Страница 4 из 10
Завтра будет официально объявлено о проведении учений немецкого военно-морского флота в Северном и Балтийском морях. Это будет сделано для прикрытия наших истинных целей. Я надеюсь, более того, я уверен, что на Мюнхенской конференции будет достигнуто мирное урегулирование всех вопросов с Великобританией. Если же нет, вы станете авангардом наших вооруженных сил. Желаю удачи!
В последующие двенадцать часов 25 подводных лодок отплыли из Киля и Вильгельмсхафена в Северное море. Их задачей стало подводное патрулирование на огромных пространствах, начиная от Шетландских островов на севере и до атлантического побережья Франции на юге. Фактически Дёниц набросил стальную петлю на Британский архипелаг. А в это время в Мюнхене Чемберлен все еще терпеливо пытался договориться о мире с вспыльчивым и раздражительным Гитлером.
Двумя днями позже подлодка «U-23» приступила к подводному патрулированию в 15 милях к востоку от залива Гамбер, имея на борту топливо и снабжение для месячного похода. Ее экипаж состоял из 25 человек. Вместо нормального боекомплекта из 4 торпед на борту имелась только одна, чтобы осталось больше места для магнитных мин. Уоррант-офицер Петерсон, штурман божьей милостью, успевший послужить на самых различных должностях, прежде чем его способности были замечены, сдал вахту сменившему его младшему лейтенанту и сделал следующую запись в корабельном журнале:
«12.00. Облачность, слабый дождь. Видимость хорошая. Море неспокойное, зыбь. Сила ветра 5 (сильный бриз). Глубина до 30 футов. Вижу рыбацкие лодки — пеленг 310 градусов, расстояние 4 мили. Военных кораблей в пределах видимости нет».
Петерсон расписался и отправился в торпедный отсек, где Кречмер и старший лейтенант У. Шнии [Во время войны он стал настоящим асом, был командиром «U-60» и «U-200», на его счету 198 000 тонн потопленного тоннажа противника. ] обсуждали последние новости с Мюнхенской конференции. Старший лейтенант не скрывал своей озабоченности перспективой испробовать на прочность противолодочную оборону англичан, до сей поры совершенно неизвестную немецким подводникам. За несколько месяцев до этого британская субмарина «М-2» затонула в проливе Ла-Манш, после чего немецкая разведка донесла, что она была обнаружена эсминцами, использующими какие-то слуховые приборы [Это были первые «асдики», гидролокационные приборы, которые позволяли Королевскому флоту успешно обнаруживать и топить немецкие подлодки. В «Официальной истории войны на море» сказано: «Похоже, немцы ничего не знали о наших «асдиках». Случай с «М-2» показывает, что это лишь отчасти верно]. Больше никакие детали не были известны.
— Что ж, очень скоро мы узнаем, что приготовил для нас Королевский ВМФ. Судя по всему, недалек тот день, когда мы вскроем запечатанные конверты, — проговорил Отто Кречмер. — Мне не нравится, что у нас на борту мины. Не хочется думать, что нам придется идти к берегу, чтобы их установить.
В темноте они всплыли для зарядки батарей. Ночь прошла спокойно, море было пустынным. На рассвете лодка снова опустилась на перископную глубину и приступила к патрулированию на подходах к Гамберу. Именно в таком режиме, ночью — на поверхности, днем — под водой, подводная лодка «U-23» несла боевое дежурство в течение трех дней.
Пост Прина располагался немного севернее. Он патрулировал Скапа-Флоу — основную якорную стоянку флота метрополии. Его не радовало, что в случае объявления войны он будет находиться ближе всех к флоту метрополии. Он вполне резонно полагал, что если какая-то из гаваней Великобритании имеет хорошую защиту от нападения вражеских подводных лодок, то это именно Скапа-Флоу.
Лейтенант Шепке значительно меньше думал о британской противолодочной обороне, не забивал он голову и будущими военными проблемами. Прибыв в отведенный для него район в южной части Северного моря, он только и делал, что развлекал офицеров язвительными рассказами о своем участии в учебных атаках на грузовые и пассажирские суда в проливе Ла-Манш.
Вечером третьего дня Дёниц отправил всем командирам подводных лодок следующее сообщение: «Всем срочно вернуться на базы. Учения завершены».
Той ночью петля вокруг Великобритании растаяла в холодных глубинах моря. Двадцать пять стальных акул, несущих нешуточную угрозу, удалились к своим базам. Гитлер заверил Чемберлена, что Германия не имеет территориальных претензий, и премьер-министр вернулся в Лондон, имея при себе лист бумаги с обещанием мира. Искренняя радость англичан была вполне понятна немецким подводникам. Миллионы людей в самых разных странах с облегчением прослушали выступление Чемберлена по радио, в котором он сообщал миру об итогах Мюнхенской конференции. Весьма доволен был и адмирал Дёниц. Его детеныши показали зубки. Когда грянет следующий кризис, станет ясно, сумеют ли они кусаться.
После возвращения лодок на базы командиры флотилий получили следующие инструкции Дёница: всем капитанам следует распечатать свои конверты, ознакомиться с изложенными там планами действий и провести их свободное обсуждение. Итогом должен явиться некий общий отчет, отражающий мнение большинства. Однако в результате дискуссий поднялся такой шум, что его услышали даже в Берлине. Командиры подводных лодок обнаружили, что они, оказывается, должны были заниматься установкой мин на входах в гавани и реки вокруг Великобритании, а также атаковать многочисленные мишени, расположенные прямо перед носом у береговых батарей, внутри того, что считалось «хорошо обороняемыми районами», где можно было столкнуться с самыми разнообразными и, что характерно, совершенно неизвестными противолодочными заграждениями. По мнению всех капитанов, ведение боевых действий в непосредственной близости от береговой линии Великобритании было бы равносильно самоубийству или, что почти то же самое, уничтожению немецкого подводного флота.
Дёниц ответил, что непременно позаботится, чтобы эти приказы, если в них еще появится необходимость, были соответствующим образом изменены. Он заверил, что вовсе не имеет намерения разбрасываться подводными лодками и жизнями их экипажей. И те и другие стоили слишком дорого. Поэтому он посоветовал своим подводникам, если все-таки придется стрелять, не обмочить зря свои штаны.
Глава 2. Боевые единицы
Главнокомандующий ВМФ Германии адмирал Редер имел весьма слабое влияние на фюрера, когда речь шла о Bопpocax приоритета выпуска промышленной продукции. На первом месте всегда оказывались армия и люфтваффе. Несмотря на все решения и заявления о том, что в первую очередь в Германии должны строиться подводные лодки, со сборочных конвейеров немецких оборонных заводов сходили в массовом порядке танки и самолеты. По сравнению с этой широкой, полноводной рекой подводные лодки поступали на Балтику очень тонким, можно сказать, едва заметным ручейком. Однако и этого ручейка оказалось достаточно, чтобы в апреле 1939 года руководство ВМФ предложило Гитлеру обратиться к пункту о паритете, содержащемся в военно-морском договоре, мотивируя это тем, что «исходя из сложившихся обстоятельств это стало необходимо».
Таким образом, вышеупомянутый договор фактически превратился в пустую формальность.
В мае того же года руководство ВМФ обнародовало «Боевые инструкции для морских кораблей», в соответствии с которыми все действующие подводные лодки должны были нести боевое дежурство до официального начала любого военного конфликта на Востоке. А в августе, когда в распоряжении Дёница находилось уже 56 подводных лодок [В Королевском ВМФ тогда было 57 лодок. ], из которых 40 были действующими и могли в любой момент выйти в море, он решил, что пора придать «Боевым инструкциям» силу приказа. Он переместился вместе со своим штабом в Вильгельмсхафен, как уже делал это в 1938 году, и снабдил всех командиров подлодок запечатанными конвертами. На этот раз не было никаких публичных объявлений о начале боевых учений.