Страница 39 из 191
А в реальности дело было так. В Хакасии, в Чебаковской во лости шла полномасштабная война белопартизанского отряда Ивана Соловьева. На подавление прислали 18-летнего А. Гайдара. Командир имел 2-летний опыт и своего партизанства и, обратно, подавления инсургентов. Бандиты разбегаются. Соловьев выходит на контакт с предложением: обещает сдачу золота с Иваницкого и других приисков в обмен на сохранение жизни. Когда А. Гайдар сообщает об этом в Центр, его туг же отстраняют от командования, заводят дело о перегибах. Приехали чекисты. И Соловьев, связанный и запертый в бане, был убит часовым, который «чего-то испугался», также «при попытке к бегству» были застрелены его адъютант Сашка Соловьенок и еще один: Чихачев. Золото сплыло (6.14. С. 4). Это никогда, ни на минуту не прекращалось. И теперь, когда нам говорят: «Нельзя допустить чтобы воины превратились в торговцев» (6.15. С.1,3), мы только улыбаемся: это ж надо, за каких дураков вы нас принимаете?! Воины не превращаются в торговцев (это было б еще полбеды!), они могут перейти в только убийц и мародеров.
Теперь-то мы все про вас знаем. Кроме фактуры, еще один анекдот: на доклад к начальнику разведки приходит рядовой сотрудник: «Хочу поделиться некоторыми сомнениями в операции, которую мы проводим. Дело в том, что мы решили заслать нашего человека в Швейцарию на длительное оседание. Легенда: от умершего дядюшки по наследству он получает миллион. Засылаем человека, который чцст перед их контрразведкой. Мы сделали все как надо: исключили из комсомола, полгода проволынили в ОВИРе и вчера проводили его в аэропорту…» – «Я никак не пойму: в чем проблема-то?» – «Вы знаете, напоследок он обернулся и как-то странно помахал нам рукой…»
Смеяться или плакать?
Ну, этот-то еще ладно: ушел, и Бог с ним! А вот те, что остались… Постоянные читатели Интернета уже давно обчитались материалом О. Греченевского «Истоки нашего «демократического» режима» и знают, у кого и сколько миллиардов… Там приводятся два реестра: Список-90 «КГБ во власти» и Список- 60 «КГБ в бизнесе». Когда я читал эту вещь, то все время была подспудная мысль, что где-то уже встречал подобное. Потом вспомнил. В КГБ велся «Алфавитный список агентов иностранных разведок, изменников Родины, участников антисоветских организаций, карателей и других преступников, подлежащих розыску» (введен на основании приказа № 0250 от 1968 г.). Вы, наверное, помните такой? Теперь подобный заведен на них. Господи, как же все меняется на этом свете…
Глава 7
ОПЕРАЦИЯ «ТРАМПЛИН-2»:
ИЗ ГРЯЗИ ДА В КНЯЗИ. ОТ АНДРОПОВА И ДАЛЕЕ…
Щербицкий: попытка не пытка…
Саму по себе деятельность этого политика – бывшего на тот момент 1-м секретарем ЦК КП Украины – нельзя классифицировать как его активное участие в броске за кресло Генерального секретаря ЦК, и его нельзя ставить в наш общий ряд еще и хотя бы потому, что он так и не стал первым лицом. За все время по крайней мере только однажды был эпизод, который мы можем понимать как попытку прозондировать возможность для него занять место в Кремле. Его помощник в своих мемуарах рассказывает со слов самого Владимира Васильевича: «Щербицкий: – Я деликатно, – подчеркнул В.В., – завел разговор о том, что годы идут, сил не прибавляется, пора, видимо, подумать о переходе на покой.
Да ты что, Володя, – обиделся на меня Леонид Ильич, даже слезы на глазах выступили. – Не ожидал я этого от тебя…
Больше, – вспоминал В.В., – к этому вопросу я не возвращался» (7.1. С. 43).
Когда после смерти М.А. Суслова на освободившееся место одного из секретарей был избран Ю.В. Андропов, его место на Лубянке занял Председатель КГБ Украины В.В. Федорчук. Соответствующие навыки у него уже были. Как сейчас пишут, в Киев его переправляли именно для того, чтобы снять П.Е. Шелеста и поставить все того же В.В. Щербицкого (65. С. 434). М.С. Горбачев в своих мемуарах весьма краток: «Накануне смерти Леонида Ильича он (В.В. Щербицкий. - Л.Ш.) развил большую активность, старался держать в поле зрения все события, происходившие в верхах, регулярно перезванивался и встречался с Федорчуком» (19. С.233). Но мы склонны это трактовать как его согласие Л.И. Брежневу на перевод. На ближай- тем пленуме ЦК КПСС планировалось выдвинуть его кандида туру-
Главное кресло в здании на Лубянской площади занял В. Фе- дорчук. КГБ мог бы возглавить и кто-то из числа хорошо знаковых Л.И. Брежневу генералов из центрального аппарата КГБ. Но этой возможностью пренебрегают. В.М. Легостаев говорил о том, что в 1982 г. ему давали задание проработать вопрос о мировом опыте статуса и функций Председателя партии. Делалось это с прицелом только на одну кандидатуру (7.2).
После неудачи у В. Щербицкого остались хорошие отношения со всеми – он доработал на своем посту до 1989 г. Проводить его на пенсию приехал сам генсек. А вот то, что В. Федор- чук остался на плаву – 17 декабря 1982 г. получил звание генерала армии и в этот же день «ушел на МВД», то есть получил перевод на равный пост, говорит об огромном доверии к нему со стороны Ю.В. Андропова. На Западе же этот момент открыто и широко обсуждался в прессе, например в совместном материале «нашего» перебежчика и «их» советолога (7.3. Р. 611-636).
Андропов: «Дорогой Юрий Владимирович!»
Ситуация со здоровьем Л.И. Брежнева должна была устраивать его скрытых врагов. Важно было только верно проработать тактику. «Порочный круг» возник давно: при Сталине Брежнев, как и все высшее звено аппарата, работал до утра, спал урывками и, заработав хроническую бессонницу, стал принимать лекарство. Прикрепленный (особо доверенный) охранник Л.И. Брежнева вспоминает о безобразиях со снотворным: «…Я даже не знал, что такое ноксирон, нембутал и прочие препараты. (…) Год шел 1969-й, Брежнев был молодой и сильный, запас здоровья и энергии казался бесконечным, лет на двадцать, не меньше. Но уже тогда, в безоблачную пору, он, как оказалось, повадился пить снотворные сверх меры, уже тогда он губил себя; тогда, в пору молодости и силы, начался отсчет метронома.
Всего через несколько коротких лет весь мир увидел человека-развалину.
О том, что якобы из-за особенностей организма он должен спать не менее девяти часов в сутки, Брежневу сказали давно, кто-то еще из днепропетровских врачей. Так я слышал, по крайней мере, от Рябенко. Леонид Ильич поддался этому внушению, старался неуклонно выполнять предписанное, с тех давних пор, в общем, и началась свистопляска со снотворными.
К тому времени, когда я стал выполнять обязанности заместителя начальника охраны, Брежнев уже безнадежно втянулся в лекарства. Когда организм привыкал к каким-то одним препаратам, он менял одни таблетки на другие. Помню, одного только ноксирона он принимал до восьми таблеток в день. Где-то в середине семидесятых годов американские ученые установили, что препарат этот чрезвычайно вреден из-за своих побочных действий. Врачам стоило героических усилий, чтобы вывести его из рациона Леонида Ильича. Но сколько же он успел выпить этих таблеток, даже очень здоровый организм не выдержал бы такой нагрузки.
Все дело в том, что «лечил» он себя практически бесконтрольно.
Личные врачи Генерального – вначале Родионов, а после того, как он в середине семидесятых годов неожиданно скончался, Косарев – выдавали таблетки нам, охране, а уж мы по их предписанию – Леониду Ильичу. Мягкий и податливый Родионов безотказно выдавал шефу значительный запас, и тот упростил дело.