Тайна сломанного револьвера

Белл толкнула меня под столом коленом, и я понял, что это предупреждение. Она пыталась остановить меня, прежде чем я окончательно накличу беду на свою голову. Но я был в ярости, и остановить меня было довольно трудно.

Этот орангутанг на другом конце стола вывел меня из себя. Схвати он меня за ворот при других обстоятельствах, и он бы заполучил перелом носа или разбитую челюсть, какими бы последствиями это мне не грозило. Я и раньше встречал таких типов в лагерях лесорубов и в шахтерских городках и никогда не испытывал к ним особой симпатии.

Первыми поселенцами были мексиканцы и испанцы, продолжал я, но техасцы не намного отстали от них. Я бы постарался узнать о первых техасцах, которые пригнали в эти края скот. Я бы порасспрашивал местных жителей, раскопал бы старые документы, проверил бы дневники тех лет. И я бы узнал, что с ними случилось.

Холодный, оценивающий взгляд Колина остановился на моем лице. Вся видимость опьянения разом исчезла.

И что же, вы думаете, с ними стряслось, Шеридан? спросил он.

Там, где есть запах денег, ответил я, всегда найдутся типы, готовые пойти на убийство.

Он посмотрел на меня, не мигая, и сказал без тени улыбки:

А также убить, чтобы сохранить богатство.

Дорис встала из-за стола.

Давайте перейдем в бильярдную, предложила она, там можно попить кофе и бренди.

Остатки здравого смысла подсказали мне сбежать отсюда под любым предлогом, но я уже завелся. Вы хотите неприятностей, что ж получите!

Белл осталась сидеть рядом со мной, глаза ее казались огромными на побледневшем лице.

Дорис подошла к бару. Мексиканец в белой куртке был уже там. Выражение лица его было абсолютно непроницаемым.

Бренди или ликер? задал вопрос Колин.

А кальвадос у вас есть? спросил я.

Есть, ответил Колин слишком резко. У нас есть все, что только угодно.

Стараясь уйти в сторону от основной темы, я заметил:

Я подумывал написать статью об индейских наскальных рисунках, письменах, что-нибудь в этом роде.

Об этом уже писали, ответил Колин с раздражением в голосе.

Могли и упустить кое-что.

Колин всколыхнул в бокале бренди и бросил на меня взгляд, полный злого веселья.

Если хотите увидеть наскальные изображения и можете держаться в седле, я покажу вам один из лучших таких рисунков. Можете съездить туда завтра утром, он улыбнулся. Мы вам, собственно, даже можем показать наскальные надписи.

С удовольствием. Что касается того, чтобы удержаться в седле, то я постараюсь, я поднялся из-за стола. А теперь извините, у меня был трудный день. После того как Райли поднял меня в такую рань, у меня не было возможности отоспаться.

Это точно, горожанин, сказал Джимбо с насмешкой. Тебе надо как следует отоспаться.

Дорис повернула голову и уставилась на меня.

Вы сказали, что Райли вас разбудил прошлой ночью? Что это за Райли?

Сержант Райли. Он расследует дело об убийстве, я постарался придать лицу невозмутимое выражение, а голосу беспечность. В переулке, рядом с мотелем, где я остановился, был убит человек по имени Мануэль Альварес.

Теперь они все смотрели на меня. Усмешка сползла с физиономии Джимбо. Он смотрел на меня с вызовом, но во взгляде его читался испуг.

А чего ради им было допрашивать вас? спросила Дорис.

Они нашли у него в кармане вырезку из газеты с сообщением о моем приезде в город. Он хотел договориться со мной о встрече. Собственно, мы и условились, но его убили прежде, чем он успел со мной переговорить.

Значит, вы с ним так и не поболтали?

Нет, и я не знаю, чего он хотел. Внезапно у меня возникло желание немного подстраховаться, хотя шансы были уничтожены. Не убежден, что Райли поверил мне.

Он просил меня держать с ним связь, так что прежде, чем отправиться сюда, я оставил ему записку, где он сможет меня найти. Я подавил зевоту. Спокойной ночи всем. Спасибо за чудесный ужин.

Выйдя на террасу, я глубоко вдохнул ночной воздух. Небо было усыпано звездами. Неподалеку в загоне всхрапнула и ударила копытом лошадь.

Белл вышла и остановилась рядом со мной.

Вы будете дураком, Дэн Шеридан, если поедете завтра в горы. Колин собирается вас убить.

Не говорите глупостей.

Один неловкий шаг на узкой тропе, и вы можете сорваться с двухсотметровой высоты. Дело закроют без дополнительного расследования.

Вы шутите?

Вы забываете, что Колин крупная шишка в нашем штате. Он вносит пожертвования в фонд обеих партий во время выборов и пользуется уважением в высших кругах. Кроме того, он помощник шерифа с правом расследования подобных несчастных случаев.

Несчастных случаев?

А чего же еще? Все будет представлено так, как будто новичок не справился в горах с лошадью. Скажут, что кролик или гремучка вспугнула лошадь и все. В конце концов, добавила она, ведь вы же гость. Мотив преступления отсутствует. Кто станет расследовать дело о несчастном случае?

И правда, кто?

Райли... У Райли это может вызвать подозрения, сказал я.

Том Райли, а я его хорошо знаю, городской полицейский, расследующий преступления в городе. Начальник следственного отдела приятель Колина, частенько играет с ним в покер, и Колин ему нарочно сливает. Он сам гостил на ранчо и спал в той же комнате, что и вы. Поверьте мне, Тому Райли потребуется представить весьма веские доказательства, прежде чем ему разрешат завести дело на Колина. Кроме того, продолжала она, вы сейчас не только вне городской юрисдикции, но и в другом округе.

Но был здесь один факт, который все они упускали из виду. Такой человек, как Мануэль Альварес, мог пройти по жизни незамеченным, но стоило ему умереть насильственной смертью, и он оказался в центре всеобщего внимания: газеты, официальные органы каждое колесико этой громоздкой машины, которой поручено заниматься официальным расследованием, вдруг пришло в движение.

Газеты уже отметили смерть двух братьев, а один из них погиб как раз на этом ранчо. Я глубоко сомневался, что еще одну смерть на том же самом ранчо удастся так уж легко замять. Однако я был далек от желания умереть, чтобы попытаться доказать правоту своих рассуждений.

Я буду осторожен. Вот только увижу Затерянную Реку и уберусь отсюда. По крайней мере мне хотелось в это верить.

Глава 4

Выжженная солнцем земля дыбится в этих краях рваными клыками гор, и легких дорог здесь нет. Лучшие тропы проложили еще индейцы, причем не нынешние племена, а те, что исчезли с лица земли задолго до них.

Те древние племена, где сами протоптали дороги, а где расширили звериные тропы и оставили потомкам небольшие священные каменные груды. Кто знает, были ли эти каменные груды знаком поклонения богу дороги или просто символизировали облегчение тяжкой участи того, кто первым прошел и расчистил этот путь. Эти камни, казалось, кто-то сгреб в одну кучу, словно опавшие осенние листья, однако каждый из них был уложен рукой проходящего путника.

Есть какая-то завораживающая сила в этих пирамидках. Индейцы, унаследовавшие эти края, почувствовали это и продолжили традицию, а порой и белый, оказавшийся в этих местах, подносил свою дань богам гор.

Такие груды камней можно увидеть и на высоких перевалах Тибета, и в Монголии. Традиция эта стара как мир, но как же давно прошел этой тропой первый человек!

Порой кое-кто из новичков в надежде на спрятанное сокровище разбросает пирамидку, а клада-то нет... если не считать той призывной тайны, которая влечет человека в дорогу, подвигает его на странствие, и этот клад вечен в глубине души каждого.

Дикие лошади, когуары и горные козлы привыкли к этим пирамидам. Кондоры не знают дорог, но узнают эти маяки странников. С той высоты, где кружат стервятники, видны как на ладони все стежки-дорожки, и орлы хранят их в памяти.

Человек частый гость там, где пролегли дороги, а спутником человека нередко становится смерть, с которой стервятников связывает прочный нерасторжимый союз.