыновья Энтропии потерпели поражение, сражаясь с пивратником и истребительницей. Но сейчас перед роскошным особняком на Бикон-Хилл стоял человек, заУтанный в длинный тяжелый плащ, и упорно делал вид, что, как и другие прохожие, не замечает Гейтхаса Древняя магическая сила делала его невидимым.

Однако брат Антонио прекрасно его видел.

Этой ночью он прилетел из Нью-Йорка и не успет,.помочь своим братьям, прислужникам Сыновей Энт ропии, которые проиграли большое сражение. Но бра Антонио знал, что представится еще немало возмог ностей доказать свою преданность Маэстро.

Он достал из кармана плаща небольшой телефон быстро набрал знакомый номер виллы Маэстро В Флоренции.

– Антонио, – раздался голос Маэстро после не скольких гудков. Он всегда знал, кто звонит.

– Милорд, – сказал Антонио, – было трудно со творить заклинание, чтобы не привлечь внимание Привратника, но мне это удалось. В доме остался только сам Рене. Конечно, если не учитывать тех вещей, кото рые не принадлежат нашей реальности. Их легко он ределить.

На другом конце молчали. Антонио не любил дол гих пауз, но у Маэстро была такая привычка.

– Значит, Истребительница тоже ушла? – накона спросил он.

– Я не видел, чтобы она выходила. Наверное, при помощи волшебства. Но факт, что ее нет.

Маэстро сухо рассмеялся. Брат Антонио вздрогнул Смех был ужасен.

– Можешь пойти отдохнуть немного. Возвращайс; на это место, когда спустятся сумерки, – сказал Маэстро. – Гейтхаус практически беззащитен. Я пришл еще служителей, которые будут действовать по твоя' инструкциям. Возьмите этот дом, Антонио. Иначе твоя кровь прольется в жертвенную чашу.

– Знаешь, там совсем невесело, – мягко сказала Баффи усаживаясь напротив Оза в ресторанчике недалеко от того места, где они сняли комнату.

– Твоя мама в порядке? – спросил Оз, когда на столе появились дымящиеся тарелки с «пастушьей запеканкой», принесенные молодым человеком со старомодной стрижкой и жидкой козлиной бородкой.

– Не уверена. Она встревожена, но не говорит, что ее беспокоит. Без конца твердила мне, что у них все замечательно, а голос звучал испуганно. – Баффи опустила глаза в тарелку: горка картофельного пюре с горошком на верхушке выглядела не очень соблазнительно. – Я думала, будет что-то вроде пирога.

– Да, этому блюду такое название не очень подходит, – согласился Оз. – Наверное, местная выдумка.

Деревенька, в которой они остановились, была немного южнее Котсул-Хиллс и юго-западнее Лондона. Казалось, вся местная экономика держалась на сельском хозяйстве, но в центре встречались отличные магазины – вероятно, для туристов, путешествующих по Великобритании, – и Баффи с Озом не преминули заглянуть в них, пока Ангел спал. Баффи купила теплый шерстяной свитер. Ведь неизвестно, сколько они здесь пробудут.

Хотя ей удалось дозвониться до Джайлса перед тем, как лечь спать, Баффи несколько раз в течение дня пыталась поймать маму – в конце концов, между ними была восьмичасовая разница, – а когда поймала, получился только короткий, напряженный разговор.

Хозяин гостиницы «Би amp;Би», высокий массивный человек с крючковатым носом и редкой растительностью на голове, как раз достаточной, чтобы не получить прозвище «Лысый», не выказал восторга по поводу их прибытия на рассвете. Но когда они демонстративно скинули рюкзаки, объяснив, что пересекли всю страну и совсем выбились из сил, старик немного смягчился. Видимо, он только теперь понял, как они устали.

Тот момент, когда Ангел достал карточку «Амери-кэн-экспресс» Джайлса, был просто незабываем. Сюрреализм в чистом виде. Однако это произвело желанный эффект: им была предоставлена отдельная комната с двумя просторными кроватями, на одной должны были устроиться мальчики, вторая отводилась Баффи. Ворчливый, но добродушный хозяин гостиницы оказался еще и развратником: он окинул Баффи таким откровенным оценивающим взглядом, что Ангел сжал кулаки, поцарапав ногтями ладони.

Однако все это не имело никакого значения. Самое главное, что им удалось передвинуть кровати и в шалаше из одеял укрыть Ангела от солнца. Для большей безопасности Оз повесил на шарообразную ручку двери самодельную табличку «Не беспокоить» и предупредил служащего, что их друг очень устал.

– На самом деле, было очень вкусно, – заметил Оз, когда они вышли из ресторана. – Знаешь, обычно я предпочитаю раздельное питание. Конечно, я не фанатик такого питания, но это позволяет ощутить вкус каждого продукта. Здесь же все по-другому. Потрясающая смесь.

Баффи искоса посмотрела на него, продолжая идти вдоль деревенской улицы, ловя на себе дружелюбные, но любопытные взгляды местных жителей. Она самодовольно ухмыльнулась, потом потянулась и слегка пихнула Оза.

– Прекрати! – возмутился Оз. – Я тебе не ездовая лошадка и не заменитель Ксандра на время путешествия.

Баффи кивнула, рассмеялась и ускорила шаг.

Солнце уже садилось за горизонт, и ей хотелось ско рее увидеть Ангела. -' Думаешь, с ним все в порядке? – спросила она вдруг ощутив приступ тревоги.