Страница 9 из 40
Они сказали бы… уничтожьте его… потому что им не нравится употреблять слова убить или умертвить.
Поттер склонился над микроскопом. Как прекрасен этот эмбрион в своем устрашающем виде.
Он рискнул бросить еще один взгляд на компьютерную сестру. Она повернулась, маска ее опущена, встретилась с ним взглядом, улыбнулась. Это была знающая, таинственная улыбка, улыбка конспиратора. Сейчас она вытянула руку, чтобы вытереть с лица пот. Ее рукав задел выключатель. Хриплый визгливый вскрик послышался от компьютерного табло. Она быстро повернулась на него, вскрикнула:
– О боже мой! – Руки ее заметались по доске, но лента продолжала шипеть через катушку импульсного повторителя. Она повернулась, попыталась открыть крышку записывающей консоли. Большой вихрь с сумасшедшей скоростью крутился под крышкой катушки.
– Она несется со страшной скоростью, – закричала она.
– Она замкнута на стирание, – выпалил Свенгаард. Он подскочил к ней с боку, попытался снять крышку катушки. Она застряла на его дорожках.
Поттер следил, как человек во сне, когда последний отрезок ленты не промелькнул через головки, начал наматываться в ненужную кипу.
– О, доктор, мы лишились записи, – завыла компьютерная сестра.
Поттер сосредоточил внимание на маленьком экране монитора на пульте компьютерной сестры. «Пристально ли она следила за операцией? – спросил он себя, – Иногда они следят за каждым срезом, за каждым движением… а компьютерные сестры – кумекающее племя. Если она следила, то у нее прекрасное представление о том, что произошло. И в самом лучшем случае, она может подозревать. А случайно ли была стерта эта лента? Могу ли я надеяться?»
Она повернулась, встретилась с ним взглядом:
– О, док-тор, мне очень жаль, – сказала она.
– Ничего, бывает, сестра, – сказал Поттер, – Ничего особенного в этом эмбрионе нет, кроме того факта, что он будет жить.
– Мы упустили его, да? – спросил Свенгаард, – Это все, должно быть, мутагены.
– Да, – сказал Поттер, – Но без них он бы умер. Поттер пристально посмотрел на сестру. Он не мог быть уверен, но подумал, что увидел, как глубокое облегчение размыло ее черты, – Я дам словесную ленту операции, – сказал Поттер, – Для этого эмбриона этого будет достаточно.
А сам подумал: «Когда начинается конспирация? Это начало ее!»
Но этой конспирации следовало сделать еще так много. Ни один понимающий глаз не должен еще раз посмотреть на этот эмбрион в микроскоп, если это не будет частью конспирации… либо разоблачение.
– У нас еще есть лента синтеза белков, – сказал Свенгаард, – Она даст нам косвенные химические факторы и распределение по времени.
Поттер подумал о ленте синтеза белков. Есть ли в ней опасность? Нет, она является лишь ссылкой на то, что была операция… а не то, как что-то использовалось.
– Да, конечно, – сказал Поттер, – Да, конечно, – Он указал на экран монитора, – Операция закончена. Вы можете выключить внутреннее телевидение и провести родителей в приемную комнату. Мне очень жаль, что не удалось сделать большего, чем мы сделали, но это будет здоровый человек.
– Бесплодный? – спросил Свенгаард.
– Слишком рано говорить об этом, – сказал Поттер. Он посмотрел на компьютерную сестру. Ей удалось наконец достать крышку, и она остановила ленту, – Есть какие-либо предположения, как это случилось?
– Вероятно, подвел соленоид, – сказал Свенгаард.
– Это оборудование довольно старое, – сказала сестра, – Я несколько раз просила заменить части, но, кажется, мы не справляемся с первостепенными нуждами вовремя.
«А в Централе неохотно признают, что что-то может износиться», – подумал Поттер.
– Да, – сказал Поттер, – Осмелюсь сказать, что сейчас мы получим замену.
«Кто-нибудь еще мог увидеть, как она зацепила выключатель?» – размышлял Поттер. Он попытался вспомнить, где находился каждый в комнате и куда они смотрели; обеспокоенный тем, что за ней мог наблюдать какой-нибудь второстепенный агент Безопасности. «Если бюро Безопасности видело это, ей не жить, – подумал Поттер, – И мне тоже».
– Частью доклада об этом случае будет сообщение техника о ремонте, – сказал Свенгаард, – Я полагаю, что вы… – Я лично прослежу за этим, доктор, – сказала она.
Отвернувшись, Поттер подумал, что у них с компьютерной сестрой сейчас состоялся молчаливый разговор. Он заметил, что большой экран уже зияет серой пустотой, Дюраны уже не наблюдают больше. «Следует мне самому встретиться с ними? – размышлял он, – Если они входят в подпольный Центр, они смогли бы помочь. Что-то необходимо предпринять с этим эмбрионом. Самым безопасным было бы совсем убрать его отсюда… но как?»
– Я позабочусь о дальнейших контактных связях, – сказал Свенгаард. Он начал проверять герметичность чана, дубликаты жизненных систем, разборку мезонного генератора.
«Кто-то должен встретиться с родителями», – подумал Поттер.
– Родители будут разочарованы, – сказал Свенгаард, – Они обычно знают, почему вызывают специалиста… и, вероятно, надеются.
Дверь из комнаты готовности открылась, и появился человек, в котором Поттер признал агента Безопасности из Централа. Это был круглолицый блондин с такими чертами лица, которые обычно забываются через пять минут после того, как человек ушел. Человек прошел через комнату и направился к Поттеру.
«Это конец мне?» – размышлял Поттер. Он заставил голос звучать как обычно и спросил:
– Как насчет родителей?
– Они чисты, – сказал агент, – Никаких недозволенных приборов – разговор нормальный… разный мелкий разговор, но нормальный.
– Никаких намеков на другое? – спросил Поттер, – Какие-нибудь способы, с помощью которых они могли бы проникнуть в отдел Безопасности без инструментов?
– Невозможно, – пропыхтел человек.
– Доктор Свенгаард полагает, что у отца излишнее чувство мужского покровительства, а у матери чрезмерный инстинкт материнства, – сказал Поттер.
– Записи показывают, что это вы их формировали, – сказал агент.
– Возможно, – сказал Поттер, – Иногда приходиться сосредоточить внимание на главных моментах формирования, чтобы спасти эмбрион. Мелкие детали ускользают.
– Что-нибудь ускользнуло сегодня? – спросил агент, – Я понимаю, была стерта лента… случайность.
«Он подозревает?» – спросил себя Поттер. Степень собственного участия и личной опасности угрожала заполнить все его существо Поттера. Ему требовалось величайшее усилие, чтобы поддерживать обычный тон.
– Конечно, всякое бывает, – сказал Поттер. Он пожал плечами, – Но не думаю, что здесь есть что-то необычное. Мы потеряли оптиформу, спасая эмбрион, но это случается. Мы не можем всегда одерживать победы.
– Нам следует восстановить запись эмбриона? – спросил агент.
«Он продолжал закидывать удочку», – сказал себе Поттер. А сам сказал:
– Как вас устроит. Я составлю словесную ленту операции довольно скоро – почти так же, как обычную. Вы можете подождать и проанализировать ее прежде, чем решите.
– Я так и сделаю, – сказал агент.
Свенгаард уже убрал микроскоп с чана. Поттер слегка расслабился. Никто не собирается бросить случайный и опасный взгляд на эмбрион.
– Я полагаю, что мы устроили вам ложный вызов на охоту на диких гусей, – сказал Поттер, – Сожалею, но они действительно настаивали на наблюдении.
– Лучше десять охот на диких гусей, чем один случай с родителями, которые слишком много знают, – сказал агент, – Как была стерта лента?
– Случайно, – сказал Поттер, – Изношенное оборудование. Мы скоро представим вам технический отчет.
– Опустите в отчете изношенное оборудование, – сказал агент, – Я приму это как устное сообщение. Олгуд должен показывать сейчас каждое сообщение в Туере.
Поттер понимающе кивнул:
– Конечно, – Люди, которые работали вне Централа, знали о таких вещах. Мелкие, пусть и тревожные, проблемы скрывали от оптименов.
Агент осмотрел хирургический кабинет оценивающим взглядом и сказал:
– Когда-нибудь нам не нужно будет соблюдать всю эту секретность. Но это будет очень не скоро, – Он отвернулся.