Страница 14 из 20
Приведенные выше свидетельства, в частности случай с полицаями из Данина, подтверждают гипотезу об обращении партизан с коллаборационистами. В отличие от немцев, часто прибегавших к массовому террору без всякого разбора (а это обычно означало, что по большей части наказанными оказывались мирные граждане, тогда как большинство партизан оставались невредимы, и тем самым усиливалось сопротивление), партизаны, при наличии у них времени, стремились дифференцировать наказания тех, кто действительно сотрудничал с немцами. Не существует свидетельств расправ партизан над теми, кто не являлся коллаборационистами. Наказанием для сотрудничавших с немцами был либо расстрел, либо их насильно заставляли вступать в партизаны против их воли; оба этих вида наказания должны были способствовать укреплению мощи партизанского движения путем предотвращения сотрудничества с врагом. Придерживаясь такого курса, партизаны, видимо, в большей степени рассчитывали на то, что часть бывших коллаборационистов не станут настоящими партизанами и впоследствии вернутся к немцам (что на самом деле и происходило) и судьба казненных послужит предостережением для желавших дезертировать.
В тот период, когда партизаны занимали большую часть Смоленской области, они призывали местное население на службу двумя путями. Во-первых, в ряде населенных пунктов данного региона партизаны пытались создать нечто вроде вспомогательного партизанского движения в форме народного ополчения. Во-вторых, так называемые трудовые батальоны, состоявшие из местных жителей, должны были оказывать помощь партизанам, выполняя особые задания, такие, например, как строительство лодок для переправы через Днепр. Довольно скудные сведения, относящиеся к этой проблеме, вызывают необходимость ее изучения в других регионах партизанских действий.
«Бандиты»
Одной из проблем руководства и управления партизанским движением является проблема партизан, вышедших из-под контроля советской стороны и не примкнувших к немцам. В районе крупномасштабных партизанских действий, таком как район Ельни и Дорогобужа, дезертировавшим партизанам или не желавшим идти в партизаны бывшим красноармейцам было крайне трудно скрываться в деревнях или лесах. Они могли перейти на сторону немцев, но многие либо не хотели этого, либо опасались того, что с ними сделают немцы. Судя по имеющимся скудным свидетельствам, создается впечатление, что часть этих людей старалась объединяться в мелкие группы, которые обеспечивали себя продовольствием, реквизируя его у крестьян, и стремились избегать и немцев, и партизан, но при необходимости сражались против и тех и других. Таких людей партизаны называли «бандитами». Один дезертировавший партизан сообщал: «Почти ежедневно несколько партизан дезертируют и бегут в леса. Партизаны называют их «бандитами» и устраивают за ними погоню. Часто между партизанами и «бандитами» возникают стычки». Другой дезертировавший партизан, допрошенный немцами примерно в то же время, сообщил практически то же самое. Одним из возможных источников пополнения таких «банд» были люди, дезертировавшие от партизан, но в последний момент испугавшиеся переходить на сторону немцев. Как бы там ни было, захваченные документы одного из партизанских отрядов, действовавших к северу от района Ельни и Дорогобужа, свидетельствуют, что в Смоленской области существовало значительное число таких «бандитских» групп, неподконтрольных советской стороне.
Отношение местного населения
Попытки точного определения отношения местного населения района Ельни и Дорогобужа к партизанам и немцам затрудняет недостаток относящихся к этой проблеме сведений. Никаких советских источников по этой теме обнаружено не было. Немцы находились на границах этого района, и им было мало что известно о происходящем в нем в тот период, когда он находился под контролем партизан. Большинство допрошенных немцами были дезертирами, стремившимися говорить то, что хотел услышать допрашивавший их. Предвзятое мнение немцев о «расовых характеристиках» русских подчас делало их донесения весьма туманными, а иногда просто непонятными. Видимо, сначала лучше представить имеющиеся обрывки сведений, а затем выдвинуть гипотезу, позволяющую соединить их в единое целое.
Тот факт, что такое большое количество попавших в окружение красноармейцев могло скрываться в деревнях в течение зимы, свидетельствует о готовности части населения помогать этим людям, но отнюдь не как представителям советского режима, а просто как попавшим в беду. Провал немцев в достижении победы в 1941 году и успехи Красной армии зимой 1941/42 года существенно повлияли на настроения населения, у которого прежнюю уверенность в победе Германии сменили ожидания возвращения в этот регион советской власти. Сведения о составе и моральном состоянии партизанского движения в этом районе показывают, что призывники из местного населения составляли лишь небольшую часть и их моральный дух был крайне низок. Это может свидетельствовать о негативном или по меньшей мере сдержанном отношении местного населения к партизанам и советскому режиму.
Неспособность немцев эффективно бороться с партизанской угрозой в начале 1942 года, по мнению начальника тыла группы армий «Центр», существенно повлияла на изменение настроений населения. В его донесении говорится: «Уверенность населения в мощи немецкой армии уменьшается по мере того, как у него создается впечатление, что мы не можем совладать с партизанами. Поэтому оно больше склонно оказывать поддержку партизанам и даже присоединяться к ним». Однако в другом донесении говорится: «Весьма важным для нас фактором при борьбе с партизанами является то, что большинство населения, в особенности в сельских районах, отнюдь не доброжелательно относится к партизанам». Более позднее по времени донесение начальника тыла группы армий «Центр» рисует следующую картину:
«ОТНОШЕНИЕ МЕСТНОГО НАСЕЛЕНИЯ
Сейчас, как и раньше, можно утверждать, что в целом население не относится [к нам] враждебно. Успехи зимнего наступления, о которых объявил Сталин, материализовать не удалось, и после этого к местному населению вернулась уверенность в мощи германских вооруженных сил. Выпуск аграрного приказа[25] и празднование Пасхи положительно повлияли на моральное состояние населения. Сейчас, как и раньше, значительная часть населения оказывает нам помощь в борьбе с партизанами. Вместе с тем положение крестьянина остается крайне тяжелым. [Германские] вооруженные силы забирают у него последнюю лошадь и часто последнюю корову, а партизаны забирают все. Зачем крестьянину нужна аграрная реформа, если он не имеет лошади для обработки земли?
Население в районах, контролируемых партизанами, разумеется, не осмеливается проявлять симпатий к немцам. Оно полностью запугано партизанами».
В сводках немецкой разведки о событиях в оккупированных партизанами районах Смоленской области содержится следующее краткое сообщение о настроениях населения: «Наступающие немецкие войска[26] население, как правило, считало освободителями, тогда как отношение к партизанам было крайне негативным. Строгие меры по призыву и казни дезертиров[27] выглядели особенно суровыми. В ряде населенных пунктов население помогало выявлять скрывающихся партизан».
Хотя оно и является более поздним по времени, весьма примечательно донесение начальника тыла немецкой 3-й танковой армии о настроениях населения в августе 1942 года. К этому времени район Ельни и Дорогобужа (в донесении упоминается его северная часть) был полностью очищен от партизан.
«О прогрессе, достигнутом в наведении порядка в данной местности, свидетельствует отношение населения. Слухи об успехах советской стороны на начальном этапе сражения за Ржев[28] вызвали беспокойство, в особенности среди тех слоев населения, которые сотрудничали с немецкими войсками, занимая административные и другие должности… Когда стало известно об успехах немецких войск на Кавказе[29] и возникла уверенность в том, что немецкая оборона[30] выдержит все атаки, слухи улеглись. Аналогичная ситуация складывается и в районах, где постоянно появляются партизаны. Население там запугано и не проявляет активности. За исключением отдельных случаев, когда определенная часть населения не только выражает сочувствие партизанам и дает им убежище, но также и поддерживает советскую власть и помогает военным усилиям [партизан], следует признать, что у большинства населения крепнет уверенность в мощи германских вооруженных сил и оно готово оказывать поддержку в наведении порядка на оккупированной территории. Растет количество предупреждений о появлении партизан и антигерманских элементов. Данный факт особенно важен, поскольку сложное положение с продовольствием крайне негативно сказывается на моральном состоянии населения. Существует опасность подъема партизанского движения, если не будут обеспечены необходимые населению поставки продовольствия».
25
В середине февраля 1942 года вышло немецкое постановление, предусматривавшее ряд изменений в системе сельского хозяйства. Этот приказ стал ответом на протесты крестьян против сохранения колхозов, которые, по мнению немцев, должны были способствовать воплощению в жизнь их планов эксплуатации населения. Изменения эти носили скорее формальный характер; частные фермерские хозяйства – главная мечта крестьян – не предусматривались новой системой, главной отличительной особенностью которой была замена названия «коллективное хозяйство» на «коммунальное хозяйство». Хотя размеры приусадебных участков немного увеличились, крестьяне вскоре разочаровались в этих «реформах».
26
Имеется в виду начавшаяся 24 мая 1942 года наступательная операция немцев против партизан в районе Ельни и Дорогобужа.
27
По всей видимости, имеется в виду тот факт, что значительная часть дезертиров являлась местными жителями, насильственно призванными в партизанские отряды.
28
Летом 1942 года советские войска атаковали войска группы армий «Центр» в районе Ржева.
29
Летом 1942 года в ходе немецкого наступления на южном участке фронта немецкие войска форсировали в южном течении Дон и вышли к Кубани и Северному Кавказу.
30
По всей видимости, имеется в виду оборонительная линия группы армий «Центр», которая с начала июля 1942 года подвергалась постоянным атакам советских войск и не имела достаточных резервов для проведения контрнаступления.