Страница 4 из 17
– Кривулин уверял меня, что на его виллу не мог проникнуть никто посторонний. Значит, убийство наверняка совершил кто-то из числа живущих на вилле. Вы что об этом думаете? – сказал Гуров, пока они шли к моргу.
– Я обошел всю эту его «Аркадию» кругом, – ответил капитан. – Да, защищена она хорошо. По всему периметру забор в три с половиной метра высотой, не перепрыгнешь. В нескольких местах установлены камеры видеонаблюдения. Кроме того, после полуночи охранник выпускает собак, Багиру и Рекса. Они чужого ни за что не пропустят. Хотя, конечно, и в таких условиях можно что-то придумать… Но в целом я с Кривулиным согласен: похоже, убийцу нужно искать там, на вилле.
– А как у живущих на вилле обстоит дело с алиби на тот вечер? – спросил Лев. – Вы проверяли?
– А как же, проверял. Твердое, почти стопроцентное алиби имеется только у троих. Повар Алексей Петриченко в девять часов убрался у себя на кухне, после чего вместе с телохранителем Сергеем Жилкиным сел смотреть бокс по телевизору. Однако Жилкин смотрел передачу не до конца – как показал повар, после десяти он ушел спать, и, начиная с этого времени, его никто не видел. А вот Петриченко видели: как показала Татьяна Осипова (эта самая модель, любовница Кривулина), она в двенадцать проходила мимо и видела, как повар сидел перед телевизором. И в это же время, но в другом помещении, в дежурке, телевизор смотрели егерь Эльдар Муртазин и охранник Борис Глушаков. Оба утверждают, что не могли оторваться от ящика, пока какое-то там шоу не кончилось.
– И когда же это увлекательное зрелище завершилось?
– В 23.15.
– А когда наступила смерть?
– Самуил Аронович говорит, примерно в половине двенадцатого. Но не позже двенадцати.
– Ну да, ведь в 12.20 уже вернулся Кривулин и обнаружил труп… – вспомнил Гуров. – Выходит, что теоретически и телохранитель, и повар, и егерь могли совершить убийство. Телохранителя, когда он ушел спать, никто не видел. У егеря и охранника алиби тоже не стопроцентное. Если после окончания шоу один из них быстро поднялся в кабинет и накинул на шею секретаря веревку, его мог никто не заметить.
– Как-то маловероятно, – покачал головой Синичкин. – Ведь на вилле было очень тихо. Если бы убийца быстро вошел, Тишкин его и увидел, и услышал бы. И вряд ли дал бы ему возможность подобраться сзади.
– Но существует еще один вариант, – сказал Гуров. – Повар и егерь были в сговоре и вовсе не смотрели никакое шоу. Тогда они могли заранее проникнуть в кабинет и убить секретаря.
– И правда! – воскликнул капитан. – Об этом я как-то не подумал… Да, а вот и морг, мы пришли.
Дежурный у входа приветствовал Синичкина как старого знакомого. В сопровождении служителя морга они спустились по лестнице, капитан открыл тяжелую дверь, и на Гурова пахнуло холодом и сладковатым трупным запахом, который не мог истребить даже запах карболки. Синичкин подвел его к носилкам, на которых лежало покрытое простыней тело. Служитель снял простыню, и Гуров увидел убитого. Как всегда бывает при удушении, лицо погибшего было сильно искажено и выглядело ужасно. Однако Льва интересовало не лицо, а шея. Он внимательно оглядел багровую полосу, оставленную веревкой, затем стал осматривать руки. Дойдя до левой руки, достал лупу, а затем, попросив у служителя пинцет, извлек из-под ногтя среднего пальца крохотную белую нитку. Бережно положил ее в пластиковый пакет и передал Синичкину:
– Ваш доктор был не слишком внимателен. Отдайте это в лабораторию, пусть проверят.
– Да, конечно, это улика, – согласился Синичкин. – Плохо, что мы ее не заметили. Но вряд ли это улика существенная. Скорее всего, это нить от веревки, которой был задушен покойный. А веревка у нас и так уже имеется.
– Может, от веревки, а может, и от чего другого, – возразил Лев. – Ну что, капитан, я увидел все, что хотел. И услышал тоже достаточно. По крайней мере, для того, чтобы понять, что дело это непростое. Пожалуй, я им займусь.
– Что, теперь поедете на виллу? – спросил Синичкин.
– Да, пришло время взглянуть на это неприступное убежище нашего строителя.
Глава 4
Обратная дорога до поселка, а затем и до виллы заняла больше времени: ближе к полудню движение на дорогах усилилось, так что ехать пришлось почти час. Но и теперь за все время поездки водитель не проронил ни слова. Гуров его тоже ни о чем не спрашивал. Конечно, Жилкина – так звали водителя – нужно было допросить, как и других обитателей виллы «Аркадия», однако он не хотел делать этого наспех, да еще сидя за спиной у водителя. «Придет время – и этого голубчика допросим», – решил Лев.
Наконец дома поселка остались позади. Дорога повернула и устремилась в горы, обходя группу неприступных скал, обрывавшихся в море. Но часть этих скал уже не существовала. Поверхность здесь была выровнена и образовывала несколько террас, на которых был высажен парк. Среди зелени виднелись несколько построек. Это и была вилла «Аркадия».
Машина подъехала к воротам и остановилась. Однако сигналить водитель не стал – он просто ждал. Через минуту створки стали медленно расходиться. Они въехали внутрь и вскоре оказались перед домом. Здесь водитель впервые открыл рот:
– Я вам в ближайшее время не нужен?
– Нет, часа два точно не нужны, – ответил Гуров. – Потом, ближе к вечеру, надо будет вернуться в санаторий.
– Тогда я схожу поем. Потом буду в гараже, – проинформировал его Жилкин.
Гуров вышел и огляделся. Вилла представляла собой трехэтажный, выстроенный в модном псевдоготическом стиле дом, напоминавший средневековый замок. Впрочем, «замок» был тщательно оштукатурен и сверкал новенькими окнами. Слева от него начиналась лужайка, за которой виднелся бассейн, у которого в шезлонге возлежала длинноногая девушка с книжкой в руке.
«Ага, это, как видно, та самая любовница хозяина, о которой говорил капитан», – догадался Гуров.
Справа находился парк, оттуда, из-за деревьев, доносился рокот газонокосилки. «Там, скорее всего, трудится садовник, – продолжал рассуждать Лев. – Тот, у которого, по словам Синичкина, безупречное алиби. Человеку с таким алиби бояться нечего, он может многое рассказать об остальных обитателях виллы. Да и любовница тоже наверняка может кое-что сообщить…»
Однако в первую очередь ему хотелось побеседовать с сестрой убитого. Надо было кого-то спросить, где ее искать. Водитель уже уехал в гараж, так что удобнее всего было спросить у девушки в шезлонге. Лев уже повернулся, чтобы направиться к ней, как дверь дома открылась и оттуда вышел осанистый мужчина лет пятидесяти. Густые усы и уверенная манера держаться придавали ему весьма внушительный вид. Если бы Гуров уже не был знаком с хозяином виллы Кривулиным, он бы решил, что усач и есть хозяин.
– Добрый день! – поздоровался с ним Лев. – Я только что приехал и хотел кое-что узнать.
– Добрый день, уважаемый! – приветствовал его усач. В его речи ощущался мягкий южный акцент. – Вы с Сергеем приехали? Так вы, наверное, полковник из Москвы?
– Да, моя фамилия Гуров, – представился сыщик.
– Очень рад, очень рад! – воскликнул усач. – Очень приятно видеть у нас такого известного человека! Я – здешний управляющий, Чанба моя фамилия, зовут Константин Семенович, но можно просто Костя. А вас, простите, как зовут?
– Лев Иванович.
– Слушаю вас, дорогой Лев Иванович! Что вы хотели узнать? Я все покажу, все расскажу! А может, вы хотите что-нибудь выпить с дороги или поесть? А то время уже к обеду. Сейчас я скажу Леше, он вам накроет…
– Нет, я сюда не есть-пить приехал, – ответил Гуров. – Ваш хозяин Кривулин попросил меня принять участие в расследовании убийства.
– Да, такая беда, такая беда! – сокрушенно покачал головой управляющий. – Петя такой был умный, такой тихий, такой знающий! И кто мог такое удумать – просто ума не приложу! Это кто-то чужой пробрался, у нас такого злодея нет!
– А вот ваш хозяин другого мнения, – заметил сыщик. – Он считает, что убийство мог совершить только человек, живущий на вилле. Кривулин мне говорил, что вилла хорошо охраняется, и посторонний сюда пройти не может.