Страница 72 из 75
В дверях курилки парни столкнулись с высоким пожилым красавцем в белом халате. Это и был Алексис. Рома вороватым движением спрятал руку за спину, но Алексис заметил это и схватил его за рукав. Взглянув на кисть парня, главный медик бросил отрывисто:
– Ре ветултенчт, ‘бди[38]!
«Теперь-то уже чего бдеть», подумал Рома мрачно. Увидев, что Рома его не понимает, Алексис схватил его за запястье и ткнул рукой в сторону кабинета медсестры.
– Нелф! Туив![39]
Последнее слово Рома тоже уже знал. Вздохнув, он поплелся ленивой трусцой. Грин еще услышал, как Кар засмеялся и крикнул им вслед:
– Гиликсеб ихитимри сифекса![40]
– Twice as minimum! – поддержал товарища Нео.
– Тот сифекса даф’ихитим рет![41], – сказал Алексис гневно.
– Рафре ифев даценам?[42]– спросил Кар покорно, а потом дверь закрылась, отрезав голоса.
Рома перешел на шаг. Влад двигался рядом с ним.
– Хорошо, что ты решил поговорить с ними, – сказал Влад задумчиво. – Живое общение лучше всяких уроков космолингвы. Не забыть бы теперь… Бо – это точно «и», биб – «идти», ц’иф – «здесь», инц’иф – «отсюда»… опять же, катексефт – «отстань»… ридшацук – «ковыряться, копаться»…
– А ты шаришь в языках, – сказал Рома уважительно. – Я так не обратил внимания.
– Что толку, – сказал Влад. – Я так не и не понял, что он нам хотел сказать. Нафиг нужна эта капсула?
– А я понял, – сказал Грин.
Влад вопросительно посмотрел на него. Рома прищелкнул пальцами, подбирая слова.
– Вот смотри, – сказал он. – Перед тем, как Нео палить начал, он за голову схватился. А Кар кричал ему, чтобы он замкнул цепь. Значит, у Нео в голове коротит что-то. Потом Кар показал нам, как будто в голове ковыряется. Ридшацук этот самый. Нео, получается, ковыряется в голове, и от этого у него контакты нарушаются. У него же тело не свое, как сказать, механическое. Из-за того, что он вторую капсулу не вставил в свое время. Поэтому Нео и есть не может, и девок трахать. Но в голове у него должно быть… я не знаю… что-то вроде платы коммуникации, где механические сигналы преобразовываются в мозговые. Иначе он не смог бы своим телом управлять. А все оргазмы ведь в головах. Вот он и вскрывает эту плату, и замыкает себе центр наслаждений, я не знаю, как правильно называется. А от этого ближайшие контакты перегорают тоже, вот он и стрелять начинает ни с того ни с сего.
Влад хлопнул себя по лбу.
– Каве’бекстре гефиткам! Вот так твоя плата коммуникации называется! – воскликнул бывший король эльфов. На самом деле это переводилось как «симбиотическая панель», но таких слов ни Рома, ни Влад ни знали даже на русском. Суть, тем не менее, была схвачена верно.
– А ты шаришь, – добавил Влад с восхищением. – Не зря тебя на пилота учить хотят!
– Я на электромеханика учился, – сказал Грин. – Здесь, конечно, уровень технологий другой, но принцип наверняка тот же самый. Слушай, а что они нам вслед кричали? Сифекса – это «очень хорошо», а Нео что сказал?
– «Две минимум», – ответил Влад. – Это они, наверно, все про rafgseke, тьфу… про капсулу.
Парни уже дошли до двери медкабинета.
– Так что ты себе обязательно обе капсулы вставь, – сказал Влад.
– Ясно дело, – ответил Рома. – Ты тоже.
Он кивнул на прощанье и толкнул дверь.
Влад ошибся. Нео сказал не «два», а «дважды».
Киборг и второй штурман имели в виду совсем другое, гораздо более простое и жизненное действие. И не прошло и получаса, как Рома догадался, что ему советовал Кар.
Второй штурман был циником, но жизнь знал хорошо.
Да и Нео в те времена, когда девки еще представляли для него интерес, в кабинете медсестры бывал часто.
Эпилог
Ника отвела глаза, встала и пошла к шкафчику с препаратами.
Когда этот парнишка сказал: «Как все», медсестра узнала интонацию. И взгляд.
Анри выбирал самых чистых, самых светлых, самых лучших ребят. Таких же, как он сам. Конечно, сарацины, прозвавшие ее мужа Демоном-Тенью, или тринноты, в чьи легенды Анри вошел как A‘такескви Фабенц – Безумный Мясник, вряд ли согласились бы с Никой. Но она знала, что это именно так, сумела различить под маской беспощадного хищника благородную и сильную душу еще в их самый первый вечер, когда граф Раймунд нанял Нику, чтобы утешить и развлечь мрачного рыцаря.
И ученики мужа всегда были такими же.
Людьми, которые на Земле были никому не нужны. Обречены.
Так же, как и сам Анри в свое время.
Ника знала, что когда оруженосец привез в Эвре, наследный замок де Монфоров, меч Анри, молодая вдова крикнула в лицо пришедшему утешить ее деверю:
«И почему в этом мире всегда остаются только отвратительные слизняки, как ты, а чистые, светлые люди, как мой Анри – гибнут?
На что Луи, брат крестоносца, пославший Анри в далекие земли, сухо ответил:
«Значит, этот мир не для них».
И с тех пор на Земле мало что изменилось.
Однако и в небесах этих людей ждали отнюдь не райские кущи. «Возможно», думала Ника, вынимая из шкафчика небольшой приборчик. – «В этом их рок, судьба. Идеализм хорош до тех пор, пока не превращается в фанатизм, и именно для того, чтобы каждый идеалист это понял, судьба бросает его в бездонные пропасти и возносит на недосягаемые для других вершины».
– У нас нет паспортов в твоем понимании, – сказала медсестра.
Роме прибор в руках Ники сразу напомнил «пистолет», которым в садике ему делали манту. Только этот «пистолет» был в два раза больше.
– Скорее, это больше похоже на татуировку, личный код. Ее делают в основании шеи. Это небольно.
Грин поморщился.
– Клеймо, – сказал он.
– Ну, зачем так грубо, – сказала Ника, присоединяя к прибору капсулу с желтой жидкостью. – Ее будет видно только в специальных лучах. Встань и расстегни комбинезон до пояса.
Рома встал и распустил молнию. Ника подошла к нему. Медсестра была на голову ниже парня, и чтобы дотянуться до ключицы, ей пришлось поднять руку.
– Чуть не забыла, – сказала Ника, наморщив нос. – Компания предлагает каждому имплантацию двух капсул безопасности. В ситуациях, угрожающих смертью, капсула генерирует силовое поле. Оно сохраняет живую материю внутри себя. Каждая капсула стоит около пятисот ренге. Капсулы устанавливаются в кредит, у тебя потом постепенно вычтут из заработка. Решить нужно сейчас, информация о капсулах должна быть включена в твой личный код.
– Установите мне обе, – сказал Рома.
Ника отложила пистолет.
– Должна предупредить тебя, – сказала она, роясь в другом шкафчике. – Капсулы вживляются рядом с позвоночником, в основании шеи и в крестце. Если верхняя капсула лишь немного неприятна, то процесс имплантации крестцовой капсулы очень болезненный.
– Ну, а что делать, – сказал Грин.
– То есть ты настаиваешь на вживлении тебе обеих капсул?
Рома кивнул.
Ника достала неприятного вида щипцы и две круглые стальные капсулы. Одна была размером с яйцо из Киндер–сюрприза. Из второй, более крупной, торчали крайне неаппетитные крючки, из-за которых она напоминала маленького стального скорпиона. Рома сглотнул.
Ника склонилась над монитором, что-то дописала и поманила его.
– Распишись здесь и здесь, – сказала медсестра.
Пока Рома подписывался, Ника мыла руки.
– Снимай комбинезон, – сказала она через плечо. Рома разделся, оставшись в одних трусах. Когда медсестра обернулась, в ее глазах на миг мелькнуло восхищение. Грин смутился и уставился в пол. В кабинете стремительно темнело, с уходом солнца ослепительные башни превращались в угрюмых мрачных великанов. Ника чуть коснулась темного квадратика на стене. С легким свистом опустились жалюзи на окнах. Под потолком зажглась световая панель. Она давала мягкий, рассеянный свет, наиболее приятный для глаз.
38
В медкабинет, тебе там помогут!
39
Туда, бегом!
40
Сначала подрочи хорошенько!
41
Сейчас как следует вздрючат кого-то другого, а именно – вас!
42
Как нам встать?