Исцеление смертью(ЛП)

Он осторожно закрыл люк и присел за камнем на корточки. Вроде, всё тихо; правда, было так темно, что если бы даже здесь кто-то и был, Томас всё равно не смог бы его разглядеть. Небо заволакивали всё те же серые тучи, что настигли его на подходах к комплексу. Интересно, сколько времени он пробыл он в ПОРОКе — несколько часов или целые сутки?

В записке канцлера Пейдж говорилось, что «Удар правой» пробил свой собственный вход в одно из зданий комплекса — наверно, этот взрыв и потряс тогда корпус, в котором находился Томас. Надо найти пролом. И не только потому, что в группе всегда безопаснее, чем в одиночку, но и потому, что необходимо сообщить правоударникам о том, где спрятаны иммуны. Судя по карте, наилучшим решением для Томаса было направиться к скоплению строений в дальнем конце комплекса, а там он уж сориентируется на месте.

Так он и поступил — огибая камни, рванул во всю прыть — насколько позволял бег на полусогнутых, чтобы быть менее заметным — к ближайшему из намеченных сооружений. Молния прорезала небо, отразилась в белом снежном покрове, на мгновение осветила массивные бетонные строения. Незамедлительно последовал громовой удар, прокатился над землёй, гулко отозвался в груди Томаса.

Наконец он добрался до цели, прорвался сквозь заросли колючего кустарника и оказался у самой стены; обогнул её, заглянул за угол — и ничего не обнаружил, кроме пустыря, простирающегося между зданиями. Хода внутрь не было.

То же самое его ждало и у двух следующих корпусов, но зато на подходах к четвёртому он услышал голоса и не теряя ни секунды приник к земле. Стараясь двигаться как можно тише, он прополз по мёрзлой почве к буйно разросшемуся кусту, спрятался за ним и только тогда высунул голову в поисках источника шума.

Вот он. Между сооружениями вздымались громадные кучи битого щебня, а за ними виднелась обширная дыра, пробитая в стене здания, из чего следовал вывод, что взрыв был произведён изнутри. Сквозь дыру пробивался неясный свет, и кучи обломков отбрасывали на землю изломанные тени. На краю одной из таких теней сидели двое, одетые в цивильную одежду. «Удар правой».

Томас выпрямился и собрался уже выйти из-за куста, но тут чья-то ледяная рука зажала ему из-за спины рот. Томас повалился на спину; вторая рука обхватила его поперёк груди. Его потащили по земле; ноги юноши пропахали в снегу две глубокие борозды. Томас брыкался и упирался, пытаясь освободиться, но человек, тащивший его, оказался слишком силён.

Они завернули за угол, в маленький дворик между зданиями. Томаса бросили на землю животом вниз. Его похититель — коренастый черноволосый мужик — тут же перевернул его на спину и опять зажал своей жертве рот. Этот человек был Томасу незнаком. Зато второго, присевшего на корточки рядом с первым, он знал очень хорошо.

Янсон.

— Я разочарован, — прошипел Крысюк. — Похоже, никто в моей организации не способен на решительные действия.

Томас ничего не мог поделать, лишь продолжал бороться против пригвоздившего его к земле силача.

Янсон вздохнул.

— Ну что ж, по доброй воле не получилось. Значит, придётся тебя заставить.

Глава 65

У Янсона в руке блеснул длинный, тонкий нож. Он поднёс его к глазам, будто внимательно изучая, и проговорил:

— Вот что я тебе скажу, мой мальчик. Никогда не считал себя способным на насилие, но ты и твои дружки довели меня до ручки. Я человек мягкий, моё терпение бесконечно, но на этот раз я не позволю с собой шутки шутить. В отличие от тебя я думаю не только о себе. Моя задача — спасти человечество, и я это сделаю! Эксперимент будет доведён до конца!

Томас прекратил борьбу и принудил себя расслабиться, лежать неподвижно. Всё равно сопротивление не дало бы результатов, так что лучше поберечь силы для более подходящего момента. У Крысюка снесло крышу, это ясно как день. Судя по всему, он собирается во что бы то ни стало затащить Томаса обратно на операционный стол.

— Вот и славно, мой мальчик. Зачем упираться? Тебе гордиться надо — ты и твой мозг спасут мир, Томас.

Теперь заговорил второй — тот, что прижимал Томаса к земле:

— Я щас отпущу твою пасть, малец, но только пикни — и доктор Янсон угостит тебя ножичком, по'ал? Ты нам нужен живьём, но не обязательно целиком, по'ал?

Томас медленно кивнул, и мужик отнял руку от его рта.

— Молоток, — одобрил он.

Настал черёд Томаса переходить к активным действиям. Он выбросил ноги вправо и врезал Янсону по роже. Голова Крысюка запрокинулась, он грохнулся на землю. Черноволосый набросился на Томаса, но тот извернулся и ногой двинул Янсону по руке, выбив из неё нож. Оружие отлетело и ударилось о стену здания.

Томас на секунду отвлёкся, проводив нож глазами, и этой секунды чернявому оказалось достаточно. Он накинулся на юношу, тот полетел спиной вперёд, и оба свалились на Янсона. Томас почувствовал, как в крови вскипел адреналин. Под ним бешено извивался Крысюк, чернявый навалился сверху. Юноша в отчаянии молотил руками и ногами, брыкался и царапался, и — о чудо! — ему удалось вырваться. Он кинулся за ножом, схватил его и повернулся к своим врагам, ожидая немедленной атаки. Его недруги как раз поднимались на ноги, явно ошеломлённые — кто бы мог подумать, что у этого пацана столько сил!

Томас замахнулся ножом и заорал:

— Убирайтесь! Оставьте меня в покое! Если вы сделаете хотя бы шаг в мою сторону, клянусь — я пущу эту штуку в ход и не остановлюсь, пока вы оба не подохнете! Мне терять нечего!

— Нас двое, а ты один, сопляк! — окрысился Янсон. — Нож тебе не поможет!

— Ещё как поможет! Ты знаешь, на что я способен, — прорычал Томас. Он буквально излучал опасность. — Ты видел меня в Лабиринте и в Топке — убью и глазом не моргну!

Он так остро почувствовал иронию момента, что чуть не рассмеялся: предполагаемый спаситель человечества — самый настоящий, безжалостный убийца. Это они сделали его таким!

Чернявый коротышка оскалился:

— Если ты думаешь, что мы...

Томас размахнулся и метнул нож, вспомнив, как это сделал Гэлли. Оружие, вращаясь, полетело в чернявого и вонзилось ему в шею. Поначалу крови совсем не было. Лицо силача-коротышки исказилось, глаза выпучились, словно от изумления; он схватился за нож, выдернул его; из раны струёй хлынула кровь, она шла толчками, в такт биению сердца чернявого. Тот открыл рот, будто собираясь что-то сказать, но так и не произнеся ни звука, рухнул на колени.

— Ах ты, ублю... — прошептал Янсон, глядя на своего павшего товарища расширенными от потрясения глазами.

Томас и сам был в шоке, от того, что совершил. Он застыл на месте, не в силах двинуться, но быстро опомнился, увидев, что Янсон повернулся к нему. Приютель сорвался с места и помчался в ту сторону, откуда его приволокли. Там, за углом — «Удар правой», там дыра в стене. Ему позарез надо попасть внутрь!

— Томас! — завопил Янсон ему вслед. — Вернись! Ты понятия не имеешь, что творишь!

Юноша услышал за спиной топот — Крысюк бросился в погоню.

Но Томас, не снижая скорости, пронёсся сквозь кустарник, за которым ещё недавно прятался, и помчался прямиком к пролому в стене. Часовые по-прежнему сидели на том же месте, прислонившись друг к другу спинами. Завидев несущегося на них Томаса, оба вскочили.

— Я Томас! — крикнул он. — Я на вашей стороне!

Он, задыхаясь, остановился перед стражами.

Те переглянулись, потом опять воззрились на Томаса. Юноша бросил взгляд через плечо и футах в пятидесяти увидел тёмную фигуру догоняющего Янсона.

— Они тут всё вверх дном перевернули, тебя искали, — отозвался мужчина. — Но ты же вроде бы должен быть там? — Он ткнул пальцем в пролом в стене.

— А где все? — выдохнул Томас. — Где Винс?

Янсон был уже близко. Юноша развернулся к нему. На лице его преследователя застыла гримаса неимоверной, неестественной ярости. Такое Томас уже видел.

На лице Ньюта.

Крысюк был болен Вспышкой.