Джубал Сэкетт

Земля в долине очень плодородна. Нужно выращивать больше кукурузы, других культурных растений. Здесь можно обосноваться навсегда. Я увидел эту прекрасную землю одним из первых, но скоро сюда обязательно придут другие. О, я не сомневался в этом, я знал свой беспокойный, всегда ищущий, всегда жаждущий перемен народ.

Они придут, и я буду ждать их здесь. Некоторые из них привезут нам товары, но всем потребуется пища, совет и сведения об этой стране.

Теперь я должен подумать и о будущем ребенка, и о доме для Ичакоми. Но прежде всего о Священном Огне,

Мы все — дети солнца. Без него мир был бы безжизненным и холодным.

Прежде всего предстояло выбрать соответствующее место. Скала позади нашего форта показалась мне подходящей, но кое-что там следовало изменить.

Надо было очистить участок от камней и разных обломков и принести туда топлива для костра. Для ритуала требовался ясный солнечный день, к нему следовало хорошо подготовиться.

Когда у меня выдалось свободное время, я отправился в лагерь пони и собрал там остатки всякого мусора, правда, их оказалось немного.

На вершине горы расчистил небольшой участок и соорудил из камней алтарь, причем камни подгонял друг к другу очень тщательно. Алтарь имел четыре фута в высоту и три в длину. В центре уложил большой плоский камень. С растущих неподалеку деревьев снял несколько старых, заброшенных гнезд, уложил на них тоненькие ветки, а потом более толстые. Часть птичьего гнезда, несколько смолистых сосновых лучин и немного коры поместил с наружной стороны алтаря. К сожалению, древесину белого ореха мне найти не удалось, к вместо него я выбрал кедр.

Кедр использовался у разных племен в церемонии очищения, и я надеялся, что он сгодится и для меня. Мы, пришедшие на эту землю, всегда интересовались, почему ритуалы проходят так, а не иначе. У индейцев таких вопросов не возникало. У них не существовало письменной истории, и часто причины возникновения того или иного ритуала забывались, не имели для индейцев значения. Важен сам ритуал.

Многие такие церемонии существуют сотни, если не тысячи лет. Если Ичакоми станет счастливее, получив Священный Огонь, он у нее будет, и этот Огонь действительно подарит ей Солнце.

Я сделал деревянную мотыгу и обработал ею кукурузное поле.

Часто по вечерам я мастерил мебель для нашего дома. Вообще работы хватало.

Прохладными сумерками мы гуляли под деревьями и смотрели на горы Сангрэ-де-Кристос, кроваво-красные в лучах заходящего солнца. Эту окраску они сохраняли еще долго после того, как наша долина покрывалась густой тенью.

— Интересно, что сейчас делают твои мама и сестра?

— Я думаю, они теперь живут в Лондоне. Наверное, сейчас они дома, а может, одеваются, чтобы пойти куда-нибудь на бал или в гости. Я знаю очень мало о той жизни. Брайан, вероятно, с ними. Теперь он, наверное, настоящий англичанин. Интересно, навестил ли он те болотистые места, где жил наш отец? В Англии много болот, — объяснил я Ичакоми, — они занимают обширные низины, но их осушают, прорывая каналы. Там много диких гусей, уток, голубей, водятся угри, есть и олени.

Моя мама вернулась в Англию с несколькими драгоценными камнями, найденными в Карамне. Она также, я думаю, получила наследство своего отца. Они, должно быть, богаты.

— Быть богатым важно?

— Это помогает. Жизнь бедных людей очень нелегка. Чтобы девушка удачно вышла замуж, она должна иметь свои, независимые средства. Молодые люди в Англии сейчас больше думают об улучшении своего материального положения, чем о любви.

— Твоя сестра вышла там замуж?

— Надеюсь, но вообще, о Ноэлле трудно сказать что-то наверняка. Она девушка с независимым образом мыслей, пойдет своим путем, как и все мы, Сэкетты.

Из леса вышел олень и стал щипать траву на лугу перед нами. У скал неподалеку сбилось в кучу больше дюжины лосей.

К нам подошел Пайзано, и я почесал его за ухом. Теперь он стал огромным, косматым зверем, который тем не менее ходил за нами как щенок. Бизоны считались глупыми животными, но я этого не находил. Мне довольно легко удалось убедить Пайзано не ходить по нашему кукурузному полю, которое я огородил забором из жердей. Я прекрасно знал, что для бизонов никакие заборы ничего не значат, они обычно идут, куда хотят, но Пайзано понял, что топтать кукурузное поле ему запрещено, и, поскольку недостатка в траве не было, оставил кукурузу в покое.

Однако приближалась зима, и я решил заготовить достаточно сена для того, чтобы иногда подкармливать Пайзано и напоминать ему о том, где его дом.

Нам были нужны некоторые инструменты, но я боялся появляться в Санта-Фе, где меня могли принять за контрабандиста, посадить в тюрьму и отправить в Мексику, чтобы осудить.

Диего намекал на то, что заинтересован в торговле, но мы пока могли предложить очень немного. У нас было несколько шкур бизонов, а также немного пушных зверей, пойманных в капканы прошлой зимой. В этом году я решил уделить больше внимания добыче пушнины.

Держась за руки, мы с Коми вошли в форт. Кеокотаа со своей женщиной сидел у костра. Остальные спали или занимались повседневными делами, которые у нас никогда не кончались.

Теперь я все время наблюдал за погодой. Казалось, что пасмурные, облачные дни с кратковременными дождями скоро должны закончиться. Как только ярко засияет солнце и выдастся жаркий день, я принесу Ичакоми Священный Огонь.

А пока я хотел узнать еще кое о чем.

— Кеокотаа, когда-то давно ты рассказывал мне о животном, которого индейцы понка называют паснута…

Он хорошо помнил, как я усомнился в его повествовании, лицо его приняло непреклонное выражение, в глазах появился вызов.

— Я был тогда не прав, что не поверил тебе. Ведь я не прошел по этой стране столько, сколько ты, и думал, что такие животные существуют только в других, далеких странах. Пожалуйста, расскажи мне о нем.

Он ничего не знал о моих ночных кошмарах. Эти сны не были похожи на случайные картины будущего, которые иногда представлялись мне, но они беспокоили меня. Может, они предвещали мой смертный час? Может, мне скоро суждено погибнуть будучи проколотым бивнем или растоптанным ногами такого чудовища?

Кеокотаа ничего не ответил, а повернулся к женщине понка и сказал ей:

— Расскажи ему о паснуте.

Она подошла к нам и села на пол, скрестив ноги.

— Паснута большой! Очень большой! Мы убивали паснуту. Сразу много мяса.

— Они окружали зверя, — объяснил Кеокотаа, — загоняли его в болото или на утес; или несколько человек делали вид, что нападают на него, а когда он отвлекался на них, остальные с копьями нападали сбоку.

— Где вы встречали его?

Понка пожала плечами:

— Везде. В высокой траве. В горах. Кто знает где? Мы встречали, мы убивали. Много мяса. — Ее глаза возбужденно засверкали от воспоминаний. — Длинная зима, много-много холода! В вигвамах холод! Долго охотимся, ничего не добываем! Весна не приходит! Однажды Бегущий Медведь находит след. Большой-большой след! Он сказал — идем, и многие воины пошли. Они шли по следу. Загнали паснуту в глубокий снег. И все шли, шли, шли за ним. Паснута в глубоком снегу, двигаться быстро не может. Воины окружили его. Паснута напал! Убил одного. Одного отбросил далеко, но тот упал в снег, не очень ушибся. Они закололи паснуту копьями! Много копий! Много мяса! В вигвамах больше нет голода!

— Ты часто видела их?

— Нет. Но и один раз — много! Так говорят старики. За мою жизнь мы убили трех или четырех.

Все описания совпадали. И из них следовало, что бродят где-то покрытые шерстью очень свирепые слоны, огромные животные, некоторые с бивнями, некоторые без них. Когда-то их было много, теперь они встречались редко. Дюжина воинов могла справиться с ними довольно легко.

Во время одного из своих путешествий Янс нашел недалеко от солончака огромные кости. Мясо давно сгнило, но скелет хорошо сохранился. С помощью нескольких индейцев брат принес домой два больших бивня. Находка заинтересовала одного торговца. Прослышав о ней, он прибыл к нам на корабле и купил бивни.