Страница 86 из 90
Русский народ отверг мелкобуржуазное эсеровское "народовластие" и решительно встал под знамена Советской России. Пошел не за Гоцем и Рабиновичем, а за вождём Октябрьской революции В.И.Лениным, на которого эсеры совершили злодейское покушение 30 августа 1918 года.
КРЫЛЕНКО: По отношению к сидящим на скамье подсудимые суд должен определить, были или не были их действия направлены на свержение Советской власти.
БУХАРИН: Куда бы мы ни взглянули, на какое угодно белое правительство, на какую угодно контрреволюционную силу, мы находили там партию с. — р., которая идет с любой силой, если острие этой силы направлено против Советской власти.
КЛАРА ЦЕТКИН: Можно ли оправдать отравителя тем, что он обладает высокой интеллигентностью и культурностью? Эсеров я считаю политическими, общественными отравителями…
Алексей Иванович!
Если процесс социалистов-революционеров будет закончен убийством — это будет убийство с заранее обдуманным намерением — гнусное убийство.
Я прошу Вас сообщить Л.Д.Троцкому и другим это мое мнение. Надеюсь, оно не удивит Вас, ибо Вам известно, что за все время революции я тысячекратно указывал Советской власти на бессмыслие и преступность истребления интеллигенции в нашей безграмотной и некультурной стране.
Ныне я убежден, что если эсеры будут убиты — это преступление вызовет со стороны социалистической Европы моральную блокаду России.
1. VII.22 М.Горький"
Резолюция А.И. Рыкова. Разослать через Секретариат всем членам Политбюро
19. VII- 22 г. А.И.Рыков
Приписка Л.Д.Троцкого. Предлагаю: поручить ред. "Правды" мягкую статью о художнике Горьком, которого в политике никто всерьез не берет; статью опубликовать на иностранных языках.
Троцкий.
Пометки: За — Томский, Рыков.
18 июля 1922 г. в N 158 газеты "Правда" была опубликована статья О.Зорина "Почти на дне" /о последних выступлениях М.Горького/. В статье упоминается письмо А.М.Горького к А.И. Рыкову и подчеркивается, что истребления интеллигенции в стране не было, были "жертвы с обеих сторон баррикад". В статье также отмечалось, что "своими политическими, заграничными выступлениями Максим Горький вредит нашей революции. И вредит сильно…"
"… Верховный Трибунал ПРИГОВОРИЛ:
Абрама Рафаиловича ГОЦА, Дмитрия Дмитриевича ДОНСКОГО, Льва Яковлевича ГЕРШТЕЙНА, Михаила Яковлевича ГЕНДЕЛЬМАН — ГРАБОВСКОГО, Михаила Александровича ЛИХАЧА, Николая Николаевича ИВАНОВА, Евгению Моисеевну РАТНЕР — ЭЛЬКИНД, Евгения Михайловича ТИМОФЕЕВА, Сергея Владимировича МОРОЗОВА, Владимира Владимировича АГАПОВА, Аркадия Ивановича АЛЬТОВСКОГО, Владимира Ивановича ИГНАТЬЕВА, Григория Ивановича СЕМЕНОВА, Лидию Васильевну КОНОПЛЕВУ, Елену Александровну ИВАНОВУ — ИРАНОВУ — РАССТРЕЛЯТЬ.
Принимая во внимание, однако, что ИГНАТЬЕВ бесповоротно порвал со своим контрреволюционным прошлым, добросовестно служит Советской власти и является элементом социально безопасным, Верховный Трибунал обращается… в президиум ВЦИК о ходатайством об освобождении его, ИГНАТЬЕВА, от наказания.
В отношении СЕМЕНОВА, КОНОПЛЕВОЙ, ЕФИМОВА, УСОВА, ЗУБКОВА, ФЕДОРОВА — КОЗЛОВА, ПЕЛЕВИНА, СТАВСКОЙ и ДАШЕВСКОГО… Верховный Трибунал находит: эти подсудимые добросовестно заблуждались при совершении ими тяжких преступлений, полагая, что они борются в интересах революции; поняв на деле контрреволюционную роль ПСР, они вышли из нее и ушли из стана врагов рабочего класса, в каковой они попали по трагической случайности. Названные подсудимые вполне осознали всю тяжесть содеянного ими преступления, и Трибунал, в полной уверенности, что они будут мужественно и самоотверженно бороться в рядах рабочего класса за Советскую власть против всех ее врагов…ходатайствует перед Президиумом ВЦИК об их полном освобождении от всякого наказания.
… Трибунал приговорил сверх того, обвиняемых: АРТЕМЬЕВА, ВЕДЕНЯПИНА, ГОРЬКОВА, ЗЛОБИНА, ЛЬВОВА, РАКОВА, ФЕДОРОВИЧА, УТГОФТА, ЛИБЕРОВА, БЕРГА к поражению прав… сроком на 5 лет.
ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПРЕЗИДИУМА ВСЕРОССИЙСКОГО ЦЕНТРАЛЬНОГО ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА СОВЕТОВ РАБОЧИХ, КРЕСТЬЯНСКИХ И КРАСНОАРМЕЙСКИХ ДЕПУТАТОВ
8 августа 1922
"…Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета постановляет:
1. Приговор Верховного Трибунала в отношении к подсудимым: Гоцу, Донскому, Герштейну, Гендельману — Грабовскому, Лихачу, Н.Иванову, Е.Ратнер-Элькинд, Тимофееву, Морозову, Агапову, Альтовскому и Е.Ивановой-Ирановой, приговоренным к высшей мере наказания, утвердить, но исполнение приостановить.
Если партия социалистов-революционеров фактически и на деле прекратит подпольно — заговорщическую работу против власти рабочих и крестьян, она тем самым освободит от высшей меры наказания тех своих руководящих членов, которые в прошлом этой работой руководили и на самом процессе оставили за собой право ее продолжать.
Наоборот: применение партии социалистов-революционеров методов вооруженной борьбы против рабоче-крестьянской власти неизбежно поведет к расстрелу осужденных вдохновителей и организаторов контрреволюционного террора и мятежа.
Как приговоренные к высшей мере наказания, так и присужденные к долгосрочному заключению остаются в строгом заключении.
В отношении Семенова, Коноплевой, Ефимова, Усова, Зубкова, Федорова-Козлова, Ставской, Дашевского и Игнатьева ходатайство Верховного Трибунала о полном освобождении их от наказания удовлетворить."
14 января 1924 года Президиум ЦИК Союза ССР вновь рассмотрел вопрос об осужденных эсерах и заменил им высшую меру наказания — расстрел — лишением свободы сроком на 5 лет, а остальным сократил сроки лишения свободы наполовину.
Эпилог. Белый флаг
Абрам Рафаилович Гоц находился в местах "не столь отдаленных" — в далекой Сибири. Президиум ЦИК Союза ССР 14 января 1924 года заменил ему высшую меру наказания — расстрел — пятилетним заключением. Два года он уже отсидел, осталось еще три. Работал то на лесопилке, то на разгрузке железнодорожных вагонов, то переписывал какие-то ведомости и наряды в тюремной канцелярии. Скучать не приходилось. Но едва Гоц оказывался в камере, ему становилось не по себе. "Так долго продолжаться не может…". Едва успел подумать — звякнула тяжелая задвижка. В дверной глазок просунулась газета. Гоц жадно схватил ее, развернул. Номер августовский. На первой полосе выделялось правительственное сообщение, набранное крупным шрифтом: "В двадцатых числах августа, — говорилось в нем, — на территории Советской России ОГПУ был задержан… Савинков Борис Викторович, один из самых непримиримых и активных врагов Рабоче-Крестьянской России. /Савинков задержан с фальшивым паспортом на имя В.И.Степанова/".
Гоц замер. Перехватило дыхание. Не верилось, не укладывалось в голове. Перечитал снова. Да, все верно. Савинков Борис Викторович… "Последний из могикан" попался! Гоц знал Савинкова. Вместе начинали работать на революцию. Из одного гнезда вылетали. Можно сказать, из одного эсеровского яйца вылуплялись. Согретого бабушкой Екатериной Брешко-Брешковской. Азы террора проходили в школе Евно Азефа и, как впоследствии оказалось, под зорким оком Департамента полиции. Горькая эта пилюля не забывалась.
…И этот человек у большевиков на Лубянке! Наверняка, не обошлось без Григория Семенова. Гоц не позавидовал Борису Викторовичу. Еще и еще раз перечитал правительственное сообщение. Стал прикидывать, как бы следовало Савинкову вести себя на предстоящем процессе. А в том, что процесс состоится — Гоц не сомневался. Далеко до Москвы — не докричишься. Не услышит. Писать? Куда? Ах, если бы это было возможно! Скольких бы ошибок Савинков избежал… И все же Савинкову хотелось верить. И, словно отвечая настроению Гоца, выглянуло солнце, ударило в "пятикопеечное окно", и на обшарпанной стене камеры замельтешил "зайчик".