Страница 22 из 30
А четырьмя милями ниже по Роки-Дроу и чуть больше чем в миле от истока Бивер-Крик спали в землянке дети, и под скальным навесом был привязан Биг Ред. Их следы полностью замело снегом, поскольку они нашли укрытие первыми.
Впереди ехал Скотт Коллинз. Меньше чем через час после того, как они пересекли след травуа, трое всадников находились в какой-нибудь полумиле севернее землянки Шиффлина. Они не сомневались, что их след будет обнаружен и что скорее всего им придется вступить в бой. Все зависело от шайенов. Решатся ли они предпринять в. такую погоду вылазку за скальпами или же продолжат путь к дому?
— Нам лучше не забираться слишком далеко, Скотт, -проговорил Сквайрс, поравнявшись с Коллинзом. — Если мы опередим детей, то никогда уже не найдем. Если наша догадка правильна и они спрятались, то вряд ли снимутся с места… А снегопад опять разыгрывается не на шутку.
Лицо Сквайрса отражало испытываемую им тревогу. Буран мог означать конец всему. Даже если дети переживут его, как найти их, когда все следы начисто замело? Невозможно же обыскать каждый клочок огромной территории…
Подходящее для лагеря место они нашли у холмов, возвышавшихся над Бивер-Крик. С севера место было защищено и от ветра, и от нападения, а несколько стволов деревьев, выброшенных в половодье на три огромных валуна, заваленные сверху снегом, создавали подобие навеса, под которым могли разместиться три человека. Поблизости нашлось место и для лошадей.
Дэрроу подобрал несколько плоских камней и выстроил из них около костра примитивный рефлектор, отражавший тепло в глубь укрытия. Тем временем Сквайрс сосновыми ветками заткнул несколько отверстий, в которые задувал ветер.
Коллинз кончил чистить винтовку и принялся собирать лапник для постелей. Потом набрал дров и сложил их неподалеку от костра. Ночь обещала быть холодной, и огонь надо было поддерживать все время. Периодически кто-то из них выходил из лагеря и прислушивался. Они понимали, что в такую погоду риск нападения индейцев минимален, но нельзя было терять бдительности.
Когда Коллинз в очередной раз вышел из лагеря, метель на какое-то время улеглась. Было тихо и холодно. В воздухе все еще летал мелкий снежок и хрустел под подошвами, когда Скотт спускался по откосу к ручью. Вдоль берегов уже образовался лед, но середина потока оставалась пока чистой. По упавшему дереву Коллинз перебрался на другой берег и мимо заснеженных тополей поднялся на небольшую возвышенность.
Оглянувшись, Скотт не мог разглядеть лагеря. С этой стороны он был хорошо укрыт.
— Харди, мальчик мой, — шепнул Коллинз, — где ты?
В ответ не раздалось ни звука — лишь безмолвно продолжал сыпаться снег.
Глава 12
Проснулся Харди внезапно. Только что он крепко спал — и вдруг, мгновенно очнувшись, стал прислушиваться. С минуту ему не удавалось различить ни одного настораживающего звука, но потом он расслышал какие-то смутные шорохи и сердитое фырканье Биг Реда.
Выскользнув из-под бизоньей куртки, Харди на цыпочках подошел к двери. Несколько секунд он стоял там, вслушиваясь, и до него донесся нетерпеливый, жалобный вой.
Мальчик приник глазом к щелке. Снегопад кончился, все вокруг было белым и застывшим — кроме двух… трех… темных пятен на снегу.
Волки!
Харди видел их совершенно отчетливо. Это были крупные лесные волки, и находились они очень близко. От землянки до одного из них было не больше тридцати футов. И все они смотрели в сторону конюшни, где стоял Биг Ред. Жеребец чуял их присутствие и понимал грозившую опасность.
Харди колебался. Надо было попытаться отпугнуть волков. Отец рассказывал ему, как они нападают: один или два будут крутиться возле задних ног лошади, оставаясь, однако, вне пределов досягаемости копыт, но вместе с тем готовые при первой же возможности кинуться и перекусить поджилки; другие станут кружиться спереди, выжидая случая впиться в горло.
Таких крупных волков Харди еще никогда не видел. Конечно, он мог выстрелить, но после этого «дерринджер» станет бесполезным, а единственный выстрел волков не остановит.
И тут он вспомнил: огонь!
Быстро повернувшись, он подошел к очагу и разворошил угли. Некоторые из них еще тлели под слоем пепла. Харди подкинул припасенных на такой случай веточек и коры. Мальчик был испуган, но знал, что помочь Биг Реду он может только сейчас, пока волки еще не подобрались к жеребцу вплотную.
Харди сунул в занявшийся огонь большую ветвь, которая сразу вспыхнула. Дав ей разгореться как следует, Харди острожно снял с двери засов и вышел наружу, размахивая ею, как факелом.
Застигнутые врасплох волки испуганно отскочили и бросились прочь. Харди вернулся, положил ветку на край очага и посмотрел на Бетти Сью. Девочка тихонько посапывала, и Харди от души порадовался, что она может крепко спать.
Прихватив палку побольше, он вышел к жеребцу.
— Все в порядке, Ред, — успокаивающе сказал Харди. — Мы с ними справимся.
Минуту-другую он оставался с жеребцом, но быстро замерз и вернулся в землянку, закрыв за собой дверь. Он не смел снова уснуть, поскольку понимал, что волки вернутся обратно, как только пройдет кратковременный испуг. Он не знал, сможет ли отогнать зверей снова, но понимал, что должен будет попытаться. А пока что развел в очаге огонь посильнее.
Когда пламя ярко разгорелось, Харди опять выглянул за дверь. Он был почти уверен, что уловил в кустах чуть заметное движение. Очевидно, там скрывался один из волков. Что делать?
И тут ему пришла в голову новая мысль, которая мгновенно превратилась в законченный план. Дважды Харди подходил к двери, просто открывая и закрывая ее, и этого звука оказалось достаточно, чтобы волк вприпрыжку убежал — однако не слишком далеко и явно не торопясь.
Примерно на полпути между землянкой и конюшней немного ближе к берегу стоял большой старый пень. Харди уже срезал с него несколько комков застывшей смолы для растопки, причем на этих местах вскоре проступили новые капли, сочащиеся из трещин.
И если пень поджечь…
Харди растер между ладонями несколько кусочков коры и, прихватив горящую ветвь, вышел наружу. Дверь он оставил открытой, чтобы в случае неожиданного нападения волков можно было мгновенно отступить. Он сомневался, правда, чтобы волки бросились на него — звери давно уже научились опасаться человеческого запаха. Но в то же время Харди допускал, что волки вскоре поймут, насколько он мал и беззащитен, и тогда перестанут бояться.
Эту сосну повалило ветром, и потому пень был расщепленный, с неровной поверхностью — такие хорошо горят. В центре пня мальчик расковырял углубление, высыпал в него перетертую кору и поднес к ней ветку, но ветер загасил пламя.
Возвратясь в землянку, Харди взял другую ветку. Добавив еще коры, он на этот раз поджег ее и принялся раздувать огонь. С треском вспыхнули катышки смолы.
У основания пня было небольшое дупло, и в нем Харди развел второй костерок, добавив валявшихся вокруг сучков и шишек. Вскоре пламя охватило весь пень, и мальчик вернулся в землянку.
Пень был очень смолистым, а сосновая смола дает яркое, жаркое пламя. Можно было надеяться, что огонь будет гореть всю ночь — по крайней мере, то время, что осталось до рассвета.
В землянке Харди свернулся возле огня, засунув руки между колен и поворачиваясь к очагу то одним, то другим боком.
Несколько раз он выглядывал наружу, но волков не было видно. Немного позже, когда уже почти совсем рассвело, он забрался под бизонью куртку и заснул.
А проснувшись утром, понял, что пора собираться в путь.
Пень почти полностью выгорел, и волки могли вернуться. Харди был уверен, что звери последуют за ними, хотя и на расстоянии. Выбирая место для следующей ночевки, он должен быть уверен, что там будет достаточно надежное укрытие для них и для Реда и что там можно будет развести костер. Дикие звери боятся огня, и лишь пламя могло обеспечить лагерю безопасность.
Хмурым утром они вновь двинулись на запад. И почти сразу же наткнулись на след травуа — тот самый, что совсем недавно попался на глаза Скотту Коллинзу, Сквайрсу и Дэрроу.