Страница 61 из 236
Коминтерн и СССР в испанской войне
Взаимоотношения между Коминтерном и Коммунистической партией Испании (КПИ) отличались довольно своеобразным характером. Так, в 1921–1922 годах Коминтерн сыграл большую роль в становлении КПИ. Но после военно-монархического переворота, совершенного Примо де Реверой в 1923 году, КПИ была вынуждена уйти в подполье. После этого Коминтерн утратил к ней всякий интерес, так как к 1930 году КПИ насчитывала всего около 800 членов[173].
Однако после апрельской революции 1931 года, приведшей к падению монархии, КПИ привлекла особенное внимание руководителей Коминтерна. В испанской революции они увидели подтверждение выдвинутого на VI конгрессе III Интернационала тезиса о начале эпохи революций и войн. В связи с этим в Испанию была послана группа представителей Коминтерна, состоящая из швейцарского коммуниста и члена Исполкома Коминтерна Жюля Эмбер-Дро (Октав Рабате), члена аппарата Коминтерна Эдгара Воога (Штирнера). При их активном участии была произведена замена руководства КПИ. Во главе Компартии Испании стал недавний выпускник Международной ленинской школы в Москве Хосе Диас, отличавшийся большим революционным энтузиазмом. До своего вступления в КПИ он был анархистом и участвовал в нескольких терактах. В испанскую Компартию вступил в 1926 году.
Очень скоро численность Компартии Испании возросла до 12 000 человек. Но отношения между Коминтерном и КПИ были далеко не безоблачными. Многочисленные конфликты привели к тому, что в июле 1932 года в Мадрид прибыл новый глава делегации Коминтерна аргентинец Викторио Кодовилья (Луис, Медина). Позднее в состав делегации вошли Эрне Герэ (Педро), Стоян Минев (Морено), Гейнц Нойман (Октавио), Леон Пурман. Формально перед делегацией была поставлена задача оказать руководству КПИ помощь в разработке правильной политической линии. Но фактически делегация, взяв под свой контроль руководство Компартии Испании, подталкивала испанских коммунистов к захвату власти в стране путем организации социалистической революции.
Однако у испанских коммунистов были весьма сильные конкуренты: анархисты в лице Национальной конфедерации труда (НКТ), Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП) и небольшие право– и левокоммунистические группы, возглавляемые рабочими лидерами, в прошлом членами Компартии, Хоакином Маурином и Андресом Нином. Эти две группы в 1935 году объединились в Рабочую партию марксистского единства (ПОУМ). В связи с тем что Нин входил в руководство возглавлявшейся Львом Троцким Международной коммунистической оппозиции, эмиссары Коминтерна сразу же встретили ПОУМ в штыки, окрестив эту партию троцкистской.
В 1935 году, после VII конгресса Коминтерна, курс на социалистическую революцию в Испании, как и в других странах, был снят и провозглашена политика Народного фронта. Благодаря этому различия в политических программах не помешали образованию в 1935 году Испанского Народного фронта, в который вошли коммунисты, республиканцы, ИСРП и ПОУМ. На выборах 1936 года Народный фронт сумел победить, получив 269 мест в парламенте. Правые партии получили только 157 мест, а партии центра – 48. По итогам выборов было сформировано республиканское правительство, которое возглавил социалист Л. Кабальеро.
Потерпев поражение на выборах, испанские правые решили добиться власти насильственным путем, опираясь на помощь Германии и Италии. Дело в том, что Гитлер и Муссолини были крайне недовольны приходом к власти в Испании демократического правительства левого толка. Кроме того, как Германия, так и Италия были заинтересованы в укреплении своего военно-политического положения на Пиренейском полуострове. Муссолини рассчитывал, что победа Франко в Испании приблизит день восстановления Римской империи и превращения Средиземного моря в «итальянское озеро». О планах, которые вынашивал Гитлер, можно судить по записке Министерства иностранных дел Германии, в которой отмечалось, что положение Франции изменилось бы коренным образом, если бы под угрозой оказались ее пиренейская граница и коммуникации с колониями. «Гибралтар утратил свое значение, – говорилось в записке, – свобода прохода английского флота через пролив зависела бы от Испании, не говоря уже о возможности использования Пиренейского полуострова как базы для действий подводных лодок и легких морских сил, а также авиации во всех направлениях»[174]. Кроме того, Германию и Италию привлекали природные богатства Испании: уголь, железная руда, ртуть, вольфрам, свинец и т.п.
Вскоре после начала вооруженного мятежа генерала Франко в Испанию в большом количестве стали поступать военные материалы из Германии и Италии. Эта помощь способствовала тому, что войска мятежников избежали быстрого разгрома летом 1936 года. Как отмечал в своем дневнике статс-секретарь германского МИД Э. фон Вайцзеккер, «Франко одними собственными силами не в состоянии установить господство в Испании»[175] Такой же точки зрения придерживался и американский посол в Испании Бауэрс, отправивший в конце 1936 года в госдепартамент сообщение, в котором говорилось, что, если бы мятежники «зависели полностью от испанцев, они давно потерпели бы поражение… Франко не в состоянии, как видно, победить без открытой военной поддержки в широком масштабе со стороны Гитлера и Муссолини»[176]
Советский Союз и Коминтерн также поспешили оказать реальную помощь законному правительству Испании: с началом военных действий в Мадрид было направлено значительное количество военных и политических советников, главную роль среди которых играла коминтерновская «тройка»: находившийся в Испании с 1932 года аргентинец Викторио Кодовилья, венгр Эрне Гере, до этого работавший в Испании в 1932–1933 годах, и болгарин Стоян Минев. Вместе с ними прибыли и военные советники Коминтерна (военной разведки по совместительству) австриец Манфред Штерн и венгр Деже Ясс. Кроме них, к началу Гражданской войны в Испании находилось немало представителей других компартий, в том числе итальянец Витторио Видали, возглавлявший «Красную помощь» Испании. В дальнейшем в Испанию прибыли боевики многих других коммунистических партий.
Со временем в Мадрид прибыли и другие военные инструкторы Коминтерна, откомандированные туда из Разведупра: финский коммунист, руководитель военно-политических курсов Коминтерна Тууре Лехен, немцы Рихард Штальман и Вильгельм Цайссер, поляк Кароль Сверчевский, венгр Дезидер Фрид. При этом предполагалось, что их полномочия будут строго ограничены. То есть они должны были решать все без исключения вопросы только через ЦК КПИ, не вмешиваясь во внутренние дела партии и республики[177].
Для того чтобы понять, почему Коминтерн занял такую позицию, следует учесть, что ИККИ к тому времени полностью зависел от руководства ЦК ВКП(б) и правительства СССР, а значит, от Иосифа Сталина. А советское руководство в июле 1936 года считало, что республиканское правительство без труда справится с мятежниками. Такое же благодушное настроение царило в Кремле и в первые недели боевых действий. Иосиф Сталин и руководство Коминтерна полагали, что мятеж будет подавлен в ближайшие дни, и поэтому не торопились оказать республиканцам реальную помощь. Кроме того, Сталин надеялся, что вступление СССР 23 августа 1936 года в Лондонский комитет по невмешательству в дела Испании и подписание международного «Пакта о невмешательстве» поможет предотвратить помощь Франко со стороны Германии и Италии.
В то же время Москва внимательно следила за всеми событиями, происходящими в Испании. Свидетельство тому – прибытие 27 августа 1936 года в Испанию нового советского полпреда, опытного дипломата Марселя Розенберга, которого сопровождала делегация военных, военно-морских и военно-воздушных атташе во главе с Яном Берзиным, в 1924–1935 годах возглавлявшим Разведупр. Поступавшие от них доклады показали Кремлю, что фашистские страны не только оказывают Франко материальную и военную помощь, но и направляют в Испанию своих военнослужащих. В связи с этим в середине сентября Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение оказать республиканскому правительству Испании всестороннюю поддержку.
173
Коммунистический интернационал перед VII конгрессом Коминтерна. – М., 1935. С. 213.
174
Сиполс В. Дипломатическая борьба накануне Второй мировой войны. – М., 1989. С. 123.
175
Там же.
176
Там же.
177
РЦХИДНИ. Ф. 495, оп. 120, д. 439, л. 291.