Новый мир

  - Ты много говорить... об убивать... но ты не делать плохо мне.

  - Потому что я не вижу в тебе опасности. Видишь эту штуку, - поднял я с песка АК-105. - Она убивает, делает больно. Когда ты появилась передо мной, я был готов в любой момент убить тебя.

  - Почему?

  Кажись, алави и вправду не врубается, видать, понятия об окружающем мире у нас сильно разнятся. Русалка наивна, словно маленький ребенок либо это маска призвана завоевать доверие, будем осторожнее.

  - Как бы тебе объяснить... Моя стая очень пугливая, мы боимся того, чего не знаем. Вот, например я никогда раньше не видел алави, о твоем народе у нас есть лишь сказки. Как вы сводите с ума моряков своими песнями, заставляете корабли и лодки терпеть крушения.

  - Мы делать плохо корабли... с плохой алфар... хороший корабль не трогать...

  - Так вот. Если люди чего-то не знают, не понимают, они всегда первым делом видят в этом опасность, стремятся уничтожить. Не в силу злости, просто так, вдруг это опасно.

  - Твоя стая думать... что мы плохой? Но мы... не делать плохо вам, - растерянно возразила ихтиандр.

  - Поймешь, если пообщаешься с нами подольше.

  - Я хотеть говорить вожак... я убедить, мы хорошо... не делать вам плохо.

  - Это можно устроить, - пожал я плечами. - Попробуй подняться и пройтись немного.

  Не все безнадежно, у Сирены получалось встать, однако больше трех-четырех шагов сделать не получается - теряет равновесие, ноги заплетаются. Что ж, придется довольствоваться малым, идти лишь слегка подстраховывая ее, а не нести на руках. Вот представляю, какое будет выражение лиц остальных бойцов... Сдам ее ротному, пускай дальше сами возятся. С практической точки зрения абориген, знающий русский язык, вдобавок считающий нас хорошими, окажется очень полезным.

  - Давай руку, помогу.

  Перекинув ее руку через собственное плечо, мы с черепашьей скоростью потащились в сторону Фалнора. Точнее Южнороссийска.

  - Ты вести меня к вожак?

  - Да, будешь говорить с ним.

  - Он помочь?

  - Честно, не знаю. Вряд ли. Твой Герман... не нужен нашей стаей, - пытался я объяснить максимально понятно. Не поймет она про дефицитные ресурсы, которые никто не станет тратить ради спасения одно человека.

  - Я говорить... убеждать.

  - Крепкая у вас дружба, раз ты так переживаешь за своего Германа на острове.

  - Герман... хороший друг... много учить меня ваш речь... рассказывать о своя земля, стая.

  - Как мне тебя называть? Ариэль или есть другое имя?

  - Человеки... не уметь учить наша речь... не уметь говорить как мы. Мой имя дал Герман... называть ты так меня...

  - Нехорошее имя, моя стая не поймет. Давай мы будем называть тебя Сирена? Ладно?

  - Сиррена, - по буквам выговорила русалка. - Хороший... имя.

  - А много в воде живет таких как ты, алави?

  - Много стай... большой и маленький...

  - Много это сколько? Сотни, тысячи, миллионы? Герман учил тебя считать?

  - Не знать эти слова.

  - Хорошо, сменим тему, у твоей стаи есть враги в море? Типа плохих альвов, поклоняющихся кровожадным богам?

  - Есть... чудища... они не говорить ни с кем... только убивать и делать плохо всем.

  Пройдя песчаный пляж, поднявшись по скалистому утесу, мы оказались у стены Фалнора. Сирена заметно заволновалась при виде полу обвалившихся стен оккупированного русской армией города. Альвы умеют строить на совесть, стену возвели из здоровенных каменных блоков, каждый метра три в длину и около метра в высоту, идеально подогнаны друг к другу. Зазор меньше сантиметра - и палец не просунешь, разумеется, не обошлось без помощи магии. На обрушение стен в нужных для строительства инфраструктуры местах приходится тратить кучу взрывчатки, саперы рыдают кровавыми слезами, когда после очередного подрыва стена лишь чуточку повреждается. А

  - Тут жить алфар... нехороший место...не хотеть тут идти.

  - Да не бойся, мы тут хозяева, а не альвы. Тебе не сделают плохо, если не станешь использовать магию.

  А во что бы ее одеть - возник резонный вопрос. Не своими же майкой и камуфляжными штанами делиться, не подумал. И как докладывать ротному? Что подумает нормальный командир, когда к нему прибегает младший сержант и говорит: ''Мол, товарищ капитан, загорал на пляже, встретил русалку, она отрастила себе ноги, и я привел ее к вам. Она хочет одолжить корабль, чтобы поплыть на необитаемый остров забрать своего ''друга''. Догадываюсь, какая у них там ''дружба'' была...

  - Ладно, побудь здесь, никуда не уходи... - да куда она уйдет, в лучшем случае, уползет. - Я схожу за одной вещью для тебя. Поняла?

  - А... ходить вместе?

  - Тебе без одежды лучше не соваться туда. Я схожу за ней, - если плащ-палатку можно назвать одеждой. - Сиди здесь. Поняла?

  - Да.

  Оббегал половину Южнороссийска в поисках лишней плащ-палатки или какого-нибудь покрывала, с тяжелыми боями удалось одолжить нужный инвентарь. Возвратился не с пустыми руками.

  - Плохо... пахнуть, - начала кривиться водоплавающая.

  - Ни хрена себе! Я весь город обыскал, чтобы тебе задницу прикрыть, а ты недовольна...

  - Не... ты не понять... алави запах чувствовать сильнее человек... Это запах плохо.

  - Придется потерпеть.

  Русалка обреченно кивнула, поняв, что деваться некуда, придется немного потерпеть вонь синтетической ткани новехонькой плащ-палатки.

  - Пошли... если увидишь что страшное, не пугайся. Главное помни - никто плохо тебе не сделает.

  Я вел закутанную в брезент русалку по узким улочкам Южнороссийска, часть завалов до сих пор не разобрали, поэтому шли окольными путями, ловили на себе удивленные взгляды патрулирующих окрестности солдат. В конце пути вышли на один из главных проспектов с широкой мостовая, вымощенной камнем.

  Русалка визгнула от внезапно вынырнувшей из-за угла БМП-2, облепленной бойцами, бронемашина, обдав нас клубами вонючего дыма, рванула дальше лязгая гусеницами и беспощадно утюжа древнюю как мамонты брусчатку. По заверениям неких умников Фалнору не меньше двух-двух с половиной тысяч земных лет. Мы разрушили это тысячелетние великолепие в считанные недели. Гринпис негодует.

  - Успокойся, это всего лишь машина. Герман рассказывал про них?

  - Да... они страшный

  - Они беспрекословно слушаются нас, людей, именно с помощью них мы победили плохих альвов. Никакой магии не потребовалось.

  - Машины... они живой... чудище?

  - Нет, они не живые, они не имеют разума, без наших приказов даже не могут двигаться. Просто бездушные железяки.

  - Человеки тоже... без души... но свободны. Я не понимать.

  - Поживи подольше среди нас и все поймешь.

  - Вы не иметь душа... не нужен кровавый боги... свободны... хорошо и плохо это.

  - Тебе виднее.

  Неуютно себя чувствую под одновременным наблюдением десятков пар глаз, ясное дело, после пережитого бойцам очень хочется женской ласки. И тут вышагивает почти голая девица неземной красоты. С прекрасными представительницами местного населения заниматься одни не очень пристойным делом командование строго настрого запретило, не хватало наплодить полуэльфят, помимо моральной стороны вопроса, остается аспект биологической совместимости. Поражаюсь, как меня никто не остановил по пути с расспросами, куда тащу завернутую в брезент эльфийку. Патрули ворон считают, а не за порядком следят, расслабились сильно за последние недели. Остроухие прекратили партизанить - кого-то мы завалили, кто-то из них вернулся к своей обычной жизни, поняв бессмысленность дальнейшего сопротивления.

  Под военную комендатуру приспособили трехэтажный особняк, раннее принадлежавший местной аристократии. На крыше здания торчит радиовышка и гордо развевается красное знамя - правительство Новой России официально взяло курс на ''построение социализма с человеческим лицом''. Триколор ныне считается символом предателей родины. Не то что бы я был против серпа и молота, просто все знают, чем и как закончилась эпоха СССР. Надеюсь, здесь не повторят ошибок прошлого.