Страница 48 из 98
Горбачев впервые признает, что на встрече с Рейганом в Рейкьявике в октябре
1986 года он фактически отдал СССР на милость Соединенных Штатов. Вот его
слова: "Рейкьявик на деле был драмой, большой драмой. Вы скоро узнаете,
почему. Я считаю, что без такой сильной личности, как Рональд Рейган,
процесс не пошел бы... На той встрече в верхах мы, знаете ли, зашли так
далеко, что обратно уже повернуть было нельзя...". А вот еще одна деталь,
которую пытались выяснить французские журналисты: "Как же понимать
многочисленные публичные утверждения Горбачева, что он "остается
коммунистом", "убежденным коммунистом" и т.д.?" Ведь такие заявления
делались даже после Августа-91. В ответ на вопрос Горбачев разъяснял: "Меня
не так поняли... Я всегда был демократом и был привержен либеральным
ценностям... И, потом, не надо забывать, что уже перед попыткой путча мы
приняли новую программу. Она была социал-демокрaтической...".
Надо заметить, что французские журналисты, высоко оценивая роль
Рональда Рейгана, выступившего посредником во встречах Горбачева с Иоанном
Павлом II, явно недооценили роль Папы, проводившего в те годы так
называемую "восточную политику". Ее суть состояла в активном вживании
католической церкви в государственные и общественные структуры
социалистических стран и республик СССР. Кстати, в рамках этой стратегии в
Ватикане было организовано планомерное и глубокое изучение служителями
церкви марксизма-ленинизма. Клерикальные идеологи на свой лад
приспосабливали его к новому историческому опыту. Иоанну Павлу II
принадлежат знаменитые слова: "Стоит нам доказать, что марксистская наука
может быть заменена религиозной, как потребность в социализме отпадет".
С легкой руки Рональда Рейгана первые официальные контакты главы
нашего государства с Папой римским осуществил Горбачев. И сегодня можно
сделать неопровержимый вывод: после его встреч в Ватикане в 1989-1990 годах
с Иоанном Павлом II экспансия католицизма в России, на Украине, в
Белоруссии, Казахстане, Прибалтике приобрела невиданные масштабы.
Если попытаться проследить хронологию событий, приведших Рональда
Рейгана в Рейкьявик, а Горбачева - в Ватикан, то в первую очередь
необходимо начать с конца апреля 1987 года. Именно тогда члены
"Бельведерского клуба" - 109 самых могущественных людей земного шара, в
совокупности представляющих своего рода "мировое правительство", собрались
на ежегодное сверхсекретное совещание на вилле д'Эсте в Италии. Охранную
службу, помимо частных телохранителей, там несли 250 полицейских и
карабинеров, сменявших друг друга каждые 6 часов. Все, что "проходило или
проезжало" через старинные ворота виллы подвергалось осмотру с помощью
детекторов, - включая даже грейпфруты и лангусты, доставленные с Сардинии.
Записей вести не разрешалось.
Участники совещания немного поспорили по поводу оценки личности
Горби (т.е. Михаила Горбачева), но по всем главным вопросам в общем и целом
были единодушны. Мнения решительно разошлись только по вопросу о гласности
и перестройке, которые постепенно меняли облик СССР. Причем очень резко. С
одной стороны, высказывалась точка зрения на манер Генри Киссинджера:
"Нужно продолжать показывать зубы Советскому Союзу". А с другой стороны,
поддерживалось мнение Ренато Руджиеро, генерального секретаря итальянского
министерства иностранных дел, который проявлял готовность к сближению:
"Нужно относиться с доверием к Горбачеву и поощрять либерализацию".
Острая дискуссия развернулась тогда, когда Эндрю Найт, журналист,
сотрудник газеты "Дейли телеграф", поднял краеугольную проблему, стоявшую в
повестке дня под названием "Стратегия и отношения с СССР". Уже не в первый
раз члены "Бельведерского клуба" спорили по этому поводу. Годом раньше на
совещании в Шотландии, когда самые могущественные люди мира анализировали
новый советский курс, дебаты тоже были весьма горячими. Самую резкую
критическую позицию в тот раз занял тоже Генри Киссинджер.
В Италии, так сказать, официальные доклады были посвящены
следующим темам: "Политика и протекционизм" (докладчик Гельмут Хашек,
австриец); "Государственный сектор и экономическая политика" (координатор
Дэвид Рокфеллер; выступающие Роман Проди и Кеннет Дам, вице-президент ИБМ);
"Контроль над стратегическими вооружениями" (Джон Фостер, лорд Каррингтон,
Бернард Роджерс). Этот перечень докладов и имен говорит сам за себя.
"Бельведерский клуб" в строгом смысле слова - не ассоциация; это
скорее форум, который собирается для трехдневных дискуссий, организуемых
раз в год. Совещание на вилле д'Эсте, которая была забронирована с 23 по 26
апреля 1987 года, было оплачено концерном ФИAT. Но обычно совещания в
Европе проводятся в пятизвездочных отелях или же в имениях, принадлежащих
баронам Ротшильдам, которые руководят своего рода исполнительным комитетом
клуба - постоянными членами его стали также Джованни Аньелли (президент
концерна ФИАТ) и Дэвид Рокфеллер.
На совещании на вилле д'Эсте были представлены своими менеджерами
всемирно известные компании "Ксерокс" и "Экссон", "Нестле", ИБМ и "Глаксо",
а от Италии - ФИАТ и "Феруции", "Монтэдисон". Присутствовали на дискуссиях
и высшие офицеры ЦРУ. Среди них был Макс Констамм, занимавший одновременно
посты секретаря "Бельведерского клуба" и заместителя председателя "Комитета
действий за Европейский союз" - организации, основанной и открыто
финансируемой Центральным разведывательным управлением.
Именно Макс Констамм высказал озабоченность утечкой информации о
некоторых тщательно скрываемых аспектах "Бельведерского клуба". Он, в
частности, сообщил, что английский журналист Ричард Флетчер подготовил для
газеты "Санди таймс" репортаж, носивший взрывоопасный характер и
посвященный проблеме финансирования Центральным разведывательным
управлением европейских институтов, партий и культурных центров. Статья
была написана, уже набрана и снабжена сенсационным заголовком: "Каким
образом деньги ЦРУ обломали зубы социализму". Но... так и не была
опубликована. Из-за молниеносно проведенной цензурной операции, не столь уж
редкой в демократической Англии, та статья была снята из номера и не пошла
в печать. А особая взрывоопасность той статьи заключалась в том, что среди
организаций, обвиненных в получении денег от ЦРУ, упоминался и
"Бельведерский клуб".
Этот клуб с его ежегодными секретными совещаниями, посвященными
ходу "перестройки" в СССР, заслуживает подробного описания. На мой взгляд,
характер деятельности "бельведерцев" приоткрывает завесу над многими не
раскрытыми еще тайнами мрачных событий, происходящих то в одном, то в
другом уголке мира. "Бельведерский клуб" - это не что иное, как одна из
"палат" будущего правительства, которое надеется руководить миром при
"новом мировом порядке". Осмысливая порой неожиданные, зачастую идущие
вразрез с интересами нашей страны действия "архитекторов перестройки", я
все более и более прихожу к выводу о том, что некоторых из них, возможно,
поманили в это еще не состоявшееся правительство, пообещали в нем
"тепленькие" и высокооплачиваемые места. Имеет ли право на жизнь подобная