Игры бессмертных (сборник)

– Искупила?

Они давно остановились. Кэт всматривалась в светлое лицо Николая, словно молила его о благополучном завершении этой истории.

– Долгое время это было неизвестно. По официальной версии, Сигизмунд умер бездетным. На нем прекратилась династия Ягеллонов.

Он глядел мимо нее. Вдалеке послышался дружный вопль, и все стихло. Николай не обратил на это внимания.

– А Радзивиллы? – Кэт снова стало что-то смущать в их разговоре. Шум голосов то нарастал, то стихал, как будто студенты где-то неподалеку решили провести ритуал вызова древних богов.

Николай отошел в сторону, стал в задумчивости гнуть ветку лещины, словно примерялся, сможет ли через нее перепрыгнуть.

– Барбара умерла ради любви к Сигизмунду… – медленно произнес он. – Ей был всего тридцать один год…

– Они умерли, а потому остались счастливы.

С левой стороны нарастал шорох. Кэт стала поворачиваться туда, выставляя палку.

– Никакие жертвы ради любви не напрасны? – настойчиво добивался ответа Николай.

– Но это же легенда! Шекспир тоже любил убивать влюбленных.

Николай шагнул ближе. Даже сквозь куртку она чувствовала, как он пылает.

– Ты способна полюбить? Меня? – тихо спросил он, клонясь все ниже, но при этом не поднимая рук, словно они стали у него тяжелыми.

Она шарахнулась, роняя палку и пряча лицо в ладони.

– Кэтти… ты? – Он не договорил, сделал широкий шаг, подходя вплотную.

Она закивала, чувствуя, что готова вновь расплакаться, как сегодня днем. Но при этом рядом не было спасительной подушки и одеяла, в которое можно было бы закопаться, отгородиться от этого чувства. И она замерла, ожидая своего приговора, потому что ей все еще не верилось, что этот высокий, красивый парень, умеющий рассказывать такие истории, может ей ответить: «Да». Не верилось, что именно сейчас закончится ее бесконечное одиночество.

Вдруг Николай тяжело задышал, и она испуганно подняла голову. Он снова смотрел мимо. Звенящий вечерний воздух, словно выстрелы, прорезали редкие хлопки.

– Трогательно. – Профессор выскользнул из-за кустов. Палку он держал под мышкой. – А что же ты, наследник рода Радзивиллов, не рассказываешь девушке продолжение истории?

Кэт прижалась к Николаю. Учитель шел за ними следом? Он все слышал! Кто же тогда кричал там, в лесу?

– А вот этого лучше не делать! – Жицкий перехватил палку, ткнув острым концом в сторону Николая, показывая, что Кэт должна отойти. – Что же ты молчишь? – крикнул он студенту. – Или продолжение не настолько тебя увлекает? Или, – он сделал выразительную паузу, – боишься напугать девушку?

– Я как-то не сразу догадался, кто ты, – глухо произнес Николай, не отвечая на вопросы.

Он исподлобья смотрел на профессора, в чертах его лица проступило что-то звериное. Кэт терялась в догадках, не зная, куда кидаться, что говорить.

– Тем быстрее наступит развязка. – Профессор оперся о палку. – А вот и окончание этой душещипательной сказки. Проклятье Боны преследовало Сигизмунда. Никакой романтической истории не было. Он умер, кляня свою жену Барбару, сделавшую его несчастным. Он не знал, что сила проклятия уже пала на другой род. Об этом никто не подозревал, пока… Ну что, дальше расскажешь сам?

– Я думал, что избавился от тебя, – быстро заговорил Николай. – Тогда, двести лет назад. Сколько вас всего? Мне казалось, я убил всех преследователей…

– Не о том говоришь! – Профессор яростно стукнул палкой о землю. – Все произошло из-за вас, Радзивиллов, литовских выскочек. Бона не зря заклинала сына против Барбары.

– Я ничего не понимаю, – вскрикнула Кэт, теряясь в чужих именах.

– Во всем виновата любовь! – Николай схватил Кэт за руку. – Помнишь, я спрашивал? Что ради нее можно сделать? Все! Барбара приняла проклятие на свой род, спасая любимого, и оно сработало через пятьдесят лет. Софья Слуцкая… Она была женой Януша Радзивилла. Умерла во время родов. Ждали мальчика. Хотели назвать Николаем, как звали недавно умершего их сына.

Кэт шарахнулась прочь.

– И вот оно – проклятие сбылось, – развел руками профессор. – Сын, обратившись в зверя, убил свою дорогую мамочку. И на этом род Радзивиллов по мужской линии прекратил свое существование!

За спиной у Кэт хрустнула ветка. Она уже знала, что увидит сейчас нечто страшное, а поэтому смотреть нельзя было ни в коем случае.

Ветка лещины еще покачивалась, словно через нее только что переступили. Из-за куста на Кэт смотрели волчьи глаза.

Девушка успела ахнуть и попятиться. Мелькнувшая за ее спиной тень заставила ее, споткнувшись, упасть.

– Конец спектакля! – Профессор удобней перехватил палку. – Бона Сфорца оказалась неплохой ведьмой, а ее сын достойным преемником. Проклятие пало на род Радзивиллов. И перед тобой его яркий представитель. Николай Радзивилл. Ребенок, своим рождением убивший мать, Софью Слуцкую. Он был обречен временем и должен оставаться в своем облике навечно или умереть. Это часть проклятья. И оно должно сбыться. – Жицкий повернулся к обомлевшей Кэт: – Я искал тебя. Каждый год ждал появления. Так говорили звезды. Я знал, появишься ты, найдется и проклятый. Он попытается избавиться от проклятия, и я собираюсь ему в этом помешать. – Профессор горько усмехнулся. – Я говорил, что без чудес не обойдется. Мне показалось, ты внимательно меня слушала, Катерина Слуцкая! Николай должен был среагировать на твое имя. Это же так просто – смешать старинные крови для снятия заклятия!

Волк зарычал и, приседая на передние лапы, пошел вперед. На груди у него была хорошо видна отметина – белый треугольник шерсти, того же цвета, что и куртка Николая.

– Что вы от меня хотите? – крутанулась на месте Кэт, проваливаясь в бездну отчаяния. Неужели все подстроено? Всего лишь имя! Больше от нее ничего не требовалось?

– Николай Радзивилл вот уже четыреста лет ищет способ снять со своего рода проклятие. Он испробовал многое. Теперь в его списке литера «Л» – любовь.

Профессор внимательно следил за движениями мощного зверя. Волк был головастый, с густой, словно обсыпанной снегом, шерстью с проблесками седины. Хвост с метелкой волос нервно вздрагивал, готовя зверя к прыжку. Задние лапы пружинисто напряглись.

– Вилктаки – так в древней Литве звали оборотней. – Жицкий выставил кол вперед. – Только почему-то этот представитель своего проклятого рода решил, что его спасет любовь. Как в свое время Барбара отвела проклятие от мужа, так и твоя любовь, глупая девушка Катя, должна была перевести проклятие на кого-нибудь другого. Но все закончится банально – он просто убьет тебя. Как попытался уже однажды убить меня. Но, как видишь, у него это не получилось. Я жив! – Он победно развел руками, но тут же согнулся, словно его пронзила боль. – Если это можно назвать жизнью, – хрипло договорил он.

Коротко рыкнув, зверь прыгнул. Воздух свистнул, разрезаемый палкой – Жицкий был готов к атаке. Волк по-собачьи взвизгнул, получив сильнейший удар в бок, извернулся, клацнув зубами. Кол хрустнул. Профессор откатился в сторону, оказавшись в двух шагах от Кэт. Девушка подтянула к себе свою палку, выставляя ее в сторону учителя.

– Не подходите, – прошептала одними губами. В голове крутилось: «Несколько столетий! Бона Сфорца… хорошей колдуньей. Я давно за ним охочусь. Он просто убьет тебя…»

– А ну-ка, дай! – прикрикнул Жицкий.

Волк широким полукругом обходил застывших перед ним людей, словно давал им возможность договориться.

– Не подходите! – завизжала Кэт. Она вскочила на ноги, взмахивая колом. Зашуршали кусты, пряча скрывшегося волка.

Профессора вдруг передернуло. Пальцы его скрючило. Он издал горлом сдавленный крик и опрокинулся на спину, стремительно покрываясь шерстью.

Голоса где-то неподалеку вновь взметнулись, и Кэт, оскальзываясь на кочках, помчалась к людям.

Шурх – промелькнуло рядом с ногами быстрое. За ней ломились прямо через кусты.

Уже падая, она поняла, что зря обернулась. Первый огромный зверь встал у нее над головой, а навстречу шагнул другой. Он был меньше и на вид не таким мощным. Белое пятно на его груди ходило ходуном, показывая работу сильных мышц. Темная шерсть лоснилась.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.