Серебряный каньон

— Эй вы, двое! — Руки мои лежали на поясе прямо над револьверами, а голос прозвучал громко и гулко, эхом отразившись от стен пустого здания. — Выходите-ка! Пошевеливайтесь — или стреляйте!

В этот момент мне было совершенно наплевать, куда кто прыгнет. Во мне вновь проснулся старый дьявол, всегда побуждавший ввязываться в схватку, — не гнев, не жажда убийства, а просто боевой азарт, стремление к битве, жившее во мне с ранних лет.

Был момент, когда я подумал и почти надеялся, что они не выйдут. Я застал Джима Пиндера врасплох, и это ему совсем не понравилось. Он прекрасно понимал, что стоит кому-нибудь из его людей выстрелить, как сам он первый заработает пулю в живот.

И вот они вышли — медленно, демонстративно держа руки подальше от револьверов; двигались они неохотно и, казалось, в любой момент готовы были все-таки вступить в перестрелку. Один из них был крупным брюнетом с характерной синевой щек. У второго было жесткое плоское лицо апача.

— Ну, а если бы мы вышли, стреляя? — поинтересовался брюнет.

— Тогда бы вас похоронили еще до заката, — улыбнулся я. — Если не верите — спускайте своего волка с цепи.

Они меня не знали, я был начеку. Достаточно умные, чтобы оценить серьезность вызова, заключенного в моей нарочитой грубости, они тем не менее не знали, как далеко я могу завести этот блеф.

— Конечно, вы двигаетесь быстро, — проговорил Пиндер. — Но что, если бы вмешался я?

— Я ожидал этого. — Моя улыбка явно раздражала его -Вы были бы первым, затем свое получил бы брюнет, а после того, — я указал на апача, — он. Убить его было бы труднее всего.

Мои слова не понравились Джиму Пиндеру; впрочем, он вообще был от меня не в восторге. Тем не менее он продолжал свое:

— Я сделал вам предложение.

— А я его не принимаю.

Губы ранчера сжались. Редко мне приходилось видеть столько ненависти в человеческом взгляде. Не удивительно — я показал все его ничтожество его же наемным работникам.

— Тогда убирайся. Наймись к Макларену — и ты умрешь.

Юность делает человека самоуверенным. Я был тогда молод и самоуверен, хотя знал, что мог бы быть поумнее и попридержать свой язык. Однако я чувствовал себя беззаботным, готовым к любым столкновениям и отнюдь не был настроен топтаться на месте.

— Зачем же ждать, коли так? — насмешливо бросил я. — Насколько мне известно, к Макларену я не нанимаюсь. Но в любое время, как только тебе от меня что-то понадобится, подходи — только не забудь револьвер.

— Долго ты не проживешь.

— Да? Ладно. Но у меня есть предчувствие, что, когда станут закапывать твою могилу, я буду стоять неподалеку. — С этими словами я отступил в сторону, глазами указав Пиндеру на дверь. — Ты первый, приятель, если, конечно, не хочешь еще повыяснять отношения.

Он пошел прочь; свита последовала его примеру, а я стоял, глядя, как они уходят. Не скрою, я испытывал облегчение: один против троих, я остался бы в проигрыше. Выручило меня то обстоятельство, что кто-то из них наверняка отправился бы на тот свет вместе со мной, а Пиндер не был игроком по натуре. Во всяком случае, тогда.

Из дверей конюшни мне была видна гостеприимная вывеска:

ГОТОВИТ МАМАША О'ХАРА

ОБЕД — ДВА ЧЕТВЕРТАКА

Время ужина еще не подошло, и потому, когда я распахнул дверь, за столом сидело лишь несколько человек, в том числе — какой-то молодой блондин. А рядом с ним…

Рядом с ним сидела девушка моей мечты.

Комната была узкой и длинной, с белеными глинобитными стенами. От трех других заведений города ее отличало только наличие дощатого пола. Стол казался опрятным, посуда — чистой, а еда выглядела аппетитно. Девушка подняла глаза, и в них сразу же вспыхнули задорные огоньки. Я чуть улыбнулся и слегка ей поклонился.

Блондин удивленно взглянул на меня, потом перевел глаза на медленно заливавшееся краской лицо девушки.

Из кухни появилась дородная женщина, остановилась и поочередно осмотрела каждого из нас; в уголках ее губ мелькнула улыбка. Как я правильно угадал, это и была мамаша О'Хара. Ничего не сказав, девушка вернулась к прерванной трапезе. Заговорил ее спутник:

— Стало быть, вы знакомы с мисс Макларен?

Макларен?

— Формально — нет, — ответил я. — Но я думал о ней годами. — И, вербуя себе ценного союзника, добавил, обращаясь к миссис О'Хара: — Не удивительно, что она так мила, если обедает здесь.

— Попахивает лестью, — сухо заметила мамаша О'Хара, — но если хотите поесть — садитесь.

Против них была свободная скамья, и я опустился на нее. Девушка не подняла глаз, но мужчина протянул мне через стол руку.

— Я Кей Чепин. А это, чтобы сделать знакомство формальным, мисс Мойра Макларен.

— Меня зовут Бреннан. Мэтт Бреннан.

Седой человек в запыленной одежде, сидевший у дальнего конца стола, поднял голову.

— Мэтт Бреннан из Мотиби, Моголлонский стрелок?

Тут все уставились на меня, потому что имя было небезызвестно, а сопутствовавшей ему репутации я предпочел бы не иметь. Однако это было мое имя, а репутацию я заработал.

— Джентльмен меня знает.

— И все же вы не приняли предложения Макларена?

— И Пиндера тоже.

С минуту они изучали меня, потом Чепин произнес:

— Я ожидал, что вы примете — не одно, так другое.

— Я играю только своими картами, — отозвался я. — А мои револьверы не сдаются внаем.

Глава 2

Миссис О'Хара принесла мне обед, и я принялся уничтожать его, предоставив остальным ждать и раздумывать. И я не мог не понимать, о чем они размышляют: я был бродягой, кочующим из города в город.

Раньше это не имело для меня ни малейшего значения. Но теперь — теперь все внезапно изменилось. И причиной этой перемены явилась зеленоглазая девушка с волосами цвета воронова крыла. Именно эту, сидевшую сейчас напротив девушку, я искал всю жизнь; однако то, что я хотел бы ей предложить, не купишь на заработок стрелка.

Обед был хорош, и я отдал ему должное. Сотрапезники мои уже пили кофе, и я, свернув самокрутку, последовал их примеру.

Куда мне отсюда направиться? Вообще — каким образом странник сходит с тропы и становится оседлым? У этой девушки, без сомнения, имелся хороший дом, и я должен был предложить ей не хуже.

— Из-за чего начинается война? — спросил я наконец.

— А из-за чего начинаются все войны? Овцы или скот, трава или вода… В данном случае как раз вода. К востоку отсюда лежит длинная долина, ее называют Тополевой промоиной. С востока открывается каньон Ту-Бар, по дну которого течет ручей; вода в нем есть круглый год — достаточно воды, чтобы оросить луга и напоить тысячи голов скота. В ней нуждается Макларен, ею же хочет завладеть Пиндер.

— А кто владеет водой сейчас?

— Человек по имени Болл. По характеру он не боец, а денег на наемников у него нет. Макларена он ненавидит, а с Пиндером не хочет иметь дела.

— И находится между молотом и наковальней.

Поставив чашку на стол, Чепин достал табак и трубку.

— В городе ставят два к одному, что Боллу не продержаться и месяца, и один к одному, что его убьют через десять дней.

Вот, значит, как обстояло дело: два скотоводческих ранчо жаждали воды, которая принадлежала третьему. Два больших ранчо, стремившихся разрастись еще больше, — и одно маленькое, которое их сдерживало. Чепин сказал, что Болл не боец. Однако он человек с крепкими нервами — чтобы усидеть на такой раскаленной сковородке, нервы нужны отменные… Что ж, пока мне этого было достаточно. Я повернулся к дочери Макларена.

— Можете начинать покупать приданое, — сказал я. — Учтите, у вас будет не слишком много времени на сборы.

Мисс Макларен холодно посмотрела на меня. Однако у нее язычок оказался дерзким.

— Вряд ли мне стоит об этом беспокоиться. Свадеб на Бут-Хилле note 2 не бывает.

При этих ее словах все присутствующие рассмеялись, понимая в глубине души, что она права. Когда человек надевает пояс с револьверами, ему приходится думать о подобной перспективе. Но что-то во мне протестовало: нет, еще нет… Еще не время — ни от пули, ни от лошадиного копыта, ни от бурного потока…

Note2

Бут-Хилл — так традиционно в городах Дикого Запада назывались кладбища, где хоронили убитых в перестрелках стрелков. Название (Boot Hill, буквально «Сапожный Холм») обязано своим происхождением тому обстоятельству, что похороненные здесь люди умирали, «не сняв сапог».