День середины лета

Время тогда подходило к полуночи, девушка - предмет их раздора - давно уж спала в выделенной ей комнатушке. Подмастерья о чем-то тихо гудели за стеной, в соседнем крыле, куда с подворья вел черный ход, а из гостевых номеров - единственная кухонная дверь, так что Гильдмастер даже не видел, когда и с чем они вернулись. Впрочем, выяснять это сегодня ему уже совсем не хотелось. Ночебор и сам мог обо всем позаботиться.

А вот с Иланом - другое дело. Огнезор все еще чувствовал между ними какую-то недоговоренность, натянутость - словно воспитанник его весь день так и рвался о чем-то спросить, но то ли боялся, то ли не был до конца уверен. Вот и теперь, вместо спокойного сна, юноша сидел в темноте, молчаливый и хмурый.

- Не спится? - осторожно спросил Гильдмастер, не желая ненароком углубить их ссору.

- А сам-то чего бродишь? - огрызнулся Илан.

- Мне нельзя... пока Илл'а спит... - говорить еще и об этом мужчине не хотелось. Даже самый сильный из мастеров Разума не смог бы себя контролировать во сне. Особенно так близко... и с такой сильной связью... Встречаться же ТАМ с зеленоглазой жрицей было... слишком чревато.

- А-а, так значит не все вранье о том ритуале... - понимающе протянул юноша, сразу заставив Огнезора насторожиться. - Мне лорд Риэ почитать давал кое-что из своих переводов... Поразительно умный человек - и столь же поразительно наивный! Я вообще, как ты мог догадаться, после удивительных откровений Ледогора, у многих аккуратно полюбопытствовал... Даже из Славы кое-что вытянуть ухитрился, хоть она и ругалась не хуже дворцовых конюхов...

- Что-то не похожи твои признания даже отдаленно на покаянную речь, - мрачно заметил Гильдмастер, нутром чуя: разговор не ведет ни к чему хорошему.

Илан же его будто и не слышал.

- ...Знать, что супруга не предаст, должно быть, многого стоит... Никаких интриг за спиной, никаких слишком жадных любовников... Тишь да гладь... Полное доверие... - продолжал он говорить задумчиво.

И Огнезор, признаться, не выдержал. Сорвался почти на крик, не желая и дальше слушать столь вопиющие да опасные глупости:

- Оставь эту чушь о любви и верности до могилы придворным дурочкам, Илу! Ритуал отвратителен и страшен! Оно того совершенно не стоит!

- Причем же здесь любовь? - искренне удивился лорд-наследник. - Это ведь лучше любой присяги! Так я хоть точно буду знать, что досточтимая леди Алия (внучка, между прочим, давнего врага нашего Дома!), едва став Императрицей, не захочет втайне сжить меня со свету! Как некогда дорогая матушка поступила с батюшкой... Откуда тебе знать, что Амареш, в конце концов, не напоет внученьке в ушки чего-нибудь эдакого? Особенно, если я, вопреки всем твоим надеждам, не воспылаю к женушке нежными чувствами?..

- Думаешь, - взорвался Гильдмастер, - риск настолько велик, что собственную душу расчленить стоит? Потому что так и будет, Илу! Вас разделают, как дичь на кухне, - а затем заново сошьют из кусков, причем лишь часть из них будут твоими собственными! Это невыносимо, даже когда человек тебе по-настоящему дорог! Что уж о чужом говорить... И пойти на ТАКОЕ, потакая проснувшейся в тебе родовой паранойе?.. Неужто, Алия тебе НАСТОЛЬКО не угодна?..

- Я видел ее в последний раз девятилетней девчонкой! - раздраженно, но уже не так уверенно, огрызнулся на его отповедь Илан. - А теперь вот должен к алтарю вести... Кому такое по душе будет?..

- Любому мужчине твоего круга, господин высокий лорд! Не я придумал эту традицию!

- Да-да... Еще сейчас о долге напомни!.. Почему мне нельзя, если тебе можно, Огнезор?

"Вот он, твой главный вопрос..." - усмехнулся про себя Гильдмастер. Гнев покинул его, оставив гулкую пустоту.

- Потому что мне тоже нельзя было, Илу, - озвучил он то, что давным-давно мучило. - Только не понял я вовремя...

Мужчина чувствовал, что разговор на этом не закончился. Мысли Илана все еще обращены в опасную сторону. А значит, и здесь их планы меняются! Пока не успел наделать юный лорд глупостей, придется его кое с кем познакомить...

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ПАМЯТЬ. О ЦЕЛИТЕЛЬСТВЕ, ПРОШЛОМ И НЫНЕШНЕМ.

Праздничная толпа колыхалась вокруг - разряженная, крикливая, надменно-самодовольная. Илл'а плыла над нею, была ею, в ней растворялась. Не видела и не слышала - но чуяла каждого всей душою, всем своим неправильным, не живым и не мертвым, естеством.

Это было странно. Пугающе...

Забавно.

"И дьявольски отвлекает, Снежинка!"

Такой родной, до каждого звука знакомый, мужской голос прозвучал где-то в ней - и над нею.

"Сейчас Его Божественность изволит показаться, а ты мешаешь мне осматривать гостей. Вдруг опять покушение? Мне нужна ВСЯ моя внимательность, а не те крохи, что остаются после твоих развлечений..."

Голос тянет ее к себе, привязывает, вырывая из бестелесного марева, - и вот уже разодетые придворные остолопы толкаются, мелькают рядом. Она же смотрит на них, и даже видит. Не своими - его - глазами.

"Ладно-ладно!" - шелестит ее ответ насмешливо. Беззвучный, неживой, словно сухие листья...

- Лорд Таргел! - томно липнет к НИМ незнакомая пышногрудая барышня, вызывая в Илл'е мгновенный приступ болезненной, горькой ревности. - Ах, слышал... ты слышал?... Такое!..

Но дослушивать бестолковые ахи не приходится. Острое чувство угрозы вышибает из Илл'ы дух.

"Где?! Где?! Где?!" - мечется единственная мысль.

"Эдан! - вопит она отчаянно. - Справа! И сзади!.."

Поздно!

Безликий человечек в ливрее швыряет в них огромный поднос, полный чаш и тяжелых кубков. Эдан отшатывается, пытаясь увернуться, - но другой лакей, позади, уже выкидывает резко вперед руку. Лезвие мелькает из-под манжет, стремительно пронзает воздух, рвет дорогую ткань серебряно-синего камзола, острым жаром пробивает тело...

"НЕ-Е-ЕТ!" - яростно вопит за них двоих Илл'а. И, всю себя собрав в единый всплеск, обрушивается на тварь с кинжалом. И бьет его, и бьет, и бьет...

"Лая, тихо, тихо..." - прорывается сквозь ее гнев родной голос.

Несостоявшийся убийца корчится на узорном мозаичном полу, задыхаясь в кровавой пене. Второй ужом прокладывает себе путь сквозь толпу, шумящую вокруг, пока что любопытно, без испуга, визгов и паники. Но это, увы, ненадолго.

С двух сторон, по знаку Эдана, уже спешат к виновникам переполоха хмурые люди.

Напавшим не скрыться.

Они, впрочем, вряд ли надеялись...

- Пойдем отсюда скорее! Вот же дьяволы!.. - шепот Эдана срывается стоном.

"Он сильно задел тебя?" - пугается Илл'а. Но и сама чует: за ними кровавый след.

- Проклятье! - кусает губы бледнеющий Эдан. С усилием заставляет двигаться слабеющие ноги.

- Здесь... - задыхаясь, приваливается к стене, почти выпав в темную нишу тайного хода.

Их пропажи никто не заметил. Кровь размазана по узорам пола дюжинами золоченых каблуков и длинных шлейфов...

"Не двигайся, я постараюсь тебя исцелить", - пытается совладать с испугом Илл'а. Они ведь пробовали раньше! У них тогда вышло!

И что с того, что были то лишь царапины?..

Она справится, она не может не справиться!..

Илл'а отпускает себя, безоговорочно, полностью растворяясь в НЕМ.

Глубокая рана находится сразу.

Плохая, плохая рана!.. Не завопи она тогда - могла бы стать и смертельной.

Эдан шипит от неприятного, царапающего чувства - словно душу его тянут изнутри. Глаза его очень быстро выцветают, и Илл'а боится, что им попросту не хватит сил...

Но кровь уже остановилась, и теперь стягиваются края раны, темнеют свежей коркой, оставляя некрасивый рубец.

"Прости, не смогу без шрама..." - с тяжелым облегчением шепчет девушка.

- Плевать! Я не девица на выданье! - хмыкает устало мужчина.

"Боги! Это было так... близко!" - кажется, последняя мысль пришла к ним обоим...