Страница 3 из 28
Несмотря на это, главнокомандующий вермахта продолжал следовать своей и самим собой утвержденной линии, с виду абсолютно невозмутимо. С 1935 года его слепо, просто неистово поддерживал начальник его оперативного штаба[10]полковник Йодль, который с головой окунулся в свою работу и даже отказался от должности начальника Генерального штаба люфтваффе[11]. В перспективе стояла задача создать «министерство вермахта» и всеохватывающий Генеральный штаб, который включал бы в себя люфтваффе, все еще являвшееся в то время частью геринговского министерства авиации. Кроме того, уже в 1937 году встал вопрос о подчинении военных округов непосредственно ОКВ. Было предложено, чтобы представители ОКВ заменили армейских командующих округами и отвечали за все, что касается вермахта в целом, включая местные военные власти, внутреннюю безопасность, разведку, административные дела и снабжение. Йодль отмечает в своем дневнике (27 января), что, когда этот вопрос впервые был поставлен на обсуждение, главнокомандующий сухопутными силами подал в отставку, а 15 июля Гитлер отверг это предложение.
Сложившиеся по причине этих разногласий натянутые официальные отношения повлияли даже на взаимоотношения личного характера. Другим результатом стало беспрецедентное расхождение во взглядах среди старших офицеров армии. Они увлекали за собой своих непосредственных подчиненных, что практически привело к расколу по политическим взглядам всего офицерского состава: с одной стороны – неожиданно выдвинувшиеся революционно настроенные нацисты, а с другой – армейские приверженцы традиции. Последнее стало существенным фактором в развитии событий в самой верховной ставке.
Несмотря на все это, следует признать, что военное чутье Бломберга помогло, когда все уже было сказано и сделано, спасти высшую структуру вермахта от подступавшего хаоса, до которого оставался один шаг. Еще важнее то, что он смог использовать свою координирующую роль и свою военную власть, чтобы оказать решающее и в большинстве случаев сдерживающее влияние на военную политику или, во всяком случае, на военное планирование Гитлера. Ряд важных событий, отражающих взгляды Бломберга в то время, подтверждает это предположение. Например, когда 5 ноября 1937 года Гитлер открыл ограниченному кругу лиц свои воинственные намерения, основанные на теории Лебеншраума, главнокомандующие вермахта и сухопутными силами проявили полную солидарность, высказав свои возражения. В докладе Бломберга от 13 декабря 1937 года по поводу военных приготовлений против Чехословакии, которых требовал Гитлер, был сделан особый упор на неадекватность военного потенциала вермахта, особенно с точки зрения снабжения боеприпасами[12]; настоящей причиной подчеркивания им этого фактора, несомненно, было несогласие с подобным опасным политическим курсом. Кроме того, не всем известно, что годом раньше он так решительно сопротивлялся дополнительному вовлечению германских сухопутных сил в Гражданскую войну в Испании, что едва не потребовалось вмешательство главнокомандующего армией[13]. Не менее важно вспомнить, что в разгар войны Гитлер имел обыкновение давать выход своей периодически возникающей неприязни к генералам, Генеральному штабу и его подготовке, а также высказывать свои взгляды на армию в целом такими словами: «Все это идет с того времени, когда широкие плечи Бломберга разъединяли меня с вермахтом»[14].
Захват Гитлером военной власти
4 февраля 1938 года Гитлеру представилась возможность, к несчастью слишком удобная, преодолеть это препятствие, и он де-факто взял на себя командование вермахтом в качестве Верховного главнокомандующего. Обстоятельства этого хорошо известны, и нет нужды повторять их здесь. С того момента уже не существовало промежуточного звена между ним и главнокомандующими армией, флотом и военно-воздушными силами, если не считать штаба Бломберга, который Гитлер оставил нетронутым с Кейтелем на посту главнокомандующего ОКВ.
Соответствующий приказ Гитлер набросал с обычной для него страстью к вычурным выражениям. Впервые он появился в основополагающем указе, датированном 4 февраля 1938 года, относительно всего командования вермахта. Именно этот приказ, наряду с тем, что формулировка, данная ОКВ и вермахтом, получилась неясной и двусмысленной, привел к убежденности, кое-кем поддержанной, что ОКВ является самостоятельной ветвью военной власти под командованием Кейтеля. Это не так. На самом деле Кейтель выполнял функции начальника штаба ОКВ для Верховного главнокомандующего вермахта Гитлера, который обладал всей полнотой власти. Поэтому надо иметь в виду, что, где бы ни говорилось об ОКВ как верховной ставке с командными полномочиями, под этим следовало понимать Гитлера. Точно таким же образом ОКХ, в полном смысле этого названия, подразумевало главнокомандующего сухопутными силами и только осуществляло командование сухопутной армией от его имени.
Принятие Гитлером командования привело к потоку письменных и устных протестов из армии и флота и возобновило конфликт по поводу верховного координационного штаба обороны и особенно его самого важного подразделения – оперативного штаба. В тот момент Геринг был на стороне Кейтеля, но дальнейший опыт показывает, что это не было с его стороны случайной привязанностью к ОКВ. Решающим для него, помимо того, что он никогда не колебался в своем отношении к Гитлеру как ученика к учителю, почти наверняка было его личное стремление заполучить командование всем вермахтом. Хотя Геринг с самого начала вычислил, что в немедленном замещении Бломберга ему откажут[15], он, вероятно, рассчитывал, что Гитлер выдвинет его в Верховное командование самое малое на должность постоянного заместителя. Несомненно, что именно такого рода причины, а не его должность главнокомандующего люфтваффе заставили его поддержать сильное противодействие главнокомандующего ОКВ и главнокомандующего военно-морскими силами притязаниям нового главнокомандующего сухопутными силами генерал-полковника фон Браухича, который незамедлительно последовал примеру своего предшественника. Теперь, когда Гитлер взял Верховное командование вермахта в свои руки, сухопутная армия требовала гарантии в том, что его главным советником по всем военным вопросам будет не какой-то более или менее удачно сформированный Генеральный штаб ОКВ, а главнокомандующий сухопутными силами со своим начальником Генерального штаба. Начальника штаба оперативного руководства ОКВ предлагалось включить в Генеральный штаб сухопутных сил[16].
Удивительно, что доводы, которые генерал Бек, начальник Генерального штаба сухопутных сил, выдвинул Кейтелю в феврале 1938 года в обоснование новых требований армии, слово в слово повторяли взгляды, высказанные Гитлером на одном из его первых совещаний с главкомом ОКВ. Записи Йодля фиксируют их спор по поводу того, что «в Германии сухопутная армия является решающим фактором». Хотя Бек опять-таки сделал из этого вывод, что «поэтому она должна быть руководящим элементом во время военных действий», Гитлер был достаточно проницательным, чтобы не заходить слишком далеко и сказать, что «другие виды вооруженных сил играют лишь вспомогательную и дополняющую роль»[17]. Его аргументация столь же логична, сколь и аргументация Бека, но как политик он не хотел допустить, чтобы его будущее руководство вермахтом было очень тесно связано с ОКХ или Генеральным штабом сухопутных сил, точку зрения которых он слишком хорошо знал. Притязания Бека имели целью кое-что большее, чем просто разумно организовать высшее командование вермахтом. Он старался заполучить все руководство вермахтом в руки армии не для того, чтобы вести войну, а чтобы избежать ее. Это проявилось со всей очевидностью, несмотря на дальнейшие события, когда он написал: «Политику обусловливает положение армии. Армия есть самый могущественный и убедительный инструмент политики, и положение армии определяет те пределы, которыми должны ограничиваться цели политики». Именно эти, не преданные огласке, но очевидные расхождения во взглядах, не признанные тогда и во многом не признанные сегодня, показали, что после февраля 1938 года сухопутная армия была все-таки так же далека, как и прежде, от получения желанного решения, если не еще дальше. Весной 1938 года Гитлер окончательно и гласно утвердил существующую структуру, положив тем самым конец войне титанов, вышедшей за пределы организационной сферы, и начал осуществлять назначения на высшие посты сухопутной армии[18]. Это решение закрепило победу Кейтеля и Йодля, которые в течение многих лет служили в штабе Бломберга и являлись главными сторонниками основанной им системы. Очень скоро выяснилось, что эта система оказалась фатальной ошибкой. Кейтель и Йодль видели в ней не более чем инструмент для осуществления непосредственной связи между высшим штабом вермахта и всеохватывающей властью диктатора. Поэтому они мечтали положить конец всем трудностям с объединенным командованием вермахта. Чего они явно не смогли понять, так это того, что с принятием Гитлером Верховного командования вермахта ОКВ потеряло тот чисто военный характер, который оно сохраняло до тех пор. Другими словами, Верховное главнокомандование вермахта, бывшее при Бломберге «военной ветвью власти, способной защищать свои профессиональные интересы от политических лидеров и способной действовать, отвечая перед правительством», стало с этого момента «действующим штабом» или, проще сказать, «военным бюро» Гитлера-политика. Не прошло и двух недель, как новый Верховный главнокомандующий начал злоупотреблять использованием вооруженных сил для своих дальнейших целей в игре с позиции силы, и на этот раз – не встречая оппозиции в высших кругах.
10
Обращаю внимание читателя на дневниковые записи Йодля того времени, касающиеся отставки Бломберга в январе 1938 г.:
Йодль Кейтелю. Человек может уйти, но его достижения останутся.
Гитлер Кейтелю. Я рассматриваю решительное и единое руководство вермахта как что-то святое и неприкосновенное.
Кейтель Йодлю. Единство вермахта сохранено.
Йодль. Любой мрачный аспект этого дела затмевается уверенностью в том, что достижение первого фельдмаршала Третьего рейха, объединение вермахта и его руководства, остается жить. Если фортуна будет с нами, оно никогда не сможет быть снова разрушено.
11
Из дневника Йодля, запись 10 апреля 1937 г.
12
См. запись в дневнике Йодля в этот день. Мне это особенно интересно, потому что я пришел к точно такому выводу летом 1939 г. в связи с подготовкой к войне против Польши.
13
Могу подтвердить это лично. Я только что вернулся после нескольких месяцев службы в качестве полномочного военного представителя при генерале Франко и был приглашен на это совещание Гитлера с главнокомандующим.
14
Могу подтвердить это лично. См. также запись в дневнике Йодля 2 февраля 1938 г., в которой есть выдержка из записи спора между Гитлером и Кейтелем по поводу замены генерал-полковника Фрича: «Кадровые назначения являются непременным условием. Фюрер всегда хотел, чтобы так было, и обещал Бломбергу поговорить с Фричем, но ничего не произошло». Впоследствии, 8 ноября 1939 г., Кейтель говорил со мной в том же духе, сказав, что в первую очередь на Бломберга следует возложить ответственность за то, что так и не были призваны на службу лица 1901–1914 годов рождения, в результате чего в начале войны была серьезная нехватка подготовленных резервов.
15
Запись в дневнике Йодля 26 января 1938 г.: «У фюрера нет намерения сделать Геринга имперским военным министром».
16
Записи в дневнике Йодля, 28 января, 4 и 8 марта 1938 г.
17
Дневник Йодля, 27 и 28 января 1938 г.
18
Дневник Йодля, 13 июня, а также 31 января, 2 и 18 февраля 1938 г.