Страница 3 из 35
— Какое племя, сержант? Кто из индейцев?
Гогарти пытался говорить:
— Не доверяйте… Планкету… — Умирающий схватил майора за рукав. — Индейцев нет! Нет…
Голос его прервался, и Деверо заговорил громко, надеясь, что его слова дойдут до Гогарти:
— Вы хороший солдат, Гогарти, лучший из всех.
Он почувствовал, что пожатие сержанта на мгновение стало крепче. Может, это всего лишь предсмертная судорога? Майор надеялся, что получил отклик на свои слова, так как знал, что они значат для старого вояки.
К Деверо подошел Гаррисон.
— Вы задели кого-то на той стороне ручья, сэр. Тэрпенинг пошел посмотреть.
Кэхил поднялся с коленей.
— Сержант умер, сэр.
Небо постепенно становилось серым, и едва заметный свет начал пробиваться сквозь деревья. Да, Гогарти умер. В скольких патрулях они участвовали вместе, сколько пыли подняли от Техаса до Дакоты, от Вайоминга до Аризоны!
Ручей был двенадцать футов в ширину и не более шести дюймов в глубину. Тэрпенинг стоял рядом с тем, кого командиры застрелили. Одна пуля попала ему в грудь и разбила позвоночник, а другая попала в живот. Он, видимо, не успел понять, что умирает.
Тэрпенинг перевернул тело. Перед ним лежал Планкет. Потом теннессиец нашел и привел его лошадь.
— Кое на что здесь стоит взглянуть, — указал он на седельные сумки.
В одной из сумок лежал пестрый носовой платок, набитый монетами — серебряными и золотыми, несколько колец и два запасных револьвера.
— Добыча. — Кэхил ткнул пальцем в золотое кольцо с печаткой. — Оно принадлежало Джонни Шоу, рядовому седьмого кавалерийского полка из Айовы.
Шоу потерял на службе ногу, и его отправили в Калифорнию с погибшим караваном.
— Стало быть, Планкет поддерживал с ними связь, — вслух размышлял Деверо. — Он видел бандитов после налета.
Деверо припомнил нападения на другие караваны. Скольких же Планкет сдал бандитам? Он часто отсутствовал в форте, выслеживая индейцев, и легко мог извещать тех, на кого работал, о передвижении войск и следопытов.
Гогарти сообщил, что учиненная резня — дело рук не индейцев, и, если не появится доказательств обратного, майор Деверо решил считать, что так оно и есть. Если нападение совершили бандиты из белых или конфедераты, посланные, чтобы взбудоражить индейцев, вероятнее всего с награбленным добром они явятся в Джилсбург. Люди подобного сорта захотят прокутить свои денежки, а Джилсбург ближе всего отсюда. Возможно, их легче будет найти, чем индейцев.
— Разрешите обратиться, сэр.
— В чем дело, Тэрпенинг?
— Если позволите, я возьму лошадь Планкета и осмотрю окрестности, сэр.
— Хорошо. Вернетесь — доложите непосредственно мне.
Когда Тэрпенинг приехал в лагерь, Планкета и Гогарти уже похоронили и завтрак окончился.
— Поехал по следу Гогарти, — рассказывал он, — и нашел след Планкета. Он подкрался к Гогарти, выждал момент и ударил по голове. Я видел, где Гогарти упал, видел кровавый след от приклада. Видел, где Планкет вытер о траву кровь с ножа, которым ударил сержанта. Когда Планкет ускакал, сержант прополз футов сто пятьдесят к лошади, ухватился за стремя, подтянулся и взобрался в седло. А Планкет, должно быть, услышал это, вернулся и добил.
— Вы нашли следы фургона?
— Нашел, сэр. С фургоном лейтенант Брайан. На тропе следы его большой серой.
Значит… все так и есть.
— Сэр, не нравятся мне эти молодчики. Я про тех, кто напал на караван. Плохая компания.
Деверо слушал его вполуха. Он думал о Мэри — о Мэри и Тенадоре Брайане.
— Сэр, в их отряде, наверное, человек сорок, хорошо вооруженных. — Тэрпенинг указал рукой на север. — Они стояли здесь два или три дня. Еда у них есть, потому что много остатков. Ружейные пирамиды и…
— Ружейные пирамиды?
— Да, сэр.
Значит, военный отряд. И им руководит человек, который может обеспечить военную дисциплину среди бандитов, и, стало быть, опасный противник.
Сорок закаленных бойцов! А у него самого только шестьдесят, и большинство — новобранцы, не нюхавшие пороха. И еще потеря сержанта Гогарти.
— А что с теми, кто находился в санитарном фургоне, Тэрпенинг? Думаете, они знали, что случится с караваном?
— Пожалуй, да, сэр. Не понимаю, откуда они получили такую весть, но Тен Брайан, прошу прощения, сэр, лейтенант Брайан, он ничего не упускает. Он вел фургон по низинам, укромным местам. Я видел, где он их догнал… Два-три дня назад появился в лагере каравана. Наверняка обнаружил след бандитов и знал о них. Похоже, знал о них все.
Майору пришла на ум одна мысль, но он отверг ее как недостойную. Однако она вернулась, требуя внимания к себе.
— Тэрпенинг, — спросил он осторожно, — могли бы вы опознать след лошади главаря? То есть могли бы вы точно сказать, на какой лошади он ехал?
Тэрпенинг замешкался лишь на мгновение, бросив быстрый взгляд на майора, потом отвел глаза.
— Нет, сэр, конечно, не могу.
Том Кэхил поднял голову, и Деверо почувствовал его взгляд.
— Вы сказали, что фургон следует на запад, да? Не назад к форту?
— На запад, точно.
Марк Деверо размышлял, пытаясь представить цельную картину происшедшего, одновременно стараясь трезво отбросить сомнительные детали. Майор опасался, что его подозрения обусловлены неприязнью к Брайану. Не возобладало ли мнение, что перекати-поле Брайан — ненадежный человек?
— Лейтенант Брайан, — произнес в раздумье Деверо, — превысил время своего отпуска.
Наступило непродолжительное молчание, все как бы усваивали сказанное и оценивали последствия. Брайан не только превысил свой отпуск, он вместе с фургоном, в котором находятся Мэри Деверо и Белл Реник, направляется в сторону от форта.
Брайан покинул форт до выхода каравана, и его видели в Джилсбурге, пристанище всех шаек.
Фургон тайными тропами движется на запад. Соблюдая предельную осторожность, его пассажиры не в состоянии передвигаться так быстро, как им хотелось бы. Ускоренным маршем их можно догнать.
Майор представил себе путь назад, в форт Ларами. Растянув переходы, он выиграет один день. Сэкономленный день да рационы на два дополнительных дня — всего три дня. За это время надо найти дочь и наказать бандитов.
— Лейтенант Кэхил, вам не приходит в голову какая-нибудь иная причина, кроме предполагаемой договоренности с моей дочерью, которая заставила бы лейтенанта Брайана присоединиться к каравану?
— Нет, сэр.
— А можете вы объяснить, почему ему пришлось превысить отпуск? И почему он ведет фургон дальше на запад?
— Нет, сэр. Кроме…
— Кроме чего?
— Форт Бриджер, сэр. Что, если он пытается добраться до форта Бриджер? Теперь Бриджер ближе, чем Ларами, сэр.
Конечно же! Майор Деверо разозлился на себя. Как он не подумал об этом! Все из-за того, что ему не терпится убедиться в виновности Брайана. Хотя, безусловно, многое еще требовало объяснений. Почему Тен Брайан отправился в Джилсбург, когда всем объявил, что едет в Сент-Луис?
— Капрал Гаррисон, примите обязанности сержанта. Лейтенант Кэхил, поднимайте отряд: мы выступаем. Тэрпенинг, вам поручается разведка. Найдите след санитарного фургона. Я хочу догнать его в течение суток. Если обнаружите следы фургона, бандитов или кого бы то ни было, сразу же сообщите мне. Ясно?
— Есть, сэр. Так точно, сэр.
Пока отряд готовился к маршу, майор еще раз проанализировал положение и не нашел в нем ничего хорошего.
Трава начинает зеленеть, теперь у лошадей индейцев есть пища. Шайены и арапахо в любой момент выйдут на тропу войны. Коллинзу в форте Ларами понадобится каждый человек, и каждый день, даже каждый час, что они находятся вне форта, — большой риск.
Приказы, данные майору, почти не оставляли времени для маневра. Но если он найдет фургон и вернется в обусловленный срок, все еще сойдет с рук. А что до шайки бандитов, маловероятно, чтобы они напали на военный отряд, скорее всего они постараются не обнаруживать себя. Успех их налетов, как правило, зависит от той конспирации, которую они соблюдают. До сих пор в любых происшествиях винили индейцев. Это вполне устраивало налетчиков. В их интересах сохранить такое положение как можно дольше. Во всяком случае, пока есть возможность…