Страница 153 из 164
— Какие же? — спросил я, и он назвал одну за другой.
— Допустим, мы обеспечим этот дополнительный материал. Сможете ли вы тогда начать суд? — продолжал я.
— Да, сможем, — ответил Макмагон.
В девять часов утра на следующий день я положил на стол Макмагона обвинительный материал, требуемый министерством юстиции; таким образом, суд над Томпсоном мог начаться. Я представил факты, уже входившие в обвинительный материал, но затерявшиеся в массе деталей и не сообразованные с общественным мнением. К тому времени Миядзаки сошел со сцены. Он внезапно сел на корабль, направлявшийся в Японию, и покинул сферу нашей юрисдикции, что многим принесло облегчение, ибо вовлечение его непосредственно в процесс могло оказаться неблагоразумным. Томпсон же получил пятнадцать лет с отбыванием в исправительной тюрьме на острове Макнейл, где он находится еще и сейчас, в момент написания этих строк, расплачиваясь за свое преступление.
Хотя дело Томпсона закончилось, Ямагути не давал нам покоя. Его квартира со служебным кабинетом находилась под постоянным наблюдением. И снова честные американцы явились нашим бесценным источником информации и помощи. Тех немногих агентов, которыми мы располагали, хватало только на то, чтобы правильно руководить патриотами в их работе. Посетители Ямагути проверялись и перепроверялись. Сам он рассматривался как персона нон грата, но мы убедили высшие власти не посягать на его иммунитет и не высылать его в Токио. Мы полагали, что такие действия сорвут наши меры, способствующие быстрому накоплению обличительного материала против Ямагути, и придется начать наши расследования с самого начала, тогда уже с новым человеком и его собственной шпионской сетью. Кроме того, мы были сильно заняты другим расследованием, тесно связанным с самим Ямагути. Наши наблюдения в ходе дела Томпсона показали, что в числе его постоянных посетителей был белый человек, он приезжал на машине с номерным знаком штата Мэриленд. Эта машина была зарегистрирована на имя Бэррета, и дальнейшая проверка показала, что владельцем машины является разведенная жена Джона С. Фарнсуорта, бывшего капитана 3 ранга, уволенного в отставку из флота Соединенных Штатов.
Фарнсуорт уже попал на подозрение, а теперь мы убедились, что наши подозрения обоснованны. Он давно начал наведываться в военно-морское министерство и старался завязать там откровенные разговоры со своими знакомыми. Один наблюдательный человек, которому это показалось странным, особенно в связи с сомнительным прошлым Фарнсуорта, сообщил о своих подозрениях в морскую разведку. Мы провели расследование и установили всех лиц, которых он посещал, и характер задаваемых им вопросов, которые в основном относились к технике. Для нас стало очевидным, что за этими действиями Фарнсуорта скрывается тайна. Однако большинство его знакомых, с которыми он соприкасался, высмеяли это предположение. Одного из них мне пришлось предупредить, что он может поплатиться, если не будет соблюдать осторожность в разговорах с Фарнсуортом. Некоторое время спустя он был сильно удивлен, получив приказ выехать с Западного побережья в Вашингтон для дачи свидетельских показаний по делу Фарнсуорта.
Наши подозрения относительно Фарнсуорта полностью подтвердились, после того как он побывал на эскадренном миноносце в Аннаполисе. Он надел штатскую одежду; встретив на трапе вахтенного офицера, совсем юного лейтенанта, Фарнсуорт сказал: «Я Фарнсуорт, выпуска 1915 года. Мне хотелось бы навести справку в вашей книге...» Он назвал книгу сугубо секретного содержания. Вахтенный офицер догадался спросить: «Разве вы еще во флоте?» Фарнсуорт знал об ответственности, которую он может понести за присвоение себе отсутствующего у него звания, поэтому он ответил отрицательно. Ему не позволили посмотреть эту книгу. Однако позднее он все-таки достал такую книгу, взяв ее со стола одного своего старого друга в военно-морском министерстве, когда того вызвали из комнаты буквально на один миг. Пропажу быстро обнаружили, и Фарнсуорт был задержан с книгой в руках. Это его погубило. Мы полностью изолировали Фарнсуорта, нажали на него и получили все улики, необходимые для ареста. Мне нет нужды загромождать свое повествование подробностями дела Фарнсуорта. Этот неприятный случай уже получил бо́льшую огласку, чем заслуживал. С нашей точки зрения, скорее Ямагути, чем Фарнсуорт, являлся настоящим злым гением данной истории, и когда бывшего офицера убрали с дороги и обезвредили, мы обратили все наше внимание на капитана 1 ранга Ямагути, готовя ему ловушку, в которую он, желая по-видимому, сделать нам любезность, в конце концов попал.
Глава 17
АГЕНТЫ-ДВОЙНИКИ И ДИПЛОМАТЫ
Для всех нас, работников органов национальной безопасности, было ясно, что кампания японского шпионажа — в полном разгаре; оставалось выяснить цели японцев. Дело Томпсона показало, что наших противников главным образом интересовали подробности артиллерийского вооружения. Фарнсуорт — человек без определенных занятий — снабжал японцев всевозможными случайными данными, какие ему удавалось добыть через своих вашингтонских знакомых.
Несмотря на важность двух упомянутых дел, они не давали ключа к выяснению действительных интересов японской секретной службы в США. С точки зрения задач контрразведки, а также для достижения ряда оперативных целей нам всегда чрезвычайно важно знать конкретные задачи, которые ставит перед собой разведывательная служба предполагаемого противника. Зная это, мы можем надежнее охранять свои специальные секреты, которые, как нам известно, интересуют иностранцев и их агентов. Знание целей разведки противника дает возможность нашим оперативным органам определить ориентировку командования противника и позволяет разгадать его намерения, что является самой трудной частью работы разведки. И, наконец, противник, пытаясь узнать секреты других стран с целью компенсации собственных недостатков, обнаруживает обычно свои слабые стороны.
Основная цель агентов секретной службы в прошлом (главным образом в европейской школе шпионажа, так называемой классической школе, применявшейся в тайной войне между Германией и ее западными и восточными соседями) состояла в том, чтобы добыть план развертывания сил, являющийся лишь частью общего стратегического плана, подготавливаемого генеральными штабами, причем такой частью, которая раскрывала довольно подробно действия войск в начале войны. Обладание этим планом давало возможность будущей жертве нападения произвести собственные приготовления, не только предполагая, но и действительно зная будущие планы противника, и тем самым расстроить их в самом начале войны.
Ввиду своей огромной современной и потенциальной ценности планы развертывания являются наиболее тщательно охраняемыми секретами всех военных и военно-морских ведомств в Европе. В истории разведки имели место случаи, когда одной стране удавалось добыть план развертывания своего будущего противника, хотя подобные сведения можно получить, не прибегая к шпионажу, например путем изучения системы укреплений будущего противника, изменений в построении его боевых порядков, распределения личного состава армии и флота и путем наблюдения за характером ежегодных маневров. Таким образом, французы получили первый вариант плана Шлиффена в 1905 году. Мольтке узнал о французском плане развертывания в 1870 году частично благодаря офицерам генерального штаба, которые совершали поездки на поля будущей франко-прусской войны и проводили необходимые наблюдения, и частично — с помощью блестящего мастера шпионажа доктора Штибера, работавшего во Франции до начала войны вместе с тысячей агентов.
Выдающимся примером получения одной страной плана развертывания другой державы методом «чистого шпионажа» служит дело полковника австро-венгерской армии Альфреда Редля. Полковник Редль, являвшийся начальником австрийской секретной службы, имел доступ ко всем военным документам, включая знаменитый план развертывания, разработанный фельдмаршалом Конрадом фон Гетцендорфом для будущей войны против России, в котором, в частности, описывалась система крепостей в австрийской Польше. Начальству Редля не было известно, что некоторые личные слабости полковника давали возможность шантажировать его. Однако об этом узнал русский военный атташе полковник Зубович. Зубович воспользовался интимной связью Редля с неким молодым человеком и поставил Редля перед альтернативой: «Либо вы работаете на нас, либо мы откроем подробности вашей личной жизни». При этом полковнику предложили приличное вознаграждение.