Страница 37 из 103
Прошел час, в течение которого сотрудники несколько раз докладывали о ходе дел, но информация была крайне расплывчатой и явно недостаточной для принятия ее во внимание. Ситуация была похожа на охоту за призраками. Это выражение давно вошло в лексикон сотрудников. Когда в экстремальной ситуации начинались поиски всех возможных и даже невозможных вариантов и любой информационный блок воспринимался с таким уровнем критичности и бдительности, что порой начинало казаться, что вокруг нет ни одного порядочного человека, а все окружающие оказывались под подозрением.
Джон перелистывал отчеты сотрудников и внезапно понял, что именно такое же чувство, наверное, было у Мартинеса, когда он, наплевав на все инструкции, вышел на поиск закономерностей в электронных подписях и кодах сотрудников, планировавших и обеспечивавших операции. Мартинесу стоило огромных трудов переступить за черту дозволенного, но именно так он смог выйти из замкнутого круга, который неминуемо возникал при работе с документами в рамках одной архивной сети без возможности перепроверки данных с помощью параллельных архивов. Джон вникал в ход мыслей подчиненного и заранее просчитывал его действия, когда зуммер снова отвлек его от рассуждений. Джон включил монитор и увидел бледное лицо Мартинеса, который доложил о завершении отчета.
Когда Мартинес вновь появился в кабинете начальника, Джон заметил явную перемену в состоянии своего подчиненного. Мартинес был бледен, его живые глаза потухли, как глаза быка, пораженного в наивысший момент корриды шпагой тореадора. Это были глаза, из которых уходила жизнь, и Джон ясно это видел. Но сейчас ситуация была столь серьезна, что расслабляться было невозможно. Начальник принял отчет подчиненного и, прочитав его, увидел на дне папки еще один лист бумаги, на котором рукой Мартинеса было написано всего несколько строк. Пробежав их глазами, Джон поднял взгляд на Мартинеса и внимательно посмотрел в лицо своему подчиненному. Мартинес по-военному вытянулся и замер в ожидании решения начальника.
– С настоящего момента ты находишься под арестом, – сухо произнес Джон. – О содержании твоего отчета знают только два человека – я и ты. Постановление об аресте уже подготовлено.
Джон подвинул к краю стола бланк постановления об аресте и мере пресечения в отношении Мартинеса. Тот нагнулся и прочитал постановление, не взяв его в руки, а затем вопросительно взглянул на Джона. Начальник, как бы не замечая удивления Мартинеса, продолжал:
– Ты будешь находиться в закрытой зоне до тех пор, пока не наступит подходящий момент для освобождения. Твои коммуникации уже отключены, осталась лишь связь лично со мной. Ты можешь продолжать любую работу с компьютером, но только в рамках полученной информации. Да, кстати, сколько туалетной бумаги ты расходуешь в день?
Мартинес слабо улыбнулся в ответ на саркастический вопрос начальника и сказал:
– В холодильнике кое-что есть. Суток на трое-четверо хватит. Если постараться и вскрыть запасы боевого комплекта, то могу просидеть дней десять.
– Хорошо, – согласился Джон, – если станет совсем паршиво, составь рапорт на мое имя, заполни все документы и вскрывай боевой комплект, но не раньше чем через пять дней. Ты все понял?
Последняя фраза прозвучала скорее не как ответ, а как приказ. Мартинес вытянулся и привычно отрапортовал:
– Есть, сэр!
Через минуту он уже докладывал Джону о прибытии в свой кабинет, который становился теперь камерой. Джон включил автоматическую защиту, и замки в кабинете Мартинеса намертво зафиксировали дверь, окна, включили активное сопротивление сканированию и проникновению в помещение. Джон усмехнулся: теперь, если с ним что-либо случится, Мартинеса будут выковыривать из этой клетки не менее одних-двух суток, да и то после того, как вскроют его персональный сейф.
Джон посмотрел на папку с материалами Мартинеса, еще раз прочитал рукописную страницу, лежавшую на дне папки, переписал краткий текст на маленький кусочек картона, используемый им для записок. С сомнением покачал головой, как бы в ответ на собственные мысли, затем закрыл папку и, приклеив к ней номерной квиток с краткими пометками, отправил ее в свой личный сейф на полку срочных дел.
Взглянув на часы, Джон подумал, что еще несколько таких деньков, и можно будет докладывать жене о значительных успехах в борьбе с излишним весом. Он нажал на клавишу и попросил у Шефа разрешение покинуть здание на час для обеда. Получив «добро», Джон надел пиджак, спрятав под ним свое оружие, и направился к лифту, который мгновенно отреагировал на нажатие кнопки. Довольный Джон, встав напротив двери, был готов уже шагнуть в кабину лифта, как вдруг из нее выскочил взъерошенный Патрик. Он мельком огляделся вокруг и, увидев, что в коридоре никого больше нет, буквально втянул Джона внутрь кабины. Джон удивленно, но молча смотрел на всегда столь спокойного шведа и терпеливо ждал, пока лифт остановится. Покинув здание фирмы, Патрик и Джон пошли по улице, пересекли сквер, пересекли небольшую площадь с вечной толчеей туристов и углубились в небольшой парк. Только здесь Патрик заговорил:
– Прости, Джон, я, наверное, оторвал тебя от обеда, но то, что пришло мне в голову, может быть, намного важнее голодного обморока. Джон, в фирме есть их человек! – Патрик сделал ударение на слове их, но Джону и так было понятно, о ком идет речь. – Ты понимаешь, я отправился обедать в китайский уголок, а потом хотел поспать хоть часок – Шеф дал санкцию на двухчасовой обед. Но во время обеда я вдруг понял, что без своего человека в фирме они не могут получить информацию и так быстро выйти на наших людей, да еще накануне завершения нескольких операций.
Голодный Джон проглотил слюну, подумав про себя, что это, видимо, и есть его сегодняшний обед, и спросил шведа:
– Почему ты рассказываешь обо всем этом мне, ведь я тоже сотрудник фирмы и ты можешь ошибиться, выдав информацию кроту?
– Ты участвовал в четырех из пяти операций со своими ребятами, а я участвовал во всех пяти операциях. Это я нашел в архиве. Все остальные сотрудники либо не участвовали в операциях, либо участвовали один раз. Кроме нас во всех операциях из руководителей участвовал Шеф. Если бы это был ты, то потерь с их стороны было бы намного меньше, а с нашей мы бы получили этот сюрприз год или полтора назад. Джон, теперь нам придется работать только вдвоем. Ты понимаешь, что это значит?
– Патрик, ты помнишь наши приключения на одном средиземноморском курорте, когда, кроме нас двоих, тоже никого не осталось? Мне кажется, нас с тобой могут запросто принять за голубых и доложить Шефу, что наш альянс начинает смахивать на шведскую семью.
Патрик засмеялся и, хлопнув Джона по плечу, указал рукой на одну из ближайших скамеек. Они сели на скамейку в боковой аллее и опять перешли на серьезный тон.
– Ты уже получил санкцию старика? – спросил Патрик.
– Только собирался это сделать, но наткнулся на тебя и решил изменить тактику. Мы позвоним Шефу и выдернем его для беседы, в офисе могут быть веселые сюрпризы, и тогда мы можем заказывать деревянные фраки от-кутюр с любой фурнитурой и кортежем черных машин в один конец. Согласен?
– Послушай, Джон, я получу для тебя разрешение, и ты сможешь попасть ко мне в гости, тогда мы сможем немного поиграть на моем компьютере.
– Полагаю, целесообразнее вынести диск и поиграть на моем компьютере за пределами фирмы.
– Ты сошел с ума – вынести диск не удастся, даже если я смогу его выломать из машины.
– Патрик, твоя мама, наверное, все время читала тебе сказки Ганса Христиана Андерсена, а ты так и не стал патриотом.
Патрик серьезно смотрел на своего коллегу, стараясь понять, куда он клонит.
– Пойми, что я не нуждаюсь в пропуске в твою зону, а твой диск мои ребята вынесут сами. Тебе только надо сказать, из какой машины его нужно вытащить.
Патрик ошарашенно смотрел на Джона.
– Ты это серьезно? Но как ты сможешь проникнуть в зону и тем более в мой кабинет?