Страница 6 из 68
Однако то, что Китай часто пытается завербовать этнических китайцев для своей разведки, является реальным фактом жизни.
Совместный доклад ЦРУ и ФБР Конгрессу в 1999 году затронул деликатную тему. «Поскольку большинство китайцев объединено общим культурным наследием и историческим происхождением, китайские лидеры обращаются ко всем людям китайского происхождения как к «заморским китайцам». Сближаясь с человеком китайского происхождения, китайские разведывательные службы пытаются добиться его или её сотрудничества, играя на этой общей родословной».
Брюс Карлсон, специалист контрразведки по Китаю, возглавлявший китайский отдел ФБР с 2006 до 2008 годы, разделяет иммигрантов и более поздние поколения. — Это верно, что Китай направляет свои усилия на этнических китайцев, — говорил он. — Когда иммигранты сначала приезжают сюда, они «стоят одной ногой в одной лодке, а другой в другой», или так думают в Китае. Они могут быть более доступными для КНР. Легче апеллировать к чувству родины, имея дело с иммигрантами. Но намного тяжелее полагаться на воздействие таких призывов, общаясь со вторым поколением, и с теми, кто вообще уже не говорит на китайском языке. Вероятность того, что они займутся шпионажем, ничуть не больше, чем в случае с любым другим американцем.
Пол Мур говорил, что китайская разведка достигла успехов, убеждая некоторых людей «помочь модернизировать Китай». Согласно Муру, «оказалось, что в шпионских делах, в которых Китаю удалось убедить кого-то предоставлять информацию, 98 процентов были этническими китайцами, 2 процента не были. Даже эти два процента воспринимали помощь китайской модернизациикак свой долг. Обычно они были людьми, которые изучили китайский язык, посещали Китай, или были привязаны к китайской культуре.
— Случаи китайского шпионажа, в которых они вербуют агента, главным образом являются этническими. Мы ищем китайский шпионский ген? Все понимают, что это смешно. Китайцы в подавляющем большинстве их операций выполняют программу, которая собирает развединформацию, но не является действительно разведывательной программой. Они хотят развивать отношения с людьми, которые полагают, что они обязаны помочь Китаю с модернизацией. И кто сделает небольшой вклад. Это их коммерческая реклама. И оказывается, что она воздействует только на людей с китайским происхождением. Она не сработает с ирландцами МакГилликадди, потому что ирландцу МакГилликадди наплевать на помощь китайской модернизации. То, что здесь действительно происходит, так это маркетинговая кампания — продать Китай. И это работает не очень хорошо, ответ обычно бывает «нет». Это функционирует столь же успешно, как телемаркетинг. Это такая кампания, которая не очень эффективна.
— Большинство тех, кто действительно сотрудничает с Китаем, это только что прибывшие в страну люди, так называемые FOB — «fresh off boat» («только что с корабля»), иммигранты первого поколения. Их внуки не более восприимчивы, чем O'Рейли или Ковальские. Это не дело китайцев, это дело китайских иммигрантов. Они делают это, потому что полагают, что поступают правильно.
Сотрудники американской контрразведки, преследующие подозреваемого шпиона, могут упустить из виду более широкий момент, утверждал Мур. — Китай собирал информацию из национальных лабораторий, и они достигли очень больших успехов в этом. Когда китайцы собирают, мы теряем, они выигрывают, и получают тем самым возможность делать это снова. Мы обычно столь сильно сосредотачиваемся на специфических особенностях того, что они могут получить, что теряем из виду самую важную часть — а именно, что они тем самым развивают свою способность снова сделать это.
В конце беседы Мур высказал мысль о трудностях охоты на китайских шпионов. — Обычно китайцы в состоянии вести шпионаж против США, не оставляя улик, — сказал он. — Если у вас действительно есть достаточно доказательств, чтобы доказать обвинение в суде, обычно это означает, что кто-то в Китае совершил ошибку.
Глава 2
«ГОРНИЧНАЯ»
В декабре 1990 года, закончив свою работу в Китае, Билл Кливленд и Ивиан Cи. Смит возвратились в Соединенные Штаты. Несколько недель спустя, Кливленд позвонил Смиту из Сан-Франциско. — И. Си., они знали, что мы приедем даже до того, как мы отсюда уехали, — сказал он.
Это было правдой. Доказательство содержалось на магнитофонных записях, сделанных несколькими месяцами раньше. У правительства были эти записи, но их еще не успели проанализировать. Агенты контрразведки не понимали, что оказалось у них в руках. Лента была результатом перехвата Агентством национальной безопасности переговоров на путунхуа между женщиной в Лос-Анджелесе, которая называла себя кодовым именем Ло, и ее «оператором» МГБ в Пекине по имени Мао, представьте себе!
Агентство национальной безопасности (АНБ), со штаб-квартирой в Форт-Mид, штат Мэриленд, отправило аудиозапись в центральное бюро ФБР в Вашингтоне. Оттуда ее переслали в полевое отделение в Сан-Франциско, где размещается большинство китайских переводчиков Бюро. Вот поэтому в начале 1991 года лента, в конечном счете, добралась до стола Билла Кливленда, руководителя «китайской» команды контрразведчиков в Сан-Франциско.
Среди других вещей женщина на пленке сообщила Мао, что Уильям Кливленд из ФБР планирует поездку в Китай — поездку, из которой он только что вернулся. Слова на этой пленке были бомбой
Сердце Кливленда замерло, потому что он моментально узнал голос женщины — это была Катрина Люн. Ее друзья знали Катрину только как видного лидера Сообщества американских китайцев в Лос-Анджелесе. Но в течение почти двух десятилетий она служила главным секретным источником информации для ФБР о Китае, руководстве Коммунистической партии в Пекине, и о МГБ. За ее услуги ФБР заплатило ей свыше 1,7 миллиона долларов.
Кливленд узнал голос на магнитофонной ленте сразу же, потому что был знаком, даже очень близко знаком с обладательницей голоса. Он стал любовником Катрины Люн тремя годами ранее.
Люн была завербована в Лос-Анджелесе в 1982 году другим сотрудником ФБР, специальным агентом Джеймсом Джей. Смитом, и получила агентурный псевдоним «PARLOR MAID» — «Горничная». Так как информаторы Бюро получают секретное кодовое имя с тремя цифрами, Люн также числилась в списках ФБР как «источник Бюро 410». Ей был тридцать один год, Джей-Джей, как все называли Джеймса Джей. Смита, был на восемь лет ее старше.
Почти с самого начала Джей-Джей завязал собственные сексуальные отношения с мисс Люн, муж которой, биохимик по имени Кам, позже утверждал, что он понятия не имел, что все эти годы делил свою жену даже не с одним, а с двумя агентами Федерального бюро расследований.
Именно Джей-Джей представил Катрину Люн Биллу Кливленду. Знали ли Кливленд или Джей-Джей, оба из которых были женаты, о том, что их любовницей одновременно является одна и та же женщина? Это сомнительно, скорее всего, нет, не знали. Зато ясно, что «Горничная» частенько вместо офиса встречалась с ними в спальне.
Действовала ли «Горничная» самостоятельно, завязав сексуальные отношения с двумя агентами ФБР, работавшими с нею, или выполняла при этом инструкции МГБ, неизвестно. Но эти любовные связи действительно давали ей в руки рычаги воздействия на двух сотрудников ФБР, которые хотели, чтобы их интрижки остались в тайне.
Хотя Джей-Джей давал ей инструкции, вопросы, чтобы задавать их китайским чиновникам, и лакомые кусочки информации, которую ей было разрешено раскрыть китайской разведке, поездка Кливленда в Китай в число этих «приманок» не входила. Она знала о поездке, потому что Кливленд сам рассказал ей об этом. Голос на пленке также раскрывал детали контрразведывательных операций ФБР.
Аудиозапись была ужасным открытием, и причины этого Кливленд понял сразу. Во-первых, она доказывала, что «Горничная» была перевербована против ФБР и работала на Пекин. Во-вторых, запись могла бы объяснить, почему объект исследования «Ловушка для тигра» появился в Шэньяне.